— Отпусти меня… позволь мне уйти… — Когда глаза Джона широко открылись, она поняла, что нашла один из его кинжалов, вытащив его из ножен, и пытается вложить его в его ладонь. — Пожалуйста, отпусти меня… Я больше не хочу здесь находиться… отправь меня в вечность, пожалуйста…
Множество тем замерло вокруг нее, и прекращение движения немного переключили ее внимание. Рейдж и Мэри стояли в углу. Рив тоже был здесь. Вишес и Зейдист. Никто не говорил и не двигался с места.
Джон взял клинок из ее рук и убрал его, что заставило ее заплакать. Потому что он не собирался его использовать. Не с ней. Ни сейчас… ни когда-либо вообще.
И она была не в силах сделать это сама.
Внезапно, внутри нее вскипела ужасающая эмоция, и когда та увеличивалась, и давление в ее теле возросло, Хекс стала отчаянно озираться, когда полки начали грохотать, а компьютер на столе в углу подпрыгивать.
Однако, первым из оцепенения вышел Джон. Действуя очень быстро, он принялся жестикулировать с такой же безотлагательностью, которую она ощущала, и мгновенье спустя все вышли.
Кроме него.
Отчаянно пытаясь не взорваться, она посмотрела на свои руки. Они так ужасно тряслись, что были под стать крыльям мухи… и именно в тот момент, когда она уставилась на них, это стало последней каплей.
Из нее вырвался крик, и звук был совершенно чужд, слишком высок и наполнен ужасом.
Джон оставался на месте. Даже когда она снова закричала.
Он не собирался никуда уходить. Он не был напуган. Он просто был… здесь.
Схватив простынь, укрывающую ее, она еще сильнее в нее укуталась, прекрасно осознавая, что была сломлена, и та трещина, появившаяся в тот момент, когда она оказалась в коридоре, сейчас расколола ее. На самом деле, Хекс чувствовала себя так, словно ее было две в этой комнате: одна безумная, орущая п рыдающая кровавыми слезами на столе… а вторая — спокойная, нормальная, загнанная в далекий угол, наблюдающая за ней и Джоном.
Как же заново собрать воедино обе части нее? Или она навсегда останется такой, расколотой надвое?
Ее разум выбрал позицию наблюдателя, и она отступила в то тихое место, где была свидетелем своих рыданий на грани удушья. Полосы крови, сбегающие по ее белым как бумага щекам, не вызывали у нее отвращения, как и ее безумно широко открытые глаза или эпилептическая припадок рук и ног.
Она испытывала жалость к женщине, доведенной до такого состояния то что все время, сдерживала в себе все эмоции.
Женщину, рожденную под проклятием. Женщину, отвечающую злом на причиненное ей зло. Женщину, закалившую себя, свой разум и эмоции до уровня стали.
Женщину, что была неправа, заперев себя этой независимостью.
Дело было не в силе, как она всегда себе говорила.
Дело было в жестком выживании… и она была просто не в состоянии больше так продолжать.
— У тебя был… секс. С Элаем Рэтбоуном.
Грег отстранил от себя Холли и заглянул ей в лицо, подумав, что она окончательно лишилась мозгов — ну, того малого, что у нее еще оставалось. И похоже они оба, с учетом того, что он только что четко «видел» снаружи.
Кроме того, ее глаза были совершенно ясными, без обмана.
— Он явился ко мне, когда я спала…
Очередной стук в дверь прервал ее, а затем раздался голос Стэна:
— Эй? В какой комнате мне…
— Позже, Стэн, — отрезал Грег. Ворчание прекратилось, шаги затихли, отдаляясь в сторону комнаты Холли, и хлопнула дверь.
— Иди сюда. — Он потянул Холли к кровати. — Садись и расскажи мне… какого хрена, ты думаешь произошло.
Он сосредоточился на ее пухлых губах, когда она начала говорить.
— Ну, я только приняла душ и была так вымотана, что прилегла на кровать и закрыла глаза, чтобы немного передохнуть прежде, чем надеть свою ночную сорочку. И должно быть уснула… потом следующее, что я увидела — был этот сон…
«О, ради Бога».
— Холли, только потому, что у тебя случился кошмар, не означает, что ты…
— Я еще не закончила, — огрызнулась она. — И вовсе это был не кошмар.
— Думаю тебе приглючилось.
— Самое ужасное случилось позже. — Она выгнула бровь. — Ты собираешься дать мне закончить?
— Ладно. — Но только надеялся, что позже сможет заполучить ее ротик для чего-то более полезного. Проклятье, ее губы выглядели так аппетитно… — Продолжай.
Продолжать. О да, именно об этом он только и думал.
— Во сне этот мужчина вошел в мою комнату. Он был очень высоким и мускулистым… одним из самых больших мужчин, которых я когда-либо видела. Во всем черном, он стоял у моей кровати. Он потрясающе пах… и просто смотрел на меня. Я… — Ее рука обвилась вокруг шеи и медленно заскользила вниз к местечку между грудей. — Я сняла свое полотенце и потянула его на себя. Это было… неописуемо…
Что было как раз кстати. Потому что, внезапно, он перехотел слушать о том, что же случилось дальше.
— Он овладел мной. — Еще больше этот рука-на-шее маневр. — Как никто и никогда прежде. Он был таким…
— …Огромным, как пожарный гидрант и к воскресенью ты кончила двенадцатью различными способами. Поздравляю. Твоим подсознанием, должно быть, управляло порно. Но какое это имеет отношение к Элаю Рэтбоуну.
Холли посмотрела на него… а затем дернула отворот халата в сторону.
— Потому что, когда я проснулась, у меня оказалось это. — Она ткнула на то, что, несомненно, казалось засосом на ее шее. — И у меня на самом деле был секс.
Грег сильнее нахмурился.
— Ты… и как ты это узнала?
— И правда, как я это узнала.
Грег прочистил горло.
— Ты в порядке? — Он положил свою руку поверх ее. — Я имею в виду… гм, хочешь позвонить в полицию?
Смех Холли был низким и до боли сексуальным.
— О, это было по обоюдному согласию. Что бы это ни было. — Ее лицо перестало сиять. — Вопрос в том… я не знаю, что это было. Я думала, что мне это приснилось. И не думала, что это произошло на самом деле, пока…
Пока не заметила некое неоспоримое доказательство обратного.
Грег откинул светлые локоны с ее плеча.
— С тобой точно все в порядке?
— Думаю, да.
Боже, у него не заняло даже минуты, чтобы принять решение.
— Что ж, тогда так. Завтра же уезжаем.
— Что? О, боже, Грег… Я не хотела, чтобы это вызвало проблемы… — Она нахмурилась. — Может… может я видела сон о той части, когда я проснулась. Я приняла душ еще раз… может, ничего этого и не было на самом деле.
— К черту это, утром я позвоню в Атланту и скажу им, что мы возвращаемся. Я не оставлю там, где ты в опасности.
— Иисусе, я имею в виду, что это очень благородно с твоей стороны, но… я не знаю. Все так расплывчато, и теперь мне кажется, что утром я буду чувствовать себя гораздо лучше. Я действительно в замешательстве… так странно. — Кончики ее пальцев поднялись к вискам и начали массировать их круговыми движениями, как будто ее мучила головная боль. — Могу сказать, что хотела этого. Всего этого…
