Все обреченно посмотрели на меня. Разделившись, мы внимательно осматривали все вокруг.
«Почему Матвей разрушил замок? Может Мария знала что-то, что могло ему навредить? И что она имела в виду про свет и тьму?», — размышляла я, наступая на стеклянные осколки.
— Нашел! Леди Мила, сюда! — радостно сообщил Михаил.
Я телепортировалась к нему и увидела, что под завалом была лестница. Энза, Феликс и Бальтазар отодвинули хрустальные обломки, и появился небольшой проход.
— Леди Мила, давайте я вам помогу! — сказал ласково Михаил и протянул мне руку, чтобы я смогла спуститься вниз.
— Убери руки от моей жены! — медленно, выговаривая каждое слово, произнес Бальтазар.
Увидела, как в его черных глазах заплясали огоньки пламени. «Почему он меня ревнует к этому юноше, может, потому что Михаил был копией своего отца?», — предположила я. Конечно, сейчас дети были практически одного возраста с нами, и это очень обескураживало всех.
— Простите, Милорд! Я просто хотел помочь, — честно ответил Михаил.
— Бальтазар! Что с тобой такое? — прошептала я, когда мы все спустились в подвальное помещение.
— Не знаю…когда я вижу рядом с тобой другого мужчину, меня начинает лихорадить, и я с трудом удерживаю в себе демона, — признался Бальтазар, и взглянул на меня с грустью.
— Когда же ты поймешь, что я люблю тебя! И только тебя! — ответила я, глядя ему в глаза.
Бальтазар схватил меня в объятия и страстно поцеловал.
— Ну, нашли время! — подметил Энза с улыбкой.
Все тихонько рассмеялись, и Бальтазар заметно расслабился.
— Куда дальше? — спросил Феликс.
Я стала присматриваться к помещению, в котором мы оказались. Лестница, по которой мы спустились привела нас в длинный широкий каменный коридор. Освещение было плохое, потому что всего несколько светящихся точек летало под потолком. Все заметили деревянные двери, расположенные напротив друг друга.
— Ээээээ….может проверить все? — запинаясь, сказала я, понимая, что потратим много времени.
— Если бы освещение было лучше, а то не видно, есть ли вообще конец этого коридора, — сказала Аврора, вглядываясь в темноту.
— Это легко устроить, — сказала радостно Мирослава. Ее руки заблестели, как будто кожа была вся покрыта маленькими кристаллами. Она подула себе на ладони и тысячи мерцающих точек полетели вперед, освящая пусть. В самом конце мы увидели каменную стену. На ней был знак, точно такой же как на медальоне.
— Ты умеешь создавать свет? Как Картерий? — удивился Феликс, смотря с восхищением на свою дочь.
Ее изумрудные глаза засияли от восторга. Она была счастлива, что отец рад ее дару.
— Да, папа, — прошептала она и прижалась к Феликсу.
Он немного растерялся от такого жеста, но потом погладил дочь по голове и поцеловал в макушку. У Авроры заблестели слезы на глазах. Она тоже обняла дочь.
— Ну, если на всех так действует подвал, — сказал Энза и притянул к себе Валькирию, страстно поцеловав ее.
Энза всех рассмешил. Подумать только, даже когда у нас трудности, мы находим минутку пошутить и повеселиться, а все потому что мы вместе, потому что мы стали одной большой дружной семьей. От их помощи и поддержки, моя надежда была непоколебимой.
Мы прошли весь коридор и подошли к стене с рисунком, напоминающий по форме человеческий глаз.
Я приложила медальон к стене, и она с грохотом и скрежетом стала открываться. Перед нами была каменная лестница, которая уводила куда-то вниз. Мирослава осветила всем путь.
Сердце замирало, а потом учащенно билось, когда мы спускались все ниже и ниже под землю.
— Эта лестница когда-нибудь закончится? — возмущался Бальтазар.
— Главное, чтоб там внизу не было ловушки, — предостерег Феликс.
Но вскоре наши мучения были забыты, когда мы очутились внизу. Перед нами был огромный круглый зал. Стены и потолок были сделаны из чистого золота. А пол из белого мрамора, посередине которого красовался бассейн с серебряной водой. «Это не то, что я ожидала увидеть», — шокировано произнес мой внутренний голос. Никаких книжных полок, никакой библиотеки.
