— Эдит? Так почему же вы томите ее, зовите, — воскликнула я и отложила вышивание в сторону.
Привратник удалился, но вскорости вернулся, сопровождая мою подругу. Я встала и приветливо улыбнулась ей, протягивая руки. Эдит была несколько мрачновата, но поцеловала меня в щеку. Мы присели на скамейку.
— Почему ты так мрачна? — спросила я, разглядывая личико подруги.
— Скажи честно, — без излишних проволочек начала Эдит, — почему ты вчера уехала?
— Ты же видела, мое платье пришло в негодность, — удивилась я. — Падение в речку не способствовало нахождению в почтенном обществе.
— Да, ты, конечно, права, — Эдит сжала мои пальцы. — Мы с Дамианом явились так неожиданно и испугали тебя. Но после, что было после? — она с пристрастием взглянула мне в глаза.
— Папенька сопроводил меня домой, я переоделась и читала книгу. Эдит, к чему этот допрос? — возмутилась я. — Что ты хочешь услышать?
— Ах, Ада, — воскликнула моя подруга, — прости меня, но зная твою матушку, я подумала, что это она все подстроила.
Мне вовсе не нравился этот разговор. К чему упоминать мою матушку, да еще в таком тоне?
— Объяснись, — потребовала я.
Эдит вздохнула, окинула взглядом наш цветник и попросила воды. Я позвонила в колокольчик, лежавший рядом со мной, и отдала распоряжение девушке-служанке. Та поклонилась и поспешила выполнить приказание. Эдит молчала, пока девушка не вернулась. Она взяла в руки мою вышивку и некоторое время рассматривала ее.
— Прекрасные цветы, как живые, — отметила подруга. — У тебя всегда так ловко выходит.
— Я все еще жду пояснений, — напомнила я.
Эдит нехотя отложила мои пяльцы, приняла высокий стакан, стенки которого запотели от холодной воды, и теперь по хрустальному боку стекала капелька, настолько аппетитная, что я не удержалась и попросила себе то же самое. Эдит сделала глоток и вздохнула.
— Все дело в Дамиане, — наконец, произнесла она. Я молчала, ожидая дальнейших пояснений. — Мы так мило разговаривали. Потом, когда ты уехала, я стала терять внимание моего жениха. А еще чуть позже я заметила, как он подошел к твоей матушке. Они вроде бы и укрылись, но я все равно заметила. Разговор между ними длился не более двух-трех минут, но после этого господин Литин покинул наше общество, не уделив мне внимания больше, чем остальным. И я подумала…
— Что ты подумала, Эдит? — я в недоумении подняла брови.
Она вновь тяжко вздохнула.
— Я подумала, что твоя матушка решила стать сводней…
— Эдит! — вскрикнула я в негодовании. — Как ты смеешь так говорить о моей матери и обо мне?!
— Прости, — подруга схватила меня за руку. — А что мне еще оставалось думать? Мадам Ламбер коршуном смотрела на Дамиана. Потом ты на речке. Ведь можно было догадаться, что я отведу его подальше от поляны для пикников, а какое место лучше, чем речка? И вдруг ты тут, будто ждешь нас. Падение в реку, он бросается тебя спасать, все так романтично. После ты исчезаешь, и он следует за тобой…
Я более не желала слушать подобные оскорбительные речи. Сурово взглянув на Эдит, я отчеканила:
— Возможно, моя матушка и видит в Дамиане Литине супруга для меня, но ничего не было подстроено. Никаких интриг. И мне обидно выслушивать все это от тебя. Особенно после того, как я пообещала тебе не мешать. Еще ни разу в этой жизни я не вставала тебе поперек дороги. К тому же, помимо господина Литина, моя матушка видит моим супругом еще с десяток молодых мужчин. Не вижу повода для столь неприятных, даже грязных подозрений.
Эдит поднялась со скамейки и прошлась передо мной, нервно потирая руки.
— Я все понимаю, — наконец, сказала она, останавливаясь передо мной. — Ада, я все понимаю, но и ты меня пойми. Это же Дамиан Литин! Я мечтала о нем с самого детства, но даже представить не могла, что судьба может ко мне так удачно повернуться. Я отчаянно ревную его с той минуты, как родители сказали мне о разговоре с семейством Литин. А ты, ты такая хорошенькая, и приданое у тебя не в пример моему. Да еще его поспешный отъезд…
— Матушка говорила, что он уехал через час после меня. Не так уж это было и поспешно, — заметила я.
Эдит вспыхнула, но быстро взяла себя в руки и вновь села рядом, допив свою воду.
— Ты, несомненно, права, Ада, — кивнула она. — Это все моя глупая ревность. — После опять сжала мои пальцы. — Обещай, что и дальше не будешь сближаться с ним. Обещай быть холодной, жестокой, какой угодно, лишь бы только не мешать моему счастью.
Мне очень хотелось сказать, что подозрения Эдит смешны, и что никакой Дамиан Литин не станет волочиться за мной. Но, удержав все эти речи, я просто кивнула. Моя подруга просияла, жарко поцеловала меня в щеку и встала со скамейки.
— Спасибо, Ада, ты лучшая подруга, — воскликнула она. — Ты еще встретишь свое счастье, непременно встретишь, а этот мужчина мой, и я никому не позволю вмешаться в нашу с ним судьбу.
— Ты права, Эдит, — вежливо улыбнулась я.
Дольше подруга не собиралась задерживаться. Я проводила ее до ворот и вернулась в дом. На мгновение задержалась подле окна и изумленно округлила глаза, когда увидела ни кого бы то ни было, а виновника едва не состоявшейся ссоры между мной и подругой. Господин лейтенант королевского флота, одетый в сюртук, что так шел ему, с шелковым галстуком на шее и букетиком фиалок в руке шел вдоль по улице. Они встретились с Эдит недалеко от нашего дома, и Дамиан, подарив моей подруге букет, галантно поцеловал ей руку. После она оперлась на предложенный локоть, и пара удалилась. Я невесело усмехнулась. И к чему была вся эта сцена, ежели у них все так чудесно. Сейчас сомнения Эдит должны исчезнуть, и она успокоится.
— А не прогуляться ли мне по Городскому Саду, — произнесла я. — Лили!
— Что, мадемуазель? — женщина появилась за моей спиной.
— Идемте гулять, Лили, — улыбнулась я. — Погода чудесная, грех сидеть дома.
— Вам грех, а у меня забот полон рот, — проворчала она. — Идемте, раз уж ваша душенька просит.
Поцеловав нашу ворчунью в щеку, я поспешила одеваться, а Лили направилась отдавать распоряжения кучеру, чтобы закладывал коляску.
Городской Сад встретил нас музыкой и множеством гуляющих. Увидела я тут и матушку с мадам Набори, но подходить к ним не стала. Главное, душа моя успокоилась, что матушка не обманывает папеньку. К тому же я оказалась в Саду раньше, чем она мне велела, потому я не рискнула вызвать на себя ее гнев и обошла по другой аллее. Лили шла рядом и привычно ворчала:
— Гуляют, а чего гуляют? А потому что дел нет. Вот у меня есть, а я тоже гуляю. Но у меня есть, а у них нет, только б развлекаться, да музычку свою слушать. Тьфу, а не музычка, пустяшная. А хорошо играют, да, мадемуазель? Но все одно, пустяшная.
