— Лисая! — разозлился Агфар.
— Извини, что приняла решение одна. Теперь у меня был выбор. И я его сделала, — сказала и, стиснув челюсти, быстро зашагала по заросшей тропе к заброшенному храму Отверженной.
Глава 33
Пять месяцев спустя
— Ты ходила в храм Безгласых? — спросил Агфар, сев на край кровати.
Я отвела взгляд. Не хотела, чтобы он об этом узнал.
— Зачем?
— Мне нельзя говорить, — покачала я головой и замычала от очередной схватки. А едва тянущая боль ушла, откинулась на подушку и, тяжело дыша, произнесла: — Это… ради его рождения.
— Лисая, — прижался он губами к тыльной стороне моей ладони.
До сих пор муж был против моего решения. Однако это недовольство никогда не перерастало в ссоры. Нам удавалось жить в мире и решать проблемы, сколько бы их не свалилось на наши головы. Но главное — это удавалось только вместе. Сложилось впечатление, что поодиночке у нас ничего не выходит. А стоило мне или Агфару прийти на помощь, как все тут же налаживалось. Потому мы довольно скоро смогли улучшить дела имения, почти очистили наши имена после скандала от разрыва с Илинаей и нашей поспешной свадьбой, сумели выстоять против недовольства родных и даже скрыть мою беременность.
Каждый вечер я засыпала в объятьях любимого человека и поражалась, как мне удалось его встретить. Почему Безгласые позволили?
— Поставь купол, — часто задышала я от новой схватки. — Слышишь? Сделай купол немедленно!
Комнату заполнил мой крик. Я выслушала указания повитухи и сжала простыни в кулак. Едва боль отступила, сосредоточилась на своей эши и покрыла сделанную Агфаром защиту белым слоем, в надежде защитить ребенка от прихода духа.
— Не отпускай, — простонала я, схватив ладонь мужа. — Никогда не отпускай.
— Не переживай, все будет хорошо, — снова повторил он, последнее время все чаще произнося эти слова. — Мы со всем справимся.
Видно, он тоже опасался приближения отведенного срока, хотя не подавал виду. Старался быть опорой и поддержкой. Оберегал от любых волнений. Но тоже переживал из-за необходимости отвезти нашего ребенка в Чернолесье. Заметно нервничал из-за родов, ведь страшился того, что все же наш завершенный знак Потоков не поможет и я не выдержу всплеска энергии, как и другие женщины.
— Да, — сглотнув, произнес Агфар, — все обязательно наладится.
— Не переживай, — простонала я и закричала от дикой боли.
Вскоре перед глазами заплясали черные пятна. Все превратилось в смесь моих стонов, указаний повитухи дышать глубже и напряженного взгляда мужа.
— Только не отпускай, — твердила я, все сильнее сжимая его руку. — Пожалуйста… Я одна не справлюсь.
В ушах зазвенело. Потолок заходил ходуном, и комната снова наполнилась моим криком. Внизу живота все рвало от нестерпимой боли. Казалось, я не выдержу ее, вот-вот задохнусь и окунусь в беспамятство, но вдруг воздух возле кровати задрожал.
— Нет, — замотала я головой. — Уходи!
— Лисая?
— Уходи, я же договорилась, что вы не поставите метку. Уходи… — словно в бреду произнесла я и махнула рукой, отгоняя невидимого духа. Посмотрела на Агфара и закричала со злости: — Я же просила сделать купол!
— Он стоит, успокойся.
— Уходи, — вновь повернулась я к другой стороне кровати и сквозь рыдания протянула: — Я сама привезу, не ставь метку.
Новый приступ боли. Звон, метания и ощущение, что не выдержу этой пытки. Муж не переставал говорить утешительные слова и тоже кривился, чувствуя пульсацию эши, которая росла с поразительной скоростью. Он забирал большую часть себе, отчего в запястье нестерпимо жгло. Терпел. Боролся с приближающимся выбросом энергии вместе со мной. И в какой-то момент пространство взорвалось, а потом заблестело, в то время как во мне появилась тихая пустота.
