— Терра ли хайрем! — проговорил князь рокочущим из утробы голосом, таким жутким, нечеловеческим, и на мгновение мне показалось как тень огромного дракона заполнила пространство между нами.
Я зажала рот рукой, только чтобы истошно не завопить, но в следующее мгновение, мужчина отключился и снова упал на подушку. В этот раз состояние его здоровья я проверять не стала. Выскочила из купе, мгновенно переоделась и поторопилась известить кондуктора, что слышала из комнаты князя странные звуки и подозреваю, тому стало дурно.
Я прислушивалась к тому, как в купе князя сначала несмело постучали, а затем произошло невероятное, Гилмор сам открыл его, на вопрос все ли с ним в порядке князь довольно уверенно произнес, что да и попросил его не тревожить до утра.
«Что за чертовщина?!» — подумала я и затем трусливо, прошептала: — Надеюсь о моем присутствии никому не станет известно, в особенности князю.
Сама же постаралась угомонить сердце, что буквально прыгало в груди, а еще я старалась не замечать ожога, которым наградил меня князь. Плечо болело и пульсировало, поэтому я наскоро сделав компресс на руку, постаралась поскорее уснуть, чтобы забыть про свою глупость, что позволила зайти в купе к мужчине и уж тем более старалась стереть из памяти свой первый жаркий поцелуй с драконом.
Глава четвертая
Утренний туалет я провела в этот раз с особенной тщательностью, не было того пренебрежения, что я выказала накануне, поэтому надела единственное платье, что могло сойти за праздничное, если бы не предназначалось для похорон. В общем, оно было строгим, закрытом на многочисленные пуговички и черным.
Сегодня мне хотелось, чтобы князя ничто не подтолкнуло к мысли о том, что ночью я вором прокралась к нему и застала в наиболее уязвимой ситуации. Да еще и подвергла свою жизнь опасности, а судя по тому, что князь проснулся, стоило его побеспокоить кондуктору, мое беспокойство о его здоровье было напрасным. Он ведь дракон, они сильные, и глупый обморок не мог быть угрозой жизни, как я подумала накануне. Один такой монстр способен был сжечь войско и город за час, а тут я подумала, что такому потребовалась помощь. Глупости!
Лицу я придала серьезное и задумчивое выражение, чтобы прекратить на корню заигрывания, показав всем, что не в духе, с тем и шагнула в общее для всех попутчиков купе. Здесь собрались все.
Князь возле окна, закрывшись газетой, Анатолий, проснувшись необыкновенно рано, болтал о чем-то с Тоцким, супруга пожилого господина улыбнулась мне и тут же предложила чаю. После ее замечания мужчины поднялись, Василий незамедлительно уступил мне место, зато князь пронзительно глянул на меня поверх газеты. Казалось, он меня готов в чем-то уличить, иначе как объяснить его грозно сдвинутые брови и прищур, которым он внимательно осматривал меня. На мгновение показалось, что он даже принюхивается к воздуху вокруг.
Уши, а за ними щеки и шея предательски загорелись, и я поняла, что покраснела под этим взглядом. Тем не менее побыстрее отвернулась от своего соседа и потянулась за кофе.
— Позвольте мне поухаживать за вами, — вызвался князь и выхватил у маленькую чашку. Руки соприкоснулись, и во мне ярко вспыхнул образ вчерашнего поцелуя, когда я могла ощущать его ладони поверхностью всего своего тела, груди…
Сознательно тряхнула головой и благодарно кивнула, в то же время против воли посмотрев на губы князя. Что я творю? Мой внутренний ревизор возопил, что я просто потеряла голову, а значит, необходимо призвать все силы разума на помощь.
— Благодарю, — и тут же горячо поинтересовалась у Тоцкой: — Как вы спали прошлой ночью?
— О, моя дорогая, — госпоже было приятно внимание, — великолепно! В этот раз не было холодно, натопили накануне знатно, а то знаете, как мерзнут ноги, особенно в эту пору…
Вероятно, она продолжала бы сыпать замечаниями, но передо мной поставили горячий кофе и практически на ухо поинтересовались:
— А как спалось вам? Ничто не беспокоило?
