сделала свой взмах во второй день осенней поры Жасмина.
Всю историю вывернули наизнанку. Что было бы, иди все по-прежнему?
Не было бы меня.
Думаете, что я разбрасываюсь пафосными речами налево и направо? Но это правда.
Если бы не отчаянная авантюра, затеянная Маргаритой Прикер, то меня бы просто-напросто не было в живых.
* * *
— Ни один Самайн не обходится без говна, — Адам устало потер переносицу. — Фланн, тебя ждет Шен… То есть сэр Рейган. Пулей дуй на выход. Остальным вернуться к заданиям.
Мы снова дружно переглянулись. Ни разу ни одного из нас не вызывали на индивидуальную миссию. И почему-то только Фланна, не самого блестящего студента, отправили ассистировать следственной комиссии!
Не спрашивайте, откуда во мне было столько зависти. Сам ума не приложу.
— Можно ли поинтересоваться, в чем собственно повод? — я нарочито лениво потянулся на стуле.
Капитан приблизился ко мне и произнес с таким видом, словно я нанес ему самую смертельную обиду на свете:
— Можно. Вот только я тебе не отвечу. И никому из вас! Быстро разошлись по занятиям!
Бедный наивный капитан Горн думал, что я так просто сносил его придирки. Но он не знал о масштабном отчете с полным описанием его промахов, который я собирал на беднягу еще с незаслуженного наказания после ночи регистрации.
Ко второму дню осенней поры Жасмина отчет насчитывал около ста страниц. Ляг он на стол к сэру Персивалю — Адам и правда бы оказался в любимой автомастерской своего отца где-то в северном Лондоне, где всегда мечтал работать.
Но я решил подождать еще одного-двух прецедентов для более полной картины. Потому не пошел на прием к директору.
Я решил дождаться рассказа своего верного осведомителя в лице Томаса Нарта, а сам пошел на финальную консультацию к даме Адамантис.
Показ прошел успешно. Даже несмотря на то, что в те дни Тварина вынесла мне мозг утренней истерикой «Почему ты ушел и не попрощался». Ярмарка должна была состояться на третий день осенней поры Жасмина.
Дама Адамантис не сразу заговорила со мной. Сначала она долго и придирчиво рассматривала финальные документы для презентации проекта, затем почему-то задумчиво смотрела на меня. Когда же соизволила говорить — слова доносились из ее рта словно валуны.
— За два месяца вы проделали прекрасную работу, Нилионский. Мои поздравления. Эта консультация чистая формальность.
Слова дамы Адамантис не стали для меня новостью. Я знал, что все было проделано идеально.
Испытания на полигоне показали, что скорость мотоцикла увеличилась в полтора раза за счет модификации конструкции двигателя. А улучшенная экипировка с чувствительностью помогала водителю чуть ли не на силе мысли менять направление и выполнять даже самые сложные маневры.
— Благодарю вас, — я сдержанно кивнул, лишь слегка приподняв уголки губ.
Она продолжала молчать. На лбу появились морщинки. Это был дурной знак.
Когда такая женщина о чем-то задумывалась, стоило напрячься.
— Алан, позвольте спросить, — ее голос прозвучал неожиданно плавно, даже не резко. — Вы проделали такую колоссальную работу в одиночку?
Ох, плохо дело.
— Подозреваете меня в воровстве? — я приподнял бровь, изображая искреннее удивление.
Валериана Адамантис была умной женщиной и понимала, что поднимать скандал накануне события, которое точно посетит весь высший круг Тинтагеля, будет, мягко говоря, накладно. Тем более, доказательств у нее не было.
Запасная панель и учетная запись я давно стер. Отчетная документация по проекту с использованием морока уже лежала на столе у сэра Уильяма. Также было подписано заявление, разрешавшее мне отлучки на выходных в «центр ночного пребывания» для поправки общего состояния здоровья. Даже чеки с королевской печатью отца присутствовали.
Знаете, чему учатся дети, выросшие в токсичных семьях с вечно занятыми родителями?
Детальному и обстоятельному вранью.
— Я ни в чем не желаю обвинять вас, Нилионский, — признала та. — Мне просто любопытно, сколько усилий было затрачено…
Не так уж много. Всего лишь несколько бессонных ночей и статья из дамского журнала «Как дойти до пика в постели». Не пришлось даже сильно стараться.
— Достаточно, — потер я виски пальцами. — Надеюсь, они будут вознаграждены. Правду ли говорят, что мне прочат приз победителя?
Конечно, оставался человеческий фактор в виде обиженной женщины. Но что она могла сделать против потенциальных обвинений в домогательстве?
Я был готов принести в жертву свою честь ради победы. В конце концов, женщины тоже могут насиловать! И разум, и тело, и вообще все вместе!
— Не могу говорить о всем судействе, — дама Адамантис сделала небольшую паузу. — Если завтрашняя презентация пройдет идеально, то…
Победа будет моей в любом случае. Ох уж эти женские ужимки.
— Понимаю, — улыбнулся я, — Разрешите идти?
— Вольно, — закончила наш разговор она.
Небольшой совет для самонадеянных юношей: опасно недооценивать обиженных женщин и их не менее обиженных подруг с повышенным чувством справедливости.
* * *
Когда я пришел на ужин, то увидел всю команду в сборе. Фланн сидел во главе стола и что-то рассказывал в привычной для него экспрессивной манере. И все, даже Томас с неподдельным интересом слушали его рассказ.
В ту самую минуту я понял, насколько безнадежно далек от них, и что мне никогда не заработать их признания, сколько бы стараний я не прикладывал.
Я лучше всех проявлял себя в командной работе. Вливался в беседу, даже мог вести ее сам. Но они по-прежнему меня боялись и ненавидели.
Невыносимо. Больно.
Именно потому я ушел с ужина, захватив лишь пару кусков хлеба.
Если бы я остался, то узнал бы причину, по которой вызывали Фланна.
Когда нужна помощь разведчика, который умеет читать чужие следы и обладает навыками поиска?
Верно: пропажа человека.
Догадался ли я об этом? Нет. Мой разум был занят очередными терзаниями по поводу того, почему же такой замечательный принц всегда один.
Я пошел в свое любимое место, единственное, где ощущал себя свободно и безопасно — в мастерскую якобы в последний раз проверить мотоцикл перед тем, как его утром заберут на ярмарку.
Уютный полумрак, пыль под светом ламп — мой второй дом встретил меня приветливо. Так показалось на первый взгляд.
На второй я заподозрил неладное. Никаких видимых признаков не было, только лишь чувство, что кто-то пристально наблюдал за мной.
И запах. Незнакомый и знакомый одновременно. Что-то фруктово-цветочное.
Я взял со стола учебник высшей математики и произнес негромко, но весьма угрожающе:
— Я вооружен и знаю, как добраться до кнопки вызова охраны. Советую выйти и сдаться, не доводя ситуацию до предела.
Раздались легкие и практически неслышные шаги. Невысокая фигурка в темной кофте с капюшоном и таких же темных штанах из
