масляная краска, рубашка на теле была хоть и чистой, но слегка мятой и в местах не проглаженной. На лице человека читалась грусть и усталость, но в тоже время некое удовольствие от проделанной работы.
— У меня сегодня последний рабочий день перед отпуском, — тихо заметил Игорь, открывая передо мной дверь, — и чувствую, будет весело. Да, Александра Михайловна?
Я даже отвечать ничего не стала, заползла на заднее сидение и мгновенно уснула, провалившись в объятия Морфея еще до того, как голова моя коснулась собственных ладоней.
Александра
— Рассказывай, — Ксения сидела напротив моего стола и улыбалась. Нагло так, с легкой доброжелательной озлобленностью, — иначе я сейчас сдохну от любопытства, Саша!
— А? — не поняла я, заливая сон седьмой кружкой кофе. — чего?
— Ты вообще, что ночью делала? — Ксения не сдавалась, явно придумав невесть что, — вы с Гирманом… ну… ты меня поняла… Поэтому ты сонная словно муха?
— Чего? — я не то чтобы сонная муха, я вообще отсутствую в этом мире. Тело вроде есть, а вот сознание так и норовит его покинуть.
— Саша, — секретарь Михаила Александровича потрепала меня за плечи, — проснись! Ты что творишь, если Миша увидит тебя в таком состоянии, то будет очень плохо! Он сегодня вообще очень злой!
Я честно пыталась изобразить свое присутствие, но тщетно. Стоило на часах пробить два часа дня, как все ушли обедать, а я упала на стол и тут же уснула. И чтобы Ксения ни делала, разбудить меня она уже не смогла. Весь положенный час я нагло дрыхла, заливая стол своими слюнями.
— Александра, — на этот раз голос Ксении стал уж больно мужским… — Михайловна… Что происходит?
Приоткрыв сонный глаз, я ожидала увидеть на лице начальника злобу, ненависть и ярость, но вместо этого он на пару с Ксенией навис надо мной испытывая дикое любопытство.
— Только не говори, что ты теперь с Гирманом? — начальник не сдавался, пытаясь выяснить хоть что-нибудь.
— Дайте мне просто кофе… много кофе, — протянула я, — да ничего у нас не было… мы теперь просто соседи, вот и все. Я ему спать не давала, потому что у меня шкаф упал, он испугался, пришел… так мы и узнали, что живем в одном доме, в одном подъезде, друг под другом… Вот ведь не везет, а?
— Твою ж… Слушай, работница, — начальник удивленно рыкнул, — ну вот штраф тебе тогда! Понимаю, если бы у вас там шуры-муры были, а тут просто соседи и шкаф! Это не причина для такого состояния! Ты работу свою сделала?
— Д-да, — протянула я, показывая бумаги.
Все на складе я проверила раз десять, товар в наличие под заказ у нас был. Все материалы привезли уже на стройку, бригады команды получили и по сути дела на сегодня я работу свою закончила, попутно наорав на рабочих за медлительность, не смотря на дикое желание спать уже хоть на полу.
Начальник несколько раз все проверил, отдал бумаги Ксении, печально вздохнул и больше меня не трогал. Лишь кофе заварил, что странно.
— На, выпей, — протянул мне чашку мужчина, — штрафовать я, конечно, не буду, но давай так в последний раз, хорошо? Как твой переезд-то? Говорил же — возьми выходной.
— Да мне дедушка помог, — буркнула я, вспоминая Альта, — все перенес по мановению своих рогов… В смысле машины… на машине мы все перевезли… вот. Уже многое расставила на кухне, но до идеала еще далеко, конечно.
Мы еще перекинулись парой слов, Ксюша, судя по взгляду, все же не поверила, что Гирман просто так привез меня на работу, но пытать дальше не стала, особенно из-за того, что спустя несколько часов, когда рабочий день подходил к своему финалу и я ме-едленно ползла в сторону лифта на трясущихся ногах, на первом этаже меня встретил точно такой же уставший, измученный, безумно сонный и бледный Игорь Олегович…
— Вы живы? — это было первое, что он спросил.
— Жива… — прошептала я, уже ничего не понимая.
— Я на такси, — мужчина указал в сторону автомобиля и мы, не сговариваясь, медленно побрели в сторону транспорта. Я чувствовала, как за нами наблюдал начальник с секретарем, ощущала их странные взгляды, но ничего не могла с собой поделать. Стоило мне сесть в машину, как сознание сделало финт ушами и уже через мгновение я мирно устроилась на заднем сидении.
Впервые на моей памяти за всю мою жизнь после бурной активной ночи без сна мне было так плохо…
Но самое приятное было то, что вместо ожидаемой тьмы перед глазами, я увидела противное лицо Лексея…
* * *
Лексей.
— ЛЕКСЕЙ! — женский голос откуда-то сверху заставил медленно открыть глаза, — ВСТАВАЙ! НУ ЖЕ!
Все заволокло взвесью грязи и песка. Перед глазами все резко кружилось, огонь в районе гортани уже готов был вырваться наружу чисто на инстинктах и мне пришлось приложить много усилий, чтобы не выпустить его на своих же.
Башня Амона погрузилась во тьму. Окруженный магический барьером созданным Ольгой, я не мог понять, что произошло на самом деле.
Ведьма, что создала защитный барьер все же сменила свою форму. Как я и говорил раньше — она обладала поистине интересным даром — аниморф из нее вышел очень даже любопытный, особенно форма гарпии мне нравится — огромная такая тварь, с клювом и большими крыльями, и когти при этом ядом смазаны, да и глаза все отлично видят даже под землей!
Заметив над собой подобную мерзость, я сразу понял, что Ольга каким-то волшебным способом смогла защитить всех, кто находился в башне при атаки с воздуха. Окруженные толпой демонов среднего уровня, все, кто мог, сражался на полную мощь своих возможностей…
Тело подвело — голова не слушалась, перед глазами все продолжило кружиться и встать с первого раза у меня не вышло. Правое крыло при первом же движении испытало невероятную острую боль из-за возможного перелома, кончик хвоста оказался придавлен. Но зато я смог защитить Вемира — оборотень держал оборону, защищая меня от нападения со стороны демонов.
— Отойди, — прошептал я, направляя струю огня в сторону мелких, похожих на собак тварей, — пусть горят…
И, выплюнув огонь, мы вместе с оборотнем спокойно наблюдали за тем, как догорают останки врагов.
— Ты как? — рыкнул Вемир, уходя от атаки демона, что классом оказался выше предыдущих своих сородичей, — сражаться можешь?
— Сожрать могу, — злость внутри закипала, она поражала собой каждую клеточку головного мозга и полностью лишала рассудка, — так что беги, Вемир, пока не поздно…
Повторять дважды не пришлось. Оборотень понял все с первого раза,
