— Наконец-то они ушли. — Воровато озираясь, Ульяна вошла в комнату.
— Проходите. — Я устало улыбнулась и кивнула на маленький круглый столик с красовавшимся на нём подносом. — Я сказала, что снова проголодалась. Угощайтесь.
При виде многочисленных тарелок, полных деликатесов, глаза у подруги заблестели. В одно мгновение она оказалась за столом и с жадностью набросилась на еду.
— Я такая голодная! — пожаловалась с набитым ртом. — Нас кормили, но этому громиле постоянно хочется жрать! Кошмар!
Ульяна всегда заботилась о фигуре, лишнее позволяла себе только по праздникам, а сейчас ела и не могла остановиться.
— Маленький плюсик, — постаралась я добавить нашей ситуации немного позитива. — В этом теле ты можешь ни в чём себе не отказывать.
— Главное, чтобы этот обжора в моём теле не наседал на углеводы, — буркнула подруга.
А вот это реальный минус.
— Ты отлично вела себя за ужином. Настоящая принцесса! — похвалила меня Абель. Опустившись напротив Ульяны-Эвельера, выдернула из сочной грозди виноградину, за что удостоилась хищного, мрачного взгляда своего «брата».
— Вживаюсь в роль, — грустно усмехнулась я.
День в суете и знакомстве с новым миром пролетел незаметно, а сейчас, немного выдохнув, я почувствовала, как на душе становится горько от тоски по дому.
И за тело своё тоже было тревожно. Надеюсь, эта Дамия о нём позаботится.
А вот что будет со свадьбой, которая должна была состояться уже завтра…
— Уль, ты как? — спросила я тихо.
— Если честно, паршиво, — горько призналась подруга. — Очень сложно привыкнуть к телу мужчины и к его… хм… особенностям. — Она слегка покраснела, а потом с тоской в голосе произнесла: — Но ещё сложнее свыкнуться с осознанием, что завтра я не выйду замуж.
Абель печально вздохнула, я мысленно чертыхнулась, а Ульяна, не желая больше киснуть, воинственно воскликнула:
— Ладно, к Пьяным всё!
— К Пьющим, — тихонько поправила её фрейлина.
На что подруга лишь независимо хмыкнула, мол, ей лучше знать, как местных верховных демонов величать. По легенде, те якобы специализировались на высасывании из людей светлых сновидений, оставляя взамен одни кошмары. Не удивительно, что те, кто удостаивался их внимания, быстро сдавали. Попробуй каждую ночь, закрыв глаза, просматривать ужастики.
Брр… Так недолго и сойти с ума.
Абель заверила, что это просто предания — нам не о чем волноваться. Если демоны и существовали, то к людям не совались и ничьи светлые сны не похищали.
— Давай дальше рассказывай, — попросила Ульяна и вернулась к утиной ножке, в ней ища отраду и утешение.
Сестра Эвельера продолжила знакомить нас с новым миром. Знакомила до поздней ночи, пока мы, сморённые усталостью, наконец не уснули. Благо размеры кровати позволяли уложить на ней несколько Эвельеров и Дамий.
Утром, проснувшись, узнали, что в столицу Бризантии, Рейявер, направляется мессир Коршун. Прибудет уже сегодня и ждёт от правителя и его дочери надлежащих почестей.
♠ Глава 4 ♠ Коршун его величества
— Держи спину прямо. И улыбайся. Улыбайся… — требовал «родитель», старательно растягивая губы в улыбке и вынуждая меня делать то же самое.
Хотя, признаться, после адового дня в компании местных визажистов, модельеров и парикмахеров (уж не знаю, как они в здешнем средневековье называются) единственное, чего мне хотелось, — это рычать разъярённым зверем.
Из-за приезда этой важной птицы, Коршуна, день с утра пошёл наперекосяк.
Сначала мне толком не дали побыть с подругой, утешить её, поддержать, помочь преодолеть этот непростой жизненный этап. Сегодняшний день для Ули должен был стать самым счастливым, но… не сложилось.
Позавтракать тоже не успела. Меня буквально выдернули из-за стола и потащили в купальню. Ничего не имею против банных процедур, особенно когда в твоем распоряжении находится целый бассейн… Но! Не успела я окунуться, а тем более покайфовать, как примчалась статс-дама и, потрясая телесами (а там было, чем потрясать), принялась торопить служанок, чтобы скорее меня вылавливали, потому что её высочайшему высочеству уже пора одеваться.
