Тем не менее, я включила его в розетку после того, как переодела своё белое платье в более подходящий наряд — серые замшевые леггинсы и белый шёлковый топ, который ниспадал с одного моего плеча. Я добавила чёрные сапоги до колен… те, что на тонких каблуках.
Застегивая их, я испытывала трепет, возможно, потому, что никогда не думала, что увижу их, не говоря уже о том, чтобы когда-нибудь снова надену. Затем я зашла в ванную — мою ванную комнату — и ухмыльнулась, но ухмылка исчезла с моего лица, когда я посмотрела на своё отражение.
Без волос… без волос я выглядела… странно. Я вынула из-за уха одуванчиковый клевер. Он всё равно увял, как и моё настроение. Я положила его на маленькую полочку туалетного столика, рядом с флаконом духов, которые купила в Париже, затем ухватилась за край раковины и уставилась на девушку в зеркале.
Я могла бы создать волосы из виты, но Каджика мог видеть сквозь мою пыль. Я могла бы купить парик, но парики были такими отвратительными.
Я опустила голову, и слёзы, которые не появились в Неверре, теперь потекли по щекам, испаряясь почти так же быстро, как и падали. Я плакала из-за своих потерянных волос; я плакала из-за цветка; я плакала из-за Круза; я плакала из-за того, что мой брат всё ещё не одобрял человека, которому я отдала своё сердце.
— Что это за вечеринка жалости?
Я обернулась и увидела Эйса, прислонившегося к дверному косяку. Я сердито посмотрела на него, и он ухмыльнулся.
— Ничто так не мешает водопроводным работам, как надоедливый старший брат.
Одна сторона его рта приподнялась, и он протянул руку. Сложенный квадратик бумаги хлопал между его указательным и средним пальцами.
— Тебе, вероятно, это понадобится.
Я нахмурилась, глядя на бумагу. Моя печать сработала. Мне не нужна была страница из книги Леи.
— Для охотника, та-дам.
Я так быстро подняла голову, что затрещала шея.
Долгое мгновение мы смотрели друг на друга, а потом я бросилась к нему и обняла так крепко, как обнимала его, когда была маленькой, и он вынес меня из дворца, чтобы я неслась галопом по Неверре.
— Я люблю тебя, сестрёнка.
Не так сильно, как я любила его. Я, наконец, отстранилась от него.
— Ты выглядишь иначе.
Я смущенно пригладила свои несуществующие волосы.
— Живой.
Это было не то, что я ожидала услышать от Эйса.
Я убрала руку с головы и показала: «Я выгляжу уродливо».
Он фыркнул.
— Лили, даже если бы ты попыталась, тебе бы не удалось выглядеть уродливой.
Я сморщила нос и указала на свои волосы.
— Это другое. Определенно не уродливо. В каком-то смысле это заставляет тебя выглядеть старше, увереннее, как будто тебе самое место на заднем сиденье «Харлея».
Я фыркнула.
— Послушай, я не самый объективный человек в мире, когда дело касается тебя, но я гарантирую, что ты выглядишь лучше, чем 99,99 процента женщин, включая фейри и людей. Единственный человек, который превосходит тебя, это моя жена.
Я закатила глаза.
— Что? Я сказал, что не был особенно объективен.
Я покачала головой, ухмыляясь.
Кэт ворвалась в комнату.
— Я готова.
Казалось, у неё перехватило дыхание.
Я никогда не ожидала, что Кэт будет в восторге от возвращения в Неверру. С другой стороны, она построила себе потрясающий новый дом. Или, может быть, её нарушение дыхания было связано с тем, что мой брат не был изгнан с острова фейри, как это произошло со мной.
— Разве ты не прекрасно выглядишь, — сказала она, окидывая меня беглым взглядом.
— Видишь, я не единственный, кто так думает.
Я скорчила гримасу.
Она передала Эйсу свою сумку, а затем подошла к моему туалетному столику и открыла его. Она достала чёрную подводку для глаз, тушь для ресниц и тюбик губной помады.
— Садись, — она указала на ванну. — Посмотри вверх.