Я отшатнулась и, несомненно, отсела бы подальше от князя, но с другой стороны меня подпер Шукшин, а вот садиться ближе к нему мне хотелось значительно меньше, чем к князю, поэтому позволила себе только чуть отклонить корпус и пробормотать:
— Спасибо, вчера я спала тоже замечательно… — и сразу уткнулась в чашку.
Тут к разговору присоединился Анатолий, он плавно перевел тему на театральные постановки этого сезона и порекомендовал нам одну из самых скандально известных премьер.
— «Дракон и дева», — с показным пиететом произнес Толя, хватаясь при этом за сердце.
Я не выдержала и закашлялась, пока Шукшин хвалился близким знакомством с актерским составом, пыталась восстановить дыхание. Молодой человек заговорщически наклонился вперед и громко прошептал:
— Знатоки говорят, что история, рассказанная сценаристом, имела место быть на самом деле!
— Да? — нетерпеливо захлопала руками Тоцкая. — Тогда нам просто необходимо посетить эту премьеру. Лариса Матвеевна, что вы думаете на этот счет?
— Я еще не задумывалась о поездке на премьеру. — Да и театр в целом не вызывал во мне такого благоговения. Я любила его посещать, но не могла сказать, что испытывала глубокий душевный трепет, как, например, Толя.
— Вы невероятны, Лариса Матвеевна, такой контроль эмоций! Но уверяю, эта история не оставит никого равнодушным! Решено! — воскликнул Анатолий. — Я обязательно пришлю вам всем пригласительные!
— У меня уже есть, — остановил его душевный порыв князь.
— О, конечно, — извинился Шукшин, ему непременно хотелось бы похвастать перед друзьями, что он оказал услугу самому дракону.
— Но я буду невероятно рада! — напомнила о себе Тоцкая и расцвела, сразу же пересказывая мужу испытываемые по этому поводу эмоции и тут же непременно уточнила у Шукшина, что, ежели князю пригласительное не нужно, может ли она взять своего сына.
— Вас не интересует история про дракона и деву? — тихо спросил Гилмор, переворачивая еще одну страницу газеты.
— Отчего постановка должна меня заинтересовать? — нейтрально ответила я ему в том же тоне — тихо.
— На мгновение мне показалось, что вы заинтересовались драконами…
Я резко повернула к князю голову.
— Лариса Матвеевна, мы настаиваем, чтобы вы прибыли с нами одновременно! — сиял Шукшин.
Я медленно, продолжая уничтожать взглядом князя, ответила:
— Вероятно, мне необходимо будет обсудить этот вопрос с папенькой, и я наверняка прибуду туда с семейством. Получить такой подарок мне будет неудобно! Федоровы очень трепетно соблюдают правила приличия и не позволяют вольностей! — Мой взгляд должен был испепелить Гилмора на месте. Когда выказанного показалось достаточно, развернулась к соседу.
Анатолий наверняка сконфузился, тем не менее согласно закивал:
— Что же, будем рады видеть все ваше семейство и, надеюсь, лично вас!
Я растянула губы в холодной улыбке и поднялась. Желание позавтракать пропало.
— Прошу прощения, мне необходимо подготовиться, мы скоро прибываем, а вещи я не собрала.
Я поднялась и поторопилась в купе, кулаки при этом сжимала до такой степени, что, казалось, на ладонях обязательно останутся кровавые следы от ногтей. Что за наглец! Как князь может позволить себе такого рода замечания? И тут же остановилась, пораженная своей догадкой. Неужели он понял, что это именно я была у него в спальне накануне? Остановилась в проходе. Непроизвольно дотронулась до губ рукой и задумчиво посмотрела, как за окном мелькают березки. Нет, такого не может быть, это невозможно! Ну как он мог понять? Исключено!
Кроме того, умываясь утром, я заметила, что ожог, которым меня наградил дракон, странным образом напоминает цветок лилии. Жаль, но теперь некоторые фасоны платьев станут для меня невозможными. Тут же повела ноющим плечом. Ну и все равно, не буду же я ограничивать себя в одежде из-за шрама, может, он будет только на руку, отпугивая приставучих мужчин.