Казалось, остался лишь знак Потоков. Эши с ошеломительной скоростью описывала вытянутую восьмерку, вот-вот намереваясь найти неровность в соединенных линиях и вырваться наружу. Не течь по замкнутому пути. Выбраться в этот мир, унеся вместе с бурным потоком и мою жизнь.
— Поздравляю, у вас родилась девочка, — сквозь толстую вату донеслось до меня.
Я еще раз сжала простынь, не в силах даже выдавить звука, и выдохнула накопившееся в теле напряжение. Агфар поймал мою вторую руку, заставив посмотреть на него.
— Спасибо, — прошептала одними губами и улыбнулась повитухе, которая принесла малышку. Я часто заморгала, прогоняя слезы. — Девочка… У нас девочка. Так вот ты какая, моя искорка.
Она не плакала. Мотала ручками и ножками и постоянно причмокивала. Агфар же некоторое время сидел, опустив голову, и поглаживал мой локоть.
— Мы справились, — произнес он.
Поднял на меня глаза, и я заметила стекающую по виску капельку пота. Улыбнулась мужу. Провела ладонью по его щеке и вернулась к подавшей голос малютке.
— Она такая прелесть, — восхитилась я и затем повторяла это снова и снова.
Днями и ночами не выпускала ее из рук. Хотела насладиться последними минутами присутствия моей малышки, с трудом справляясь с желанием отказаться от собственного решения и убежать на земли тресанцев. Все месяцы беременности страшилась этого дня. Мечтала замедлить время, чтобы никогда не вести свою дочь в обитель Безгласых. Но как бы ни болело сердце… я уже не могла поступить иначе.
— Почему ты так просто согласилась? — спросил Агфар, когда до границы Чернолесья оставалось совсем немного. — Почему даже сейчас, когда души в ней не чаешь, все равно согласна отдать им?
— Агфар, — печально улыбнулась я и покачала дочку, которая едва не проснулась.
Хотелось рассказать ему все в малейших деталях. Чтобы понял мою позицию и не смотрел сейчас с непониманием и толикой осуждения. В будущем я открою ему тайны Безгласых. Но сперва придется найти место, где они нас не услышат.
— Как там Стэлла? — решила я перевести тему в другое русло.
— Ее семья обанкротилась и переехала к родне в Северный мыс. Ты говорила, что с ней должно произойти нечто ужасное, но мои люди день и ночь следили за этой восьмилетней девочкой. Ничего. Жива и здорова. В полном порядке.
— Разве?
А банкротство семьи — не несчастье? Разве необходимость поменять место жительства — не показатель чужого вмешательства? Я тоже наблюдала за ней, и не только. Прошедшие месяцы искала одаренных эши детей примерно такого же возраста и интересовалась их судьбой. По странному стечению обстоятельств девочки и мальчики переезжали в другие края. Иногда из-за состояния здоровья, бывало, из-за смерти родителей или, как в случае со Стэллой, по причине финансовых неудач. А когда-то нечто подобное приказали сделать мне. Безгласые собирались превратить меня в духа, как остальных, и направить к этой девочке, чтобы я любыми способами добилась ее переезда. Настаивали, угрожали, заставляли…
Первое время после освобождения это казалось странным, но потом…
Потом я вспомнила слова мисс Пампли, что духи существуют и одного из них она видела при родах ее сводной сестры. Тогда-то и появились недостающие куски картины.
Подобно тому, как у меня к восемнадцатилетию запястье стало чистым, Безгласые поступали с остальными. Во время родов духи впитывали потерявшую хозяина эши, которая витала в воздухе из-за смерти матери, а также прикасались к детям. Тогда-то знак Пары и исчезал. Они так делали, чтобы одаренному человеку было сложнее отыскать того, кто предназначен ему судьбой. Затем, по достижении определенного возраста, монстры снова посылали своих невидимых приспешников, чтобы те навсегда разделили двух детей или подростков, которым изначально суждено встретиться. Поэтому в Западном крае почти не наблюдалось случаев, когда сходились вместе люди с одинаковыми знаками. Вот только со мной все почему-то иначе.
— Я поняла! — охнула я и подняла голову на Агфара, решив поделиться с ним хоть частью своих мыслей. — Мы встретились из-за Найриты.
— Скорее из-за нанесенного тобою знака.
