Почему серебро было настолько эффективным, она не знала. Все что она знала, что вампиры не переносят его. Как и она.
Он наблюдал за ней, склонив голову на бок. Его лицо казалось отстраненным, и все же она ощущала его гнев и ненависть. Она стояла вне пределов его досягаемости.
- И что теперь? - Потребовал он ответа. - Меня замучат? Искалечат? Вы вместе с другими женщинами планируете растерзать меня?
Она не стала спрашивать, откуда он узнал о других женщинах. Он просто мог услышать их, она тоже могла, но не очень четко. Она не хотела приводить его в деревню, но это было единственное место, где они могли содержать его. И люди полагали, что она способна защитить их от этого монстра.
Она глумилась над ним:
- Ни одна местная женщина не якшалась с существами , подобными тебе.
Он улыбнулся - и это сделало его возмутительно человечным. И вообще слишком привлекательным.
Но, ты то не женщина, не так ли? Во всяком случае, не совсем.
Она не ответила. Она просто не была в состоянии. Ей следовало этого ожидать.
Его улыбка не дрогнула, но его глаза пылали в свете факела.
- Твои люди в курсе, что ты наполовину вампир, Охотница? Полукровка.
Его тон определенно дразнил ее.
- Я никогда не встречал Дампира прежде.
Это слово заставило Марику вздрогнуть. Она инстинктивно посмотрела на дверной проем, где уже занимался рассвет, тусклый свет которого проникал в подвал. Никто не должен был услышать это нелицеприятное замечание.
Цепи зазвенели, когда он выпрямился, опустив обе ноги на пол.
- Они не знают. Они не интересовались этим.
Она наградила его взглядом полным ненависти и агрессии.
- Если ты считаешь, что это дает тебе преимущество, подумай еще раз. Они не станут слушать тебя
Боже, она надеялась, что не станут.
Он продолжал улыбаться, что заставило ее похолодеть.
- Конечно, они не станут. Но ты не права маленькая полукровка, у меня действительно есть преимущество. Я знаю твой секрет.
Он знал. Она никогда не оставалась с существами настолько долго, чтобы они успели сообразить, кто она есть. Никто, даже ее собственный отец не был в курсе, почему вампир решил напасть на ее беременную мать.
- Интересно, почему ты скрываешь это от них.
Выражение его лица подсказывало, что он точно знал ответ. Как она могла сообщить своим людям, что она наполовину является одним из тех монстров, которых они истребляли, они бы не поняли ее. Многие непосредственно сталкивались с вампирами или были напуганы историями о них. Марика не желала себе этого проклятия. Ее наградил им тот, кто убил ее мать.
Санти.
- Ты провел бы время с большей пользой, вампир, если бы рассказал мне, то, что мне нужно.
Он изогнул бровь, поддразнивая ее. Не взирая на то, что он был в цепях, он общался с нею на равных.
- И ты хочешь узнать?
Она могла стукнуть его по серебряному браслету на его руке, чтобы увидеть, как он истекает кровью. Она взяла себя в руки.
- Где Санти?
Он нахмурился.
- Санти? Никогда не слышал о таком.
Его тон не убедил ее.
Она ткнула пальцем в его сторону.
- Ты носишь точно такое же клеймо на спине.
Его тело медленно откинулось на спину, так, что он мог опереться на голову, задрав подбородок кверху.
- Просто совпадение.
Если бы она не знала точно, возможно она даже поверила бы ему; он казался настолько искренним, посмеиваясь про себя над нею.
- Ты скажешь мне, где он.
- Почему бы мне не трахнуть тебя вместо этого?
Она не раздумывая, пересекла помещение, чтобы нанести удар ему в голову. Он воспринял это, словно нечто иное. Она слишком поздно поняла собственную ошибку, когда он ухватил ее за ботинок и дернул.
Марика растянулась на земле, с трудом переведя дух, абсолютно ошеломленная.
Она оправдала его надежды, и теперь он собирался убить ее.
Она вцепилась пальцами в землю, когда он потащил ее к себе. Его пальцы вцепились в ее бедро. Если бы он захотел, он сломал бы ее ногу словно прут, но он не сделал этого. Часть ее понимала, что он желал ее страстной и опытной, а не страдающей от шока или боли.
Она пыталась перевернуться на спину, но он оказался сильнее. Болты в стене стонали от его напряжения. Милостивый Боже, он ведь не достаточно силен, чтобы вырвать их?
Это напугало ее.
Возле топчана был деревянный ящик, для экстренных случаев. Она возилась внутри в поисках того, что ей было нужно. Когда он перестал тянуть, ухватив ее за заднюю часть брюк, она изогнулась ему навстречу, чтобы разбить бутылку со святой водой, о его плечо и верхнюю часть груди.
Он бросил ее, точно горящий покер. Она услышала его ворчание, в то время, как запах горящей плоти ударил ей в нос. Она сильно ударилась о пол, но инстинкт самосохранения тут же поднял ее на ноги, не взирая на боль, пульсирующую в ее конечностях. Она побежала к двери. И повернулась лишь тогда, когда оказалась в лучах дневного света.
Он распластался на топчане, его плоть вздулась там, где святая вода поразила его. Там где осколки бутылки ранили его, растекалась кровь Его запах манил ее, взывая к голоду, который она отказывалась утолить.
Боль исказила его черты, но когда их взгляды встретились, его глаза казались непроницаемыми и холодными словно лед. Она не плохо себя чувствовала для той, кто причинил ему боль. Она не являлась монстром. Она не являлась презренной. Она наполовину была человеком. Она не пила кровь. Она не убивала без всякой причины.
- Ты скажешь мне, где Санти, - повторила она. - Не заставляй меня снова причинять тебе боль.
- Один из нас встретит собственную смерть. Ты знаешь об этом.
Она кивнула.
- И так же я уверена, что это не я.
Затем она закрыла тяжелую дверь, заперла ее и поднялась по ступеням навстречу рассвету.
- Ты отыскал Дампира?
Виктор Армитэдж смотрел на жаренную говядину, на его тарелке.
Его работодатель - пожилой человек, с глазами подобными сланцу - с надеждой взирал на него.
- Да милорд.
Она явилась в ту таверну, на которую вы указали.
- И она согласилась на наше предложение? - пожилой человек наполнил стакан Виктора, пока задавал вопрос.
Виктор жевал нежную, сочную говядину и запил ее вином. Сесил Маквелл всегда нанимал лучших поваров, вне зависимости от того, где он проживал, и эта отсталая в экономическом отношении страна не являлась исключением.
- Действительно. Все было вполне предсказуемо.
Он прижал салфетку к губам.
- Она повела себя так, как мы и ожидали.
