Он примирительно поднял руки.
— Мы не прятались! Мы действовали в соответствии с протоколами безопасности. В случае любого враждебного нападения весь персонал должен отступить в свои каюты. Мы не обучены ведению боя. Нам даны четкие инструкции никогда не вступать в схватку с…
— Достаточно. — Джерико проверил обойму на своей штурмовой винтовке. — Сейчас все это не имеет значения. Нам нужен план. Для эвакуации пассажиров потребуется отвлекающий манёвр на пунктах сбора, а также охрана, которая будет патрулировать палубу, пока пассажиры садятся в спасательные шлюпки. Шторм осложняет дело, но и врагам будет сложнее. Мы уже уничтожили двух ублюдков, охранявших шлюпки. Возможно, у вас будет свободный проход, а может быть придется драться. Мне нужно несколько ваших людей, чтобы помочь захватить мостик.
— Они у вас есть, включая меня. Мы не боимся драки. Мы просто следовали…
— У вас есть доступ к капитанскому мостику? — прервал Джерико, которого так же тошнило от Шнайдера, как и Мику.
— Как начальник службы безопасности, я пройду сканирование сетчатки глаза автоматически, даже если они пытались изменить код защиты. Проблема в видеокамерах. Они увидят, что мы идем, и застрелят нас, как только откроется дверь.
— Вот почему нам нужно отвлечь их внимание. — Джерико нахмурился, разминая костяшки пальцев. — Можете подключиться к системе отопления, вентиляции и кондиционирования?
— Да, у меня есть доступ. Но…
— Сколько места в этих воздуховодах?
— Между палубами два фута пространства для воздуховодов, проводов и тому подобного. Количество воздушного потока, необходимое для такого размера корабля, гарантирует, что большинство воздуховодов достаточно широки для маленького, проворного взрослого — если вы об этом думаете.
— Подойдет. Мика, Сайлас, вы пойдете со мной. Мика, ты единственный здесь достаточно маленький. Готов стать добровольцем?
Мика не колебался. Он готов сделать все, чтобы положить этому конец, чтобы остановить убийства.
— Абсолютно.
— Это то, что я хотел услышать.
Шнайдер несколько раз провел пальцем по своему планшету и активировал голографический порт. Чертежи зависли в воздухе перед ними.
— Здесь и здесь есть вентиляторы. — Он указал толстым пальцем. — Но если ты войдешь отсюда, через вентиляционное отверстие в каюте второго офицера, расположенной по левому борту, у тебя будет беспрепятственный доступ. Однако несколько поворотов окажутся непростыми. Металлический лист имеет острые края, и скорее всего ты наделаешь много шума.
Мика сглотнул.
— Звучит немного сложнее, чем это показывают в фильмах.
Джерико мрачно улыбнулся.
— В реальной жизни обычно так и бывает.
— Надеюсь, ты не страдаешь клаустрофобией, — заметил Сайлас, и в его голосе чувствовалось, что он обрадовался бы, если бы у Мики она была.
— Вы не сможете открыть решетку над капитанским мостиком, так как винты расположены снаружи, — предупредил Шнайдер.
Джерико помотал головой.
— У меня есть решение. На самом деле ему не нужно залезать прямо на мостик, просто подобраться поближе.
Мика прикусил внутреннюю сторону щеки, подавляя тревогу. Он сосредоточился на чертежах, пытаясь запомнить повороты и изгибы узких, запутанных воздуховодов.
— А если они его услышат? — спросил Сайлас. — Неужели просто не выстрелят в потолок и не изрешетят его в клочья?
Мика старался не представлять, как он оказывается запертым в тесном замкнутом пространстве, а вокруг него пули пробивают металлические листы.
— Хороший вопрос.
Джерико нахмурился.
— Как близко он может приблизиться, не входя в реальное пространство мостика?
Шнайдер провел пальцем линию.
— Приблизительно семь футов воздуховода выходит за внутреннюю стену перед вентиляционным отверстием, расположенным здесь.
— Семь футов. Значит, сработает. — Джерико ударил Мику по спине так сильно, что тот чуть не упал вперед на стол. — Думаю, ты все-таки это переживешь.
— Супер, — прохрипел Мика.
— Немного попадет в вентиляцию, и рассеется меньше чем за пять минут, но, вероятно, все равно будет чертовски неприятно.
Мика сглотнул.
— Что?
— Тебе понадобится маска. К сожалению, у меня есть только хлипкая бумажная.
— О чем вы говорите? — Мика сомневался, что вообще хочет знать.
Джерико вытащил из рюкзака что-то плоское, блестящее и дискообразное. Дрон. По размеру меньше, чем районные дроны-стражи, примерно как большая обеденная тарелка. Джерико нажал на кнопку, и светодиод в центре замигал синим светом. Тогда он открыл заднюю панель. Мика мельком взглянул на внутренности — провода, электроды и прочее, о чем Габриэль знал, но Мика никогда не интересовался.
Боль пронзила его при мысли о брате. Он отогнал ее в сторону. И внимательнее присмотрелся к дрону.
— Подождите. Эта штука вооружена?
Джерико улыбнулся.
— Только для защиты, уверяю тебя. Это модифицированный баллончик со слезоточивым газом. Он сбережет наши задницы.
Глава 44
Габриэль
— Ты позволил Кейну ее забрать! — Беспомощная ярость захлестнула Габриэля. — Ты знаешь, что он собирается с ней сделать!
Симеон покачал головой. Его лицо осунулось, под глазами залегли глубокие тени.
— У меня не оставалось выбора, Габриэль. Держи себя в руках. Помни о деле.
— Как ты мог? — Габриэль уставился на Симеона, человека, который практически вырастил его, был для него как отец. Теперь он стал чужим. Симеон оплачивал его школьные обеды, учил управлять машиной с механической коробкой передач. Его друг, наставник и защитник. Симеон, который обещал, что все они станут героями, и поклялся, что погибнут только виновные, да и то как можно меньше.
Симеон обещал, что Амелии не причинят вреда. А потом собственноручно ее истязал. Амелия предупреждала Габриэля, но он ей не поверил. Габриэль поверил Симеону. Симеону, который лгал обо всем.
Симеон отказался ему отвечать. Он подошел к окнам правого борта мостика и посмотрел на бурю. Вытащил свой спутниковый телефон и заговорил слишком тихим голосом, чтобы Габриэль мог расслышать. Ченг и его люди сгрудились вместе, склонив головы, и что-то бормотали в свои собственные рации.
— Я дам тебе то, что ты хочешь. — Деклан Блэк наклонился вперед в капитанском кресле.
Горечь свернулась у него в животе и подкатила к горлу. Габриэль верил в это дело с четырнадцати лет. Но сначала он поверил в человека. В человека, который оказался не тем, за кого себя выдавал. В человека, не способного отстаивать идеалы, которые он проповедовал последние десять лет. Мир Габриэля рассыпался на части.
— Ты понятия не имеешь о том, чего я хочу.
— Ты хочешь ее.
Корабль накренился. Молния осветила окна мостика.
— Я могу дать тебе то, что ты хочешь.
Отвращение сковало горло Габриэля.
— Ложь сломленного и отчаявшегося человека. Даже если она выберется с корабля живой, то не пожелает иметь с тобой ничего общего. Не после этого.
— Захочет. Ей придется.
Габриэль вспомнил слова Амелии, когда она опустилась в кресло на террасе, дрожащая и измученная, небо потемнело, электроны шипели, ветер хлестал вокруг них. Она поделилась своим глубочайшим секретом, своей слабостью.
А Габриэль