Попробовала повторить вчерашний трюк и рыкнуть на командиршу, но, увы, не прокатило.
— Приказ его величества, — расплылась в мстительной улыбке тётка, давая понять, что пусть я здесь и важная персона, но король всё-таки важнее.
Со счёту сбилась, сколько раз мне пришлось переодеваться — этой корове ничего не нравилось. В конце концов, я не выдержала и пригрозила, что, если она не угомонится, пойду обручаться в костюме Евы.
Интересно, понравится ли мессиру Коршуну такое представление?
Не знаю, как насчёт Коршуна, а статс-даму моё предложение не воодушевило. Недовольно поджав губы, она изволила остановиться на серебристо-голубом под цвет временно моих глаз платье. Настолько пышном, что я почувствовала себя ручкой опахала.
Понятия не имею, как в нём дышать и передвигаться.
Не успела надзирательница выйти, чтобы позвать куафера, как я повернулась к служанкам и сказала:
— Снимите это с меня!
— Что? — ахнули они.
Хотелось сказать «всё!», но я пересилила малодушный порыв и попросила убрать всего несколько нижних юбок, а также ослабить шнуровку корсета, пока чернильные пятна перед глазами не превратились в огромные кляксы.
Избавившись от пары явно лишних прослоек, сразу почувствовала себя лучше. Правда, потом мне снова стало хуже. Когда пришлось битые два часа сидеть в кресле, не имея возможности даже в туалет отлучиться, пока мне завивали и укладывали волосы раскалёнными на углях щипцами. Да и отлучаться в туалет в таком платье — тот ещё квест на выживание.
В зеркале я по-прежнему видела себя, правда, местный стилист — пижон в ярко-розовом камзоле с золотой оторочкой был уверен, что палит волосы принцессы.
Ну и бог с ним. Пусть пребывает в счастливом неведенье.
Потом настал черёд макияжа. К тому времени мне уже хотелось есть, по нужде, а ещё ругаться. Так, как я никогда не ругалась. Глядя на то, как мне старательно натирают лицо побелкой и елозят по щекам губкой, перепачканной в румянах цвета перезревшего помидора, я чувствовала себя пробудившимся вулканом.
Я здесь вообще кто? Принцесса или всё-таки шут? Титул вроде королевский, а выгляжу как посмешище.
Этак я в Тенебрию никогда не доеду. Увидев меня в боевой раскраске, Коршун улетит, сверкая задними лапами, и не будет у нас магии, а значит, и билета обратно.
При попытке посадить мне на щёку чёрную мушку, больше смахивающую на жирную муху, я не выдержала. Схватила девицу, что с упоением превращала меня в клоуна, и прорычала:
— Вытри!
— Что? — ахнула гуру мейкапа.
Тут уж я не стала скромничать и потребовала:
— Всё!
— Невозможно, ваше высочество, — бросилась в бой статс-дама. — По нашим законам…
— Ваши… наши законы тенебрийцам до одного ме… эмм… неинтересны. Вы думаете, их женщины тоже носят боевую раскраску?
Фрейлины и служанки начали переглядываться.
— Но на все торжественные события… — уже не так уверенно начала статс-дама.
— Я слышала… да-да… северянки вообще не жалуют косметические средства, — пришла мне на помощь Абель. — Её высочество права, лучше ограничиться лёгким румянцем на щеках.
— Никаких лёгких румянцев, — упрямо воспротивилась я, видя в зеркале два свекольных пятна.
— Но ваше высочай…
— Иначе я вернусь к плану «А» и пойду встречать жениха в чём мать родила.
Статс-дама притихла, а с ней и все остальные. Умывшись (что оказалось не так уж и просто — косметика у них ядрёная), я вернулась к своим мучительницам и ещё минут двадцать отбивалась от колье и сережек, весивших как минимум тонну.
Ничего не имею против украшений, но такие, как эти, предпочитаю видеть в музее.
— Надень. Пожалуйста, — приблизившись, шепнула мне сестра Эвельера. — Дамия от фамильных украшений никогда не отказывалась. Это выглядит странно.
