— Марк.
— Что?
— А ты не хочешь никуда меня пригласить? — игриво спросила я, прикоснувшись к его шее.
— Хочу, — неожиданно быстро согласился Вильерс.
— Куда?
— На свидание.
— Серьезно?
— Более чем.
— А когда?
— Сейчас.
— Правда?
— Да. Ты готова?
— Нет, ты не шутишь? Мы правда сейчас идем на свидание? Прямо настоящее первое свидание?
— Настоящее первое свидание. Закрой глаза.
Я послушно зажмурилась, чувствуя, как Марк бережно обхватил меня за талию и, легко подхватив, ступил с палубы яхты на зыбкую гладь воды. Ночная прохлада окутала тело, но его руки согревали.
— Мне уже пора раздеваться? — хихикнула я.
— Что? — мой вопрос застал его врасплох.
— А… я, видимо, опережаю события. А что мы будем делать?
— Все, что ты любишь, — намекнул Марк.
— Мммм… Кофе пить?!
— Да, кофе пить.
— Ииии… — захлопала я в ладоши. — И кушать?
— Обязательно. Не подглядывай, — щелкнул он меня по носу.
— А что еще?
— Ты все узнаешь. Открой глаза, — прозвучал его еле слышный шепот.
Я медленно разжала веки и ахнула от изумления.
Перед нами раскинулся безлюдный пляж, залитый лунным светом. Песок, словно мерцающая вуаль, простирался до самого горизонта. А вдалеке у кромки воды пылал костер, отбрасывая причудливые тени.
— Это… невероятно, — прошептала я ошеломленная.
Марк бережно опустил меня на мягкий песок, все еще теплый от дневного зноя.
— Пойдем, — он протянул руку. — Я кое-что приготовил.
Я с трепетом вложила свою ладонь в его и, окрыленная волной нахлынувших чувств, последовала за мужчиной к костру.
В тени пальм, на расстеленном пледе, нас ждал импровизированный ужин. Фрукты, свечи, и конечно кофейник — всё было продумано до мелочей. Мы ели, шутили, даже сарказничали, в чем Марк, к моему удивлению, преуспел за последний год.
— Все-таки, как тебе удалось загипнотизировать небольшую армию? — все же спросила я.
С момента возвращения мы практически не обсуждали недавний инцидент.
— Ты уверена, что это лучшая тема для обсуждения на первом свидании? — деликатно уточнил блондин. — Мы вроде должны говорить о чувствах, а также какая ты красивая. А ты сегодня действительно прекрасна.
— Мы сегодня делаем, что я люблю, — упрямо заявила я, пригубив кофе. — А я люблю говорить о тебе и знать о тебе все!
— Ты спрашивала, чем я занимался, когда тебя не стало, — сдался наследник Вильерсов и скромно продолжил: — Я тренировался. Много тренировался. Мой гипноз работает достаточно.
— Достаточно? Ты побил рекорд Мурусов! В Высшем Совете тебе поклоняться должны. Они уже знают, какой силой ты обладаешь?
— А я знаю, что ты еще любишь, — прервал мой восторг молодой человек.
Казалось, ему не хотелось говорить про мир Мурусов.
— И что же?
— Танцевать.
Марк включил портативную колонку, и по пляжу разнеслась музыка.
— Боже мой, и снова одна из моих любимейших песен! С ума сойти! Ты же действительно знаешь все, что мне нравится. Будто был в моей голове.
Он протянул руку, приглашая на танец. Мы медленно двигались под романтичную мелодию, но так как я не до конца восстановилась, то ноги довольно быстро устали. Тогда он предложил поставить мои ступни на свои, и закружился в танце, ведя нас двоих.
— Знаешь, луна сегодня очень красивая, — произнес он загадочно, при этом глядя мне в глаза.
Его слова показались знакомыми. И меня оценило. В одной из книг, которые я озвучивала, эта фраза означала признание в любви. То есть даже здесь он решил сделать в моем любимом стиле.
Я стала лихорадочно вспоминать, как правильно ответить, чтобы откликнуться взаимностью.
— Марк, извини, я не помню правильный ответ, — призналась я к своему стыду. — Кажется, теперь ты знаешь меня даже лучше, чем я сама. Давай ты просто скажешь, что любишь меня.
— Я люблю тебя, — послушно вторил он.
— А ты — мое море, безграничное и ласковое, — неожиданно вспомнила я зашифрованный ответ.
Марк медленно наклонился и коснулся моих губ. Сначала поцелуй был нежным, едва ощутимым как дуновение летнего ветерка. Но с каждым мгновением он становился все более пылким, все более страстным. Его язык ласково скользил по моим губам, пробуждая бурю неконтролируемых эмоций. Сильные руки прижимали к себе, и я зарылась пальцами в его волосы, чувствуя их густоту и тепло.
Легкое платье скользнуло вниз, оставляя меня впервые обнаженной перед ним. В его глазах горели желание и благоговейный трепет, будто он впервые увидел мир после долгих лет слепоты.
Я повела его к костру, где Марк уложил меня на мягкий плед. Его губы скользнули ниже, к моей шее, к ключицам, груди. Он оставлял на моей коже горячие поцелуи, от которых по телу пробегала дрожь. Я застонала, чувствуя, как желание захлестывает с головой.
Он вошел в меня, и я ахнула от острого, но приятного ощущения. Марк двигался медленно, нежно, давая мне время привыкнуть.
Марк любил меня страстно, как никто не мог любить. Когда я посмотрела ему в глаза, то увидела в них затмение.
Он был готов открыться мне, впустить в свою душу.
Стоит захотеть, и тогда я узнаю абсолютно все — его мысли, чувства, секреты.
Все то, что оставалось недоступным для всего мира.
Но я лишь закрыла глаза, отдавшись чувствам, сфокусировавшись на его прикосновениях.
В этот момент я не существовала ни для кого, кроме Марка. Мир вокруг нас растворился, оставив только нас двоих, объятых пламенем страсти. Иногда казалось, что я теряла рассудок от калейдоскопа ярчайших прошибающих до дрожи ниточек удовольствия.
Когда все закончилось, мы лежали рядом изможденные, но счастливые. Я смотрела на звезды, сияющие на ночном небе, и думала о том, что моя любовь к Марку как бушующий океан. Она поглощает меня целиком, вытесняя боль, страх, ненависть, оставляя место только для нежных чувств.
Рядом с Марком меня окутывало чувство необъяснимой легкости, будто я парила над землей, оторванная
