я тоже что-нибудь съем.
Рядом с ее эспрессо-машиной стоит коробка с макаронами, из контейнера доносится сладкий аромат ванили. Они восхитительны на вид и соблазнительны, как и вся выпечка Скайлар.
— Кто-нибудь хочет макарон? — Я задыхаюсь, изо всех сил стараясь не выглядеть похотливым ублюдком, которым я и являюсь.
— О, — говорит Скайлар, когда я поднимаю крышку. — Я забыла вам сказать.
Я оборачиваюсь и вижу, как ее лицо краснеет, когда она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
Лэндон хмурится. — Сказать нам что, милая?
Аромат Скайлар слегка меняется, когда она прикусывает губу. Ваниль смешивается с пряностью, в ее восхитительном аромате чувствуется нотка корицы.
— Я приготовила это специально для вас, — говорит она, кладя вилку на тарелку. — Для всех вас троих.
Я открываю коробку и достаю макарон сиреневого цвета. — Ну, черт возьми, тогда я не могу ждать, — говорю я, и мой рот наполняется слюной, когда аромат ванили окутывает меня.
Пахнут вкусно. Я уже знаю, что мог бы съесть всю коробку, если бы захотел.
— Ну, подожди, — выпаливает Скайлар, когда я подношу его к губам. — Там есть особый ингредиент. Прежде чем ты его съешь, я должна сказать тебе, что это такое.
Винсент поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и, нахмурив брови, разглядывает печенье в моей руке.
— Что, ты их зашнуровала? — Я шучу.
Лицо Скайлар становится ярко-розовым.
— Нет, э-э… — она смотрит на Лэндона, который с любопытством наклоняет голову. — Там, э-э…
Даже Винсент выглядит заинтригованным. — Что там, Скайлар? — он спрашивает.
Она прерывисто вздыхает. — Моя слизь, — говорит она тоненьким голоском. — Возможно, я добавила немного своей слизи в тесто.
У меня в мозгу происходит короткое замыкание, когда я откусываю кусочек.
ВИНСЕНТ
Я так долго держался.
Мой гон почти в полную силу, но я использую каждую каплю самоконтроля, на которую способен, чтобы сдержать свои инстинкты.
Если не для Скайлар, то для Ривера, который выглядит так, будто у него вот-вот случится гребаный нервный срыв.
Но это печенье — последняя капля.
— Твоя что? — Лэндон ахает, его глаза полны восторга.
— Черт возьми, — стонет Ривер, пережевывая макарон. Он со стоном прислоняется к столешнице. — Блять.
Она добавила свою слизь в печенье.
— Я просто…Я не была уверена, понравятся ли они вам, но я подумала, что это будет… весело. — Скайлар пытается объясниться, но я качаю головой.
— Весело, — повторяю я, мой голос похож на рычание.
Она нервно кивает.
— Ты подумала, что было бы весело добавить свою слизь в печенье? — Я подкрадываюсь к ней, обходя стойку, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.
Это самая сексуальная, безумная вещь, которую я когда-либо испытывал, и мой член становится твердым, как камень, от ее признания.
— Да, — пищит она.
Я не могу остановиться. Я поднимаю ее на руки, и она стонет и обхватывает ногами мою талию, пока я несу ее в спальню.
— Ты добавила самый сладкий, восхитительный аромат в мире в печенье, которое испекла специально для нас? — Спрашиваю я, укладывая ее на кровать. Она хнычет, лежа поперек матраса, ее темные волосы развеваются вокруг нее, как нимб.
— Да, — шипит она, выгибая спину. — Только для вас.
Она собирается уничтожить меня.
Мой гон был опасно близок к тому, чтобы взять верх, и это могло стать последней каплей.
Мне нужно попробовать это гребаное печенье.
— Я сейчас вернусь, — говорю я ей. — Раздевайся.
— Куда ты идешь? — Она хнычет. — Не оставляй меня, — добавляет она тихим голосом.
Это останавливает меня.
Я знаю, что отчасти это говорит ее течка, но я также слышу неуверенность в ее тоне.
— Скайлар, — говорю я, присаживаясь на край кровати. Она смотрит на меня стеклянными глазами с расширенными зрачками. — Я не оставлю тебя. Никогда. Ты меня понимаешь?
Ее глаза наполняются слезами. — Я… — она вздрагивает, и ее запах усиливается. — Я знаю, — наконец говорит она.
Она, блядь, этого не знает.
Я хочу разозлиться на каждого человека, который заставил ее так себя чувствовать. Я хочу выследить каждого мужчину, который когда-либо плохо обращался с ней, и разорвать их в клочья за то, что они причинили ей боль.
Даже во время течки, когда все запреты должны исчезнуть, она все еще боится быть брошенной.
— Ты мне не веришь, — выдыхаю я, снимая рубашку и позволяя ей упасть на пол. Ее глаза расширяются, и она облизывает губы, когда ее взгляд опускается на мою грудь. — Ты не веришь, что ты для меня все.
Она не отвечает. Она просто наблюдает за мной, ее грудь вздымается.
— Это, детка, чертовски глупо, — произносит голос, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Ривера, стоящего в дверном проеме с огромными зрачками.
В воздухе витает густой аромат гона, пьянящий и смешивающийся со сладким теплом Скайлар.
Лэндон присоединяется к нему в дверях, его глаза такие же темные.
— Я думаю, мы должны продемонстрировать, насколько нелепо она себя ведет, — говорит он. — Показать ей, как сильно мы ее хотим.
— О черт, — бормочет Скайлар.
— Ты знаешь, что эти печенья на вкус точь-в-точь как твоя киска? — Говорит Ривер. — Ты совершила ошибку, детка. — Он делает шаг вперед. — Я никогда не устану от этого вкуса.
Она смотрит на меня, потом на Ривера, ее губы приоткрываются.
— Мне нужно… — начинает она, но затем обрывает себя, как будто ей неловко.
Абсолютно нет.
Я провожу рукой по ее бедру, и она ахает. — Что тебе нужно? — Я требую. — Проси. Никогда не прячься от нас.
Но она прикусывает губу и качает головой, даже когда мои пальцы ползут выше по ее бедру. Она уже промокла насквозь в своих хлопчатобумажных брюках, и ее запах концентрируется там, заставляя мою голову кружиться.
— Омега, — рычу я. — Скажи нам. Сейчас.
Моему терпению пришел конец.
Будь я проклят, если не дам ей то, чего она хочет до конца своей жизни. Начиная прямо, блядь, сейчас.
— Я хочу вас обоих, — шепчет она, и я вознаграждаю ее быстрым растиранием ее мокрой щели через одежду. — Тебя и Ривера. Внутри меня. Пожалуйста, — выдыхает она.
Я стону. — Ты думаешь, что сможешь справиться с двумя членами внутри себя одновременно? — Спрашиваю я, и Ривер издает сдавленное “ебать” позади меня.
— Она делала это раньше, — говорит Лэндон, все еще наблюдая из дверного проема. — Она так хорошо это переносит. Не так ли, Скайлар?
Ее глаза закрываются. — Да, — выдыхает она.
И, возможно, это должно быть странно, учитывая, как сильно Ривер меня терпеть не может.
Но если она захочет нас обоих сразу, то именно это она и получит.
— Тогда раздевайся, — просто говорю я. — И покажи мне, как ты берешь член Ривера.
СКАЙЛАР
Я, должно быть, сплю.
Этого не может быть.
Но Ривер