— Это еще что такое? — удивился Бальтазар.
— Никогда ничего подобного не видела, — сказала Валькирия, подходя ближе к воде.
— Почему инструкции нам не дали, как этим пользоваться? — возмутилась я.
Все лишь озадаченно пожали плечами.
— Нужно руку опустить в воду, — услышали мы голос моей дочери Любови.
Я вздрогнула от неожиданности. Все резко развернулись и приготовили мечи к бою. Все, кроме меня. «Что они делают? Это же моя дочь!», — возмутилась я.
— Дочка? Что ты тут делаешь? — как можно спокойней спросила я. А у самой внутри была буря чувств и эмоций. «На чьей она стороне?», — мелькнула мысль.
— Это теперь мой дом. Я главная прорицательница, — спокойно ответила Любовь и посмотрела на всех с интересом.
— Мы очень тобой гордимся, — сказал Бальтазар, внимательно смотря на дочь.
— Благодарю, отец.
Своей идеальной фигурой, осанкой и жестами, она напоминала мне настоящую царицу. Босые ноги дочери были украшены золотом, а песочного цвета приталенное платье, хорошо подчеркивало ее золотисто карие глаза. Ее черные волосы были распущены и украшены золотой диадемой.
— Я знала, что вы придете, я это видела, — сказала Любовь.
— Ты нам поможешь? — с надеждой в голосе спросила я.
— Я вам сейчас ни друг и не враг. Делайте то, зачем пришли и уходите. Матвей всегда за тобой наблюдает, Мила, он не сдастся, пока твоя душа не будет ему принадлежать. Лучше прими его предложение, пока он не сделал еще хуже, — спокойно проговорила моя дочь.
— Мила! Давай, опускай руку, — сказал Энза, — нужно поскорее выбираться от сюда.
Сглотнула ком в горле. Было ужасно больно видеть свою дочь, свою кровиночку такой бесчувственной. Мне хотелось, как раньше обнимать ее, заплетать косички, хотелось снова радовать ее игрушками. Но она стала взрослой, она не только во мне не нуждалась, но и относилась с холодом, словно мы чужие. Слезы покатились из моих глаз.
Молча подошла к бассейну с серебряной водой и опустила руку. «Ну, и как это работает?», — мелькнула мысль.
— Вспомни все, что хотела узнать, — подсказала мне дочь.
Подумала о том, почему Мария не сказала мне, что нельзя спасать Матвея. В тот же миг я ощутила, как серебряные частички проникли мне в кожу. Комната подземелья исчезла и перед глазами стали появляться различные картинки.
Увидела фрагмент жизни Марии. Она из года в год указывала пол нерожденных детей, давала какие-то напитки молодым мамам. Она видела дитя, наполненное тьмой, потом разрушенные миры, ад полный душ, и ничего живого на земле. Девушки пили яд и падали без чувств. И картинки про ад и уничтоженный мир исчезали из видений.
К Марии подошла мать Матвея и возникло видение про хаос. Мария протянула ей зелье и девушка ушла. Цепочка событий изменилась, пожилая женщина спорила с матерью Матвея. Но она ослушалась и не выпила яд.
Заметила на другой картинке, видение Марии, о том, что стрела убила маму Матвея. И прорицательница расслабилась, и не стала ничего предпринимать. Но появилась я и спасла это чудовище. Я вдохнула в него жизнь, но у Марии не возникло плохого видения. Она не видела мой поступок.
Картинки перемешались, линии спутались. Я заметила фрагмент из своей жизни, когда я играла с маленьким Матвеем, будучи беременная своими первенцами. Он улыбался мне, но от него шли черные нити к моему животу. Он пользовался силой моих нерожденных детей, из-за этого Мария не видела, что в мир проникло зло. Дьявол использовал их как щит.
Ужас охватил меня, когда я посмотрела на мир глазами Матвея, он пытался убить моих первенцев, проникая невидимой силой внутрь моего живота, но я исчезла с Пандоры и его затея провалилась. У Марии появилось видение про хаос только в десятый день рождения Матвея.
Линии судьбы снова закружились, мир был уничтожен, Пандора была подобием ада, тьма поразила и Землю. Не было больше никакой надежды, никакой любви, миры охватила злоба, ненависть и страдания.
