– Леди, пойдёмте ближе! Начинается самое интересное. Будет жаль смотреть столь занимательное зрелище издали.
Девушки с воодушевлением подхватывают идею. Я про себя морщусь, ведь близко подходить опасно. Стрельбище открытое, никаким куполом не огорожено, мало ли, куда стрела полетит.
Миелла ведёт нас окружной тропинкой, и мы выходим за спинами мужчин. Пока мы дошли из тройки оставшихся один участник выбыл. За победу теперь сражаются брюнет, его имя я пока не стала спрашивать у Розика, и так информации слишком много, и Гедан.
В романе состязание, насколько я помню, не упоминалось, что логично, ведь повествование шло от лица главной героини.
– Леди? – привлекает к нам внимание граф.
Брюнет опускает лук, оборачивается.
– Мы решили, что победитель должен быть награждён.
Граф рассыпается в благодарностях и заканчивает ожидаемо:
– Князь Даларс, лорд Мирон, как насчёт того, чтобы посвятить победу той леди, из рук которой вы желаете принять награду?
– Именно так и следует поступить, – моментально соглашается брюнет. – Леди Миелла, моя победа будет во имя вас.
Гедан молчит.
– Князь?
Гедан не отказывается, проходится по нашей стайке безразличным взглядом и задерживает внимание на мне.
Глава 6
Ничего не могу с собой поделать, прищуриваюсь. Перед глазами, как я кралась за ним к кровати. На губах сама собой появляется хищная улыбка. Как хорошо, что на меня смотрит только Гедан, и лорды, и леди, ждут, кем станет та счастливица, на которую падёт его выбор.
Гед едва уловимо дрогнул. Узнавания в его взгляде по-прежнему нет. Лоб перерезает глубокая вертикальная складка. Он силится вспомнить? Напрасный труд, надо полагать. Он смотрит на меня непозволительно долго.
– Леди ат Шуа, моя победа будет во имя вас.
– Как грубо в отношении леди Миеллы, – тут же комментирует одна из девушек. Шёпотом.
– Теперь лорд Мирон просто обязан победить.
– Бернара, мне кажется, столь громкие слова заслуживают поддержки, – вмешивается Катарина.
Бесит.
– Что вы имеете в виду, леди? – холодно спрашиваю я.
– Я лишь вспомнила легенду божественном лучнике Тане и его возлюбленной.
Понятия не имею, что это за легенда. К счастью, на помощь приходит Розик:
– Родители девушки не хотели отдавать её за Тана, и поставили условие, что он должен со ста шагов поразить яблоко, лежащее на её голове. Они думали, он побоится навредить девушке или она испугается, но Тан поразил яблоко и забрал возлюбленную.
– Бернара, не бледнейте так! Не надо бояться шутки. Я понимаю, что, чтобы повторить поступок Оллы, надо обладать не только её хладнокровием, но и храбростью.
– Хозяйка, вообще-то ты покраснела, – недоумевает Розик.
Пфф, мелочи какие. Кого будет волновать, как я отреагировала на самом деле, если цель – ужалить, выставить меня трусихой.
Проще всего сказать, что Олла любила Тана, а выйти как она, но при этом не иметь в сердце чувств – умаление величия любви, но любой аргумент Катарина обернёт в проявление трусости.
– Я согласна. Но я не знаю, хочет ли леди Миелла обернуть лёгкое развлечение в настоящее состязание. Мы должны учесть желание именинницы
Миелла откажется, а пойти против её желания Катарина уже не сможет. Мысленно я праздную свою первую победу над серпентарием.
Неожиданно из-за маски благодушия выглядывает самая настоящая злоба,, жгучая ненависть обжигает.
– Я согласна, – звонко соглашается она. – Это будет захватывающе. Бернара, сейчас очередь князя Даларса, прошу.
Что?!
Она серьёзно?
Хей, ей настолько нужен Гедан? Или это что-то личное между ней и Бернарой? Гадать бесполезно.
Согласиться чистой воды безумие, умом я это прекрасно понимаю. А ещё я понимаю, что я чёртов псих, потому что я смело выхожу вперёд.
– Леди?! – шокировано окликает меня Гедан.
– Безупречная победа, князь, на меньшее я не согласна.
