— … семья — это наша опора, наша твердь! — продолжал вдохновенно величать священник, ехидно посмеиваясь про себя и заставляя сидеть на неудобных скамейках прихожан (а нечего было сдавать так мало денег на содержание храма). Добронега закатила глаза, отлично чувствуя настроение старого знакомого. Преподобный был в своём репертуаре. Священник заметил ехидный жест некромантки и посмотрел на юную подругу строгим взглядом через весь зал храма, а затем продолжил, как ни в чём ни бывало. Девушка иронично вздохнула и тут…
… Легкий ветерок заставил её повернуть голову. Статуя Мора, «старая» статуя… стояла как обычно, но Нежа была готова поклясться, что каменные складки балахона шелохнулись! Юная некромантка сощурилась и пригляделась к каменному идолу, но ничего не обнаружила. Статуя осталась статуей, безмолвным воплощением Бога Смерти.
Юная княжна отвернулась и поправила юбку на коленях. На ней сегодня было её любимое серое платье по колено со скромным квадратным вырезом, чёрные колготки и туфли-полусапожки, на платье Нега одела теплый плащ-пальто чёрного цвета, а белокурые локоны завязала в странный хвост на макушке. Столичная мода была не в ходу у местных дам, но девушке она нравилась. Добронежа и в штанах бы ходила постоянно (как это делали в Огнеграде или Верии), но привлекать к себе внимание настольно не хотела. К тому же она пришла в храм. Так? Так.
Движение снова было на грани видимости, почти незаметное, но зоркий взгляд зелёных глаз уловил его, и девушка успела обернуться, чтобы увидеть, как полы плаща-балахона Мора на миг всколыхнулись. Добронега нахмурилась сильнее и встала. Она и раньше замечала такие иллюзии, но чтобы так явно… Никто не заметил, как она скрылась за колоннами и подошла к статуе вплотную. Симфиропий только что закончил свою душераздирающую проповедь — настала очередь нести дары Богам. Добронежа поморщилась из-за шума, что создавали прихожане, толпясь у Бога Удачи.
— Мор, что ты тут забыл? — спросила она тихо. Нежа часто разговаривала с мрачной статуей божества, когда приходила в храм, но почему-то только в храме, где служил Симфиропий. Ни в храм в интернате, ни в святилище в имении она не заглядывала. Только здесь. Только с этой статуей. Может это из-за того, что она спасла каменное воплощение от разрушения и смерти? Наверно даже сама Нежа не знала точного ответа. — Молчишь? Конечно, ты будешь молчать, ведь ты же статуя… — она пожала плечами и легонько дотронулась до каменных складок плаща Божества. — Мор, я скоро уеду в Академию Материй и возможно больше не вернусь… Не скучай… если ты пришёл попрощаться, то… спасибо… — и девушка снова дотронулась до складки плаща мрачной фигуры. Она отвернулась и быстрым шагом направилась в сторону, где стоял преподобный… поэтому не видела, как статуя повернула голову и посмотрела ей вслед.
— Здравствуйте, юная княжна, — улыбнулся престарелый вампир в своей обычной манере. — Что вас привело в эту воскресную пятницу на еженедельную проповедь? — вот действительно, что могло привести Добронегу сюда, уж явно не то, что остальных прихожан.
— О! Вы безусловно правы, преподобный, — улыбнулась девушка очаровательной улыбкой милой девочки, — я здесь по делу.
— Тогда может поговорим после обряда? — священник указал в сторону прихожан, что подносили дары к Царду, Арей тоже получил множество семян, а новой «мёртвой» (как назвала её Добронега) статуе досталась всего пара кладбищенских цветочков.
— Конечно, я пока постою в отдалении, — улыбка была натянутой. Девушка то и дело ловила на себе осуждающие взгляды. Ведь приношения ни она, ни её бабуля не приносили, только перечисляли деньги и то не всегда (когда требовал совет Домов).
— Хорошо, — Симфиропий мило улыбнулся, а юная расхитительница могил потопала снова в сторону любимой статуи.
Каменный балахон утопал в полутьме, тёмный провал из-под капюшона заставлял если не бояться, то уважать, а смертоносная коса внушала многим ужас своими исполинскими размерами. И она была настоящей (в отличие от новой статуи Бога) — не каменной. Заточенная, блестящая, прекрасная в своём смертельном великолепии… И как она не затупилась за столько лет? Нежа улыбнулась про себя, вспоминая, как мама впервые привела её в храм и подвела к статуе Арея.
— Видишь милая, это Бог Арей, он покровительствует детям.
— Поэтому он выглядит, как ребёнок? — спросила пятилетняя девочка, задумчиво разглядывая ярко-зелёными глазками статую ребёнка.
— Да, поэтому, — мама не стала распространятся обо всех веяниях в поклонении Трём Братьям и указала на второго идола. — А это Цард, его ещё называют Живагом, он покровительствует взрослым, но и детей тоже любит, — Милана ласково погладила малышку по головке.
Девочка посмотрела на красивое изображение Бога и тут увидела, наконец, за ним чуть в отдалении «страшную» из чёрного камня статую. Маленькие ножки буквально понесли малышку к каменному изваянию через толпу прихожан, выстроившихся у статуи Царда. Она остановилась перед самым основанием. Такая маленькая девочка в белом платьице, в лакированных туфельках с застёжкой, с обручем в белокурых локонах и с яркими зелёными глазами перед страшной статуей Мора. Зрелище довольно странное.
— Живой… — прошептала девочка. — Ты живой! — сказала она громче, показывая пальчиком на статую и заставляя обернуться почти всех прихожан.
— Милая, ты чего? — Милана тут же бросилась за малышкой и схватила дочку на руки.
Тогда, уже у самого входа в храм к ней подошёл преподобный и тихо сказал:
— У вас необычная дочь, помните об этом, — Симфиропий хотел добавить ещё что-то, но его отозвал один из помощников, какой-то прихожанке требовался совет.
Позже Добронега поняла, что Симфиропий хотел сказать (вернее она так думала). Священник увидел в девочке, ещё не подозревающей о своём даре, будущего сильного некроманта и хотел предупредить мать Нежи, что «тёмному» магу, тем более такому, не следует расти в семье «светлых». Да и возникает соответствующий вопрос: откуда в семье потомственных белых магов мог появиться ребёнок с даром некроманта, да ещё и таким сильным?
Вот-вот! Откуда…
А уж про то, как проснулся этот дар и говорить нечего.
Добронежа вздохнула и уселась прямо на пол храма, у подножия статуи единственного, кого могла по праву назвать другом. Нет, маму она любила, но знала, что та не сможет противостоять великой и несравненной главе дома Солнечный Луч, а поэтому чем меньше она знает и волнуется, тем лучше. Преподобный Симфиропий научил девочку азам некромантии, чтобы та хоть как-то умудрялась управляться с всплесками силы (откуда он их знал, Неже выяснить так и не удалось, увы), в один из таких всплесков, кстати, и появился на свет Тухляш, но… всё же этого прохвоста назвать другом у девочки язык не поворачивался. И дворецкий Индиан… старый знакомый, что часто ей помогал, он не был другом, он был добрым дедушкой. Вот и получилось, что друг юной некромантки — это старая статуя, с которой можно мысленно поговорить обо всём.