Она ткнула карандашом мне в глаз, затем провела кончиком пальца по веку и в завершении нанесла тушь на ресницы. Затем она пытала мой другой глаз. Прикусив нижнюю губу, она изучала моё лицо, добавляя немного подводки то тут, то там. Затем она закрыла чёрный карандаш колпачком и украсила мои губы ярко-красной помадой.
— Могу ли я возразить? — спросил Эйс.
— Нет, — сказала Кэт.
— Она привлечет гораздо больше внимания, чем охотник, — хрипло сказал он, что заставило Кэт улыбнуться.
Я должна была признать, что это тоже заставило меня улыбнуться. Особенно когда я увидела, насколько серьёзен Эйс.
— Ты готова, — она вложила помаду мне в руки. — Как ты доберёшься до Нью-Йорка?
Все ли знали о матче Каджики?
— Порталы? — предположила она.
Я даже не рассматривала порталы. Я вдруг забеспокоилась, что прохождение через портал сотрёт чернила со страницы Леи, но потом вспомнила, что книга уже путешествовала в Неверру и обратно, и чернила не исчезли.
Я кивнула, затем бросила свой мобильный телефон, губную помаду и листок бумаги из книги Холли в свою любимую сумочку от «Валентино».
— Я только что отдала ещё две страницы Гвен и Менаве, — сообщила Кэт моему брату, пока я продевала в уши пару бриллиантовых колечек. — У нас заканчиваются листы.
— Осталось не так много людей, которых можно было бы привлечь.
— Только Дэниели, — сказала Кэт.
— Не многие придут, если вообще придут.
Я задавалась вопросом, произошло ли что-нибудь ещё с тех пор, как я ушла, кроме того, что Пит стал охотником. Неужели Куинн и Кира снова появились на горизонте?
Я хотела спросить, но также хотела как можно быстрее добраться до Нью-Йорка. Мы направились к лодочному сараю. Эйс и я летели, а Кэт бежала.
Дверь в шкафчик номер четыре всё ещё была открыта.
— Готова? — спросил Эйс у Кэт.
Она кивнула.
— После тебя, моя королева.
Её рука дрожала, когда она поднимала её — она всё ещё не верила, что это сработает. Она прижала ладонь к задней стенке шкафчика, и её печать портала вспыхнула, а затем она исчезла.
— Мне понадобится сопровождение.
Верно.
Он протянул руку, и я пожала её. А потом я прижала пальцы к задней стенке шкафчика, и мы проскользнули прямо внутрь.
ГЛАВА 42. МЕДИСОН-СКВЕР-ГАРДЕН
Выражение лица моего брата, когда он вышел из портала, навсегда запечатлелось в моей памяти. Облегчение и радость. Он обнял Кэт за талию и притянул к себе, упершись подбородком в её макушку.
Я спрыгнула с портала, но затем развернулась и похлопала Кэт по плечу. Она отвела взгляд от моря придворных, которые медленно собирались вокруг них.
Я показала: «Мне нравится мой новый дом».
Её улыбка стала десятикратной.
— Возвращайся скорее, Лили, — её голос был хриплым от волнения.
Я кивнула, затем взмыла вверх. Я давно не пользовалась манхэттенским порталом, но вроде как вспомнила, где он находится. «Вроде как» — ключевые слова. Мне потребовалось три неверрианские минуты, чтобы найти эту чертову штуковину. Достаточно времени, чтобы моя розово-волосая подруга порхнула рядом со мной и спросила, куда я направляюсь.
Я не ответила ей, просто продолжала сканировать плавающие диски.
В ту секунду, когда я увидела железнодорожные пути, я нырнула вниз и прошла через портал. Я ударилась головой о дверь. Тихо выругавшись, я открыла её и, спотыкаясь, вышла из технической панели на тёмную платформу.
— Поезд на Уайт-Плейнс отправится через пять минут с платформы сто тридцать два. Пять минут.
Я обогнула лестницу и мгновенно оказалась в толчее тел. Центральный вокзал Гранд-Централ всегда был переполнен, независимо от времени дня и ночи. Мужчина, разговаривающий по мобильному телефону, налетел на меня. Я не думала, что он извинится или протянет руку, чтобы поддержать меня, но он сделал и то, и другое. А потом он закончил разговор и сунул телефон в карман костюма.
— Мне так жаль.
Мужчина всё ещё не отпускал мой кожаный рукав.
