— Не стоит, таковы правила, — предупредил варвар. Юля скрипнула зубами в бессильной ярости. Внутри бушевало пламя, требуя спалить все, к чертовой бабушке.
— Это ведь не обычный зал? — попыталась отвлечься от того, кто болью засел в сердце.
— Это зал скорби.
Ясно. Кому-то белый — цвет радости и чистоты, а кому-то наоборот. Юлю в этом зале больше давили пустота — высоченный потолок, гуляющее между колонн эхо, сквозняк, пробирающийся под куртку, и чувство собственной незначительности, по сравнению с местным гигантизмом.
Варвар остановился в десятке шагов от коленопреклоненной фигурки, что-то сделал с воздухом, потому как тот загустел, гася окружающие звуки.
— Вы ведь понимаете — расследование исчезновения его высочества Альгара еще не закончено? — спросил, нависая и даря недобрый взгляд главной подозреваемой. — Но я могу сделать так, чтобы с вас сняли обвинения…
Многозначительная пауза намекала, что бесплатно ее из камеры не освободят.
— И что хотите взамен? — Юля отзеркалила взгляд. Знает, сволочь, что не виновата, а нервы треплет, точно она серийный маньяк с десятком трупов за спиной.
— Ничего сложного, — мужчина отодвинулся, сложил руки на груди, нацепив на лицо благодушно-высокомерное выражение. Теперь, когда Юля была в курсе, кто перед ней, заносчивое поведение варвара казалось естественным. Да бесило, но удивления больше не вызывало.
— Вы будете носить мыслевик и сопровождать его высочество везде, где необходимо. От вас также потребуется уважительное отношение к нашим традициям и законам.
— И насколько вы рассчитываете продлить мой визит? — осторожно уточнила девушка, уже представляя «радость» знакомства с местным обществом и всю прелесть соблюдения неизвестных ей законов и правил. Хотя разве кому-то, кроме Совенка, есть дело до ее трудностей?
— Все будет зависеть от вашего поведения, — оскалился улыбкой варвар, — но постарайтесь никого больше не оскорблять, иначе можете не дожить до конца вашего, — усмехнулся, — визита.
«Оптимистичное» пожелание, а главное — сразу хочется послать всех в далекое путешествие. Как в том анекдоте: «Вот вам пять тысяч и не перебивайте».
— Тогда начнем с вас? — вскинула брови, склонила голову, оценивающе оглядывая варвара — хорош: высокий, широкоплечий, брутальный. Хищный профиль чем-то напоминает команчей Северной Америке. Темная, выдубленная кожа. Густые серые брови и необычный темно-серебристый цвет волос, а про глаза… стихи сочинять можно. — Как мне вас называть?
— Достаточно будет «ваше высочество». С короткой памятью, как у вас, и привычкой сокращать имена, я не хочу рисковать.
Юля фыркнула — у варвара точно пунктик, касательно имен и титулов. Что возьмешь с аристократа… Не понимает, что Альгар — имя для шестого принца. Для того, кому не повезло родиться в венценосной семье — заволновались, только когда сбежал и вовлек в скандал. Аль — имя для них двоих, и она будет его так называть, даже если варвар облысеет от злости.
Но каков! Имя свое побоялся назвать, точно она слабоумная. Что же… сам виноват. Она постарается придумать что-нибудь достойное столь «славного» господина.
— И чтоб вы знали. «Черным властелином» называют себя вожди племени сиртсов. Они моются два раза в год, никогда не стригут волосы и поедают внутренности своих врагов.
Выдав сею убийственную информацию, варвар поискал следы раскаяния на лице девушки, но та лишь вежливо улыбнулась в ответ:
— Простите, не знала. У нас «черные властелины» моются чаще.
В ее самый «честный» взгляд варвар, кажется, не поверил, еще с полминуты разглядывал с подозрением, но Юле удалось удержать невозмутимое выражение лица, и его высочество отвернулся, пробормотав что-то на местном.
— Я не услышал ваш ответ.
Юля потерла горло, залитый кровью край кофты засох и неприятно царапал кожу. Помыться бы и переодеться, но здесь забота о гостях ограничивалась допросом и пыткой. Ах да, на десерт предлагались запугивание и шантаж. Но просить что-либо у варвара… Лучше грязной ходить, чем унижаться перед «шкафом» в доспехах.