Князь мою реплику игнорирует и смотрит без всякой приязни. Наверное, с его точки зрения я творю дичь, ещё и его подставляю. Порыв ветра – и всё, стрела меняет траекторию. Я полностью согласна, что ни один нормальный человек исполнять роль живой мишени не станет. Фокусники в цирке не в счёт, в закрытом помещении ветра нет.
Лакей указывает, куда мне встать, подаёт яблоко. Когда успел? Неужели всё было заранее подстроено? Отказаться не поздно, но, как оказалось, ночное безрассудство с наступлением дня никуда не делось. Даже понимая, что я смертельно рискую и при этом рискую совершенно бессмысленно, я всё равно иррационально доверяю мастерству Геда. Адреналин подстёгивает и дарит ненормальное удовольствие.
– Хозяйка?! – Розик издаёт сдавленный писк.
Я хмыкаю, снимаю его с головы под предлогом, чтобы помпон не мешал выстрелу.
Невесть откуда выскользнувшая горничная помогает установить яблоко на голове.
– Я готова, – громко объявляю я и с вызовом смотрю Гедану в глаза.
Умел бы он убивать взглядом – убил бы.
Я усмехаюсь: да, я чёртов псих. Раньше я считала себя сдержанной здравомыслящей особой. Как же я ошибалась… Или это стресс перерождения тормоза мне поломал? Как бы то ни было, я довольна, и своим внезапным безумием я буду наслаждаться по полной.
Гедан медленно поднимает лук, накладывает стрелу, замирает. Даёт мне время одуматься? Напрасно. Адреналин окончательно заменил мне серое вещество.
Страха как такового нет. Я терпеливо жду. О том, чтобы дёрнуться или уклониться даже не думаю. Наверное, я так и не смогла осознать, что окружающая действительность реальна.
Гедан отпускает тетиву, раздаётся оглушительный хлопок. Для меня оглушительный. Свист рассекаемого воздуха, резкий порыв ветра, и нечто стремительно проносится надо мной в опасной близости от головы.
Пожалуй, было бы эффектно принести зрителям яблоко с воткнутой в него стрелой. Вряд ли его далеко унесло, я оборачиваюсь. Искать не требуется, как и, увы, поднимать. Стрела вонзилась в землю, а яблоко просто разлетелось на части, нести просто нечего, а жаль.
Воспоминаний Бернара мне не оставила, зато мне перепала мышечная память её тела. Обратно я не просто шла и даже не плыла, я несла себя. И смотрела при этом только на Гедана с восхищением и одновременно предвкушением.
Гедан, пользуясь тем, что зрители видят только его затылок, прожигал меня полным злости взглядом. Ох, лучше бы он равнодушно отвернулся, потому что его злость только подстёгивает азарт, и на языке вертится новое хулиганство.
А может, это Гедан на меня так действует? Ни в присутствии горничной, ни в обществе высокородных юных змеючек я с ума не сходила.
Не дойдя метр, я останавливаюсь и исполняю глубокий реверанс. Гедан вынужден поклониться. Как же его эта вынужденность бесит… Я опускаю взгляд, притворяюсь невинной фиалкой, и этим ещё больше злю Гедана.
Я уступаю место Миелле:
– Прошу, дорогая. Лорд Мирон, удачи.
Миелла беспомощно оглядывается в поисках поддержки, делает неуверенный шаг вперёд. Я мысленно усмехаюсь, а симпатии в отношении девушки окончательно испаряются. Если сперва она показалась мне жертвой жестоких обстоятельств, то теперь сочувствия она не вызывает, ведь это она спровоцировала смертельную игру.
Девушки легкомысленно щебечут и каждой фразой подталкивают Миаллу взять яблоко. Похоже, им всё равно, кого клевать, всеядные.
– Леди Бернара, боюсь, пожелания удачи излишни. Я признаю, что блестящий выстрел князя Даларса мне не повторить.
Лорд демонстративно откладывает лук.
Не знаю, опасается он зацепить Миеллу или галантно «вызвал огонь на себя», чтобы не дать её потерять лицо, да и не хочу вникать.
– Победитель нашего маленького состязания князь Гедан Дарарс, – объявляет граф.
Очень удачно, что Гедан так и стоит отдельно ото всех, потому что задавить жажду хулиганства мне так и не удалось.
