не повод опускать… крылья! Соберитесь, и тогда мы вместе преодолеем все!
Хмм…
— И я чувствую, что Ори близко, — откликнулась Настя.
И тут мы снова услышали его — этот неприятный голос аррела, но сейчас он звучал как музыка.
— Шевелите конечностями, сэры, если хотите еще раз увидеть своих баб! — вещал Лош.
— Выживу — сварю суп! — зло прошипела Настя.
— Участвую, — поддержала ее Женька.
Я же едва не заплакала от радости, потому что понимала — нас нашли и обязательно спасут. Значит, поживем еще, поборемся.
А бабы… что бабы? Баба — это даже не половая принадлежность, а карма. Осознавая сей факт, слово становится вовсе необидным, даже нейтральным.
Я так устала за этот длинный день и не менее длинную ночь, что даже мысли в голове текли медленно, словно тоже хотели спать.
«Кит, Китрэн, если ты рядом… если ты слышишь, найди меня… Услышь, как тогда, на скале, когда я замерзала, а ты пришел, чтобы отогреть не только тело, но и душу…» — мысленно молила я.
И он пришел. Он снова пришел.
Горячие, такие надежные руки обвили талию, поддерживая и согревая.
— Слана, девочка моя, — выдохнул мой белокрылый страж прямо в макушку, прижимая к себе.
Белокрылый? Из дома улетал с черными… Не все ли равно? Белые, черные… Да хоть серо-буро-малиновые в крапинку. Главное не внешность, а содержание. А содержание было родное, то самое — мое.
— Кит… Китрэн… — прошептала я и… позорно всхлипнула.
Вслед за мужем сверху упали еще два арса.
— Таси! — громыхал один из них. — Во имя каких, скажи мне, пожалуйста, темных богов, я нахожу тебя бескрылую здесь, болтающуюся между землей и небом, а не в замке Мидр? Именно там тебе и надлежало меня ждать!
За спиной герцога клубилась тьма, и она тоже была какая-то колючая и очень сердитая. Даже я теснее прижалась к мужу. Все же Агиар в гневе страшен. Зато Настасья и не вздрогнула.
— Ах, Ори, — спокойно ответила она. — Если бы ты возвращался вовремя, то и находил бы жену там, где следовало. И запомни, если я за тебя волнуюсь, а волнуюсь я всегда, когда тебя нет рядом, то мне плевать на всех темных богов! Понял? Я буду поступать так, как подсказывает мне сердце! И к слову, не такая уж у тебя бескрылая жена!
Все это Настя говорила по дороге, пока ее грозный герцог уносил сестру вверх. Лесар сграбастал Женьку молча. Вернее, он что-то шептал ей на ухо, она хихикала, обвив его руками и ногами. Это было мило и очень интимно. Хотелось закрыть глаза и уши, чтобы не мешать влюбленным.
Они тоже унеслись ввысь.
Остались только мы, зависшие во времени и пространстве. Мы втроем — я, муж и символ власти истинного короля. Увидев своих мужчин, сестры тут же позабыли про существование венца. Все верно, война войной, а любовь в жизни женщины главное.
Я смотрела в синие глаза Кита и искренне любовалась им. От прежней робости и сомнений не осталось и следа. Передо мной стоял, а точнее — висел в воздухе, удерживая меня, словно пушинку, решительный, смелый и отважный мужчина, готовый спасти от врагов не только свою женщину, но и весь Леандор.
Истинный король. Первородный арс. Моя настоящая любовь с первого взгляда, с первого прикосновения, с первого поцелуя.
— Привет, — робко улыбнулась я своему такому знакомому и в то же время абсолютно незнакомому стражу.
— Свет мой, — выдохнул он и обнял меня, крепко прижимая к себе, будто не верил, что я рядом, и боялся, что растаю, как дымка.
Приятное тепло растекалось по телу, в душе, несмотря ни на что, царили спокойствие, умиротворенность и уверенность в том, что с этой минуты, с этой секунды все будет хорошо. А если вдруг не будет, то в наших силах все исправить, потому что только вместе мы та самая сила, которая способна на настоящие чудеса. И дело вовсе не в магии.
— Как долго тебя не было… — прошептала я, вдыхая так быстро ставший родным аромат супруга.
— Всего несколько часов, Свет мой, — шепнул Китрэн.
— Несколько жизней… — поправила я и попросила: — Поцелуй меня.
Я нуждалась в этом, как в воздухе, наполнявшем мои легкие. Я нуждалась в Ките, его прикосновении, его близости. Его поцелуй был мне нужен, чтобы… чтобы почувствовать себя живой, любимой. Хотя, для меня эти понятия стали тождественны с самого момента нашей первой встречи.
— С радостью, — хрипло ответил он.
Губы соприкоснулись, и мир исчез, растворившись в сладкой истоме, чтобы потом воскреснуть вновь, играя новыми яркими красками.
— Пообещай мне, Свет, не рисковать собой, — попросил муж. — Когда я увидел замерзших, едва не погибших из-за своей беспечности троих юных стражей, опутанных веревками с ног до головы, узнал, что тебя похитили, я едва с ума не сошел от горя.
Мы по-прежнему висели в пространстве и, кажется, Кит никуда не спешил, а намеревался поговорить серьезно и без свидетелей. А там, наверху, между прочим, девчонки и лорд Ги с его изобретательной коварностью. Я радовалась, что Кит меня нашел, что беспокоится, что он мой, но сейчас каждая минута промедления могла обернуться против нас, но и не успокоить его я не могла.
— Со мной все хорошо, — улыбнулась мужу и провела пальцами по белоснежным перьям его мерно вздымающихся крыльев. — Нам нужно спасать мир.
— Мой мир — это ты, Свет. Без тебя все теряет смысл, понимаешь?
Я грелась в лучах его синих глаз, млела от искренности слов и понимала, что без него мне тоже не нужен ни один из миров. Даже самый прекрасный.
Как всегда, всю лиричность момента испортил Лошариус. Эта птичка довольно часто появлялась в самый неподходящий момент. И не важно, что впоследствии момент оказывался очень даже удачным, напряжения и некой досады, которую я испытывала, это не отменяло.
— Стоите тут! Обнимаетесь! — вопил аррел. — А там настоящие патриоты Леандор спасают! Ну ладно отшельник, он арс темный, но ты то, Светка, должна понимать. Все же гены — это тебе не клок собачьей шерсти!
На счет темного арса, это птиц погорячился. Муж хоть и остался жгучим брюнетом, но крылья его сияли белизной.
— В шерсти тоже есть гены, — заметила я и протянула мужу венец: — Это тебе, Китрэн.
— Что это? Корона? — удивился он.
Я кивнула.
— Венец истинного короля, который носили многие твои предки. И только настоящий повелитель Леандора может его надеть.
— Где ты взяла его? — спросил Кит, и голос его от волнения дрогнул. — Я читал в семейных летописях, что артефакт