— Значит, носить мыслевик и сопровождать?
Мужчина кивнул. Звучало несложно, но кто знает, как оно окажется на самом деле. Однако Юля сейчас не в том положении, чтобы диктовать. Придется верить на слово, которое варвар мог изменить в любой момент.
Потребовать гарантий? И нарваться на возмущенное: «Не верите моему слову?». Так и к камере вернуться можно, а попасть туда Юле не хотелось. Для впечатлений хватило и пыточной.
— Хорошо, я согласна. Что касается оскорблений, держитесь от меня подальше — и никто не пострадает, — мило улыбнулась, глядя как его высочество недовольно поджимает губы.
— Надеюсь, — с нажимом произнес варвар, — на ваше здравомыслие.
Юля могла бы долго рассуждать о том, что понятие здравости у них разное, но махнула рукой — сутки как-нибудь продержится, а там придумает способ вернуться домой. Если ребенок смог, почему бы взрослой тете не справиться.
— Я могу его забрать? — спросила Юля, с болью глядя на Совенка.
— Вы — да, — подтвердил варвар.
— А наказание?
— Не ваша забота. Вы же собираетесь вернуться? — подколол ее варвар. Вот пойми его, то обвиняет в похищении, то в вину ставит желание вернуться. Как собака, честное слово: и кусает, и уйти не дает.
Она не собиралась оправдываться. Если тупому варвару не понятно, что у взрослого человека могут быть свои обязательства, то он… просто тупой варвар.
— Аль, вставай, мне разрешили тебя забрать, — обняла худенькое тельце, прижимая к себе. И сразу неважным показались причины, требовавшие возвращения домой.
- Юля, — выдохнул Совенок, утыкаясь лицом в живот.
— Я останусь здесь до завтра. Покажешь свою комнату? — с деланной беззаботностью проговорила девушка, гладя детя по жестким волосам. Ее сложности не должны ранить ребенка.
— Останешься? — Совенок заглянул в лицо, и она кивнула, но малыш внезапно нахмурился, повернулся к варвару.
— Брат, ты даруешь Юле свою защиту? — спросил требовательно. Варвар в ответ едва заметно скривился, словно его попросили о чем-то непотребном.
— Мне не нужна защита, милый, — попыталась отказаться Юля, но малыш заупрямился:
— Нет, нужна. Я же принял твое покровительство, так почему ты отказываешься?
Ничего не понятно, но в целом мысль улавливалась. Привела домой, покормила, одела — это покровительство? Если так, пусть будет, как хочет. Главное, чтобы покровитель не придумал лишнего.
— Твой брат может не согласиться, — привела весомый аргумент Юля. Варвар вскинул бровь, прищурился и разъединил браслет, отщелкнув от него узкое кольцо.
— Я согласен. Твоя просьба разумна. Этой женщине лучше ходить под моей защитой.
Звучало, точно ее на поводок сажали. Впрочем, без присмотра все равно не оставят. Так что… одним присматривающим больше, одним меньше.
— Спасибо, Фильярг, — просиял малыш.
— Фильярг? — с предвкушением уточнила девушка, раздумывая, что выбрать для его высочества: Филь или Ярг, но ее опередили, легко угадав намерение по выражению лица.
— Даже не думайте, — предупредил с угрозой мужчина.
— Не думать не могу, — честно призналась девушка, — а остальное — зависит от вас.
Варвар смерил ее недобрым взглядом, обещая вернуться к версии главной подозреваемой, а заодно и к пыткам, но Юля и бровью не повела — и пострашнее видали взгляды, особенно у начальства на работе.
В итоге взглядами их противостояние и закончилось. Варвар вернул себе отстраненно-высокомерный вид и официально произнес в пустоту:
— Я, Фильярг Соваш Ангальский четвертый принц эсхарата Асмас, наследный правитель четвертого тэората, принимаю Ю-лию Никольскую, гостью из мира «Земля» под свою защиту и покровительство.
Кровожадно алым полыхнули камни на обоих частях браслета, и Юля внутренне содрогнулась, с трудом поборов желание спрятать руки за спину.
— Позвольте.
Пришлось постараться, чтобы протянутая варвару рука не дрожала.
