изучать, — ох! Кто я? Человек, обычный человек. Кто же еще?
— Как ты попала в пустыню? — горячее дыхание опалило живот, и влажный язык прочертил дорожку, останавливаясь там, где хотелось продолжения.
— Не знаю… а-аах! Лифт. Он сорвался… ооо! Я думала, что погибла. После такого не выживают. С такой высоты… Еще… А-ах! А вместо города — песок. Не понимаю. Такого не бывает. Что-то перенесло меня вместе с лифтом. Как ты. Портал.
— Где ты раньше жила?
— N-ск, Россия… Земля… Рей, что все это значит? Я и так расскажу, что знаю. Зачем ты мучаешь нас? Ведь ты хочешь, не меньше моего. Почему?
— Последний вопрос. Как твое настоящее имя?
— Елена… ах… Евг-геньевна Ани… аникина.
— Леа, — мужчина подтянулся, чтобы оказаться лицом к лицу. В потемневших грозовых омутах засверкали огненные искры. Влажные губы искривились в довольной усмешке, — теперь ты только моя, Леа. Телом, сознанием, мыслями и всей жизнью. Закрой глаза, будет немного больно. Ты согласна?
— Да, но… — хотела возмутиться, что давно не девственница, но под ставшим вдруг холодным и пронизывающим взглядом не осмелилась. Он вошел одним движением, заставив выгнуться навстречу всем телом. И сразу же с губ сорвался протяжный вскрик, потому что плечо обожгло прикосновением раскаленного металла, вмиг расплавившего кожу.
— Все! Все, уже все. Успокойся, — непонятно откуда появившийся холодный ветерок уменьшил боль, которая и забылась сразу, как только Рей ритмично задвигался внутри меня.
Сколько продолжалось наше безумство, не берусь определить. Казалось, достигнув вершины наслаждения, уже ни на что не способна. Но Рей, будто изголодавшийся по женской ласке узник, снова и снова целовал, тискал в объятиях, ласкал и вбивался в меня, каждый раз затрагивая такие струны, от которых я вся звенела, плавилась и горела желанием.
Проснулась от жуткого рева. Казалось, будто воздух дрожал. И стены тоже. Стекла на окнах тихо позвякивали. Статуэтки на каминной полке медленно подрагивали и двигались к опасному краю. Хотела подняться, чтобы узнать, что творится снаружи и, если потребуется, бежать куда подальше, но не смогла. Рухнула на постель, застонав в голос от боли, пронзившей каждую клетку.
Мышцы. Сколько их в организме? Я знала только пару-тройку названий и их приблизительное местоположение. Но сейчас! Я чувствовала их все. И каждая ломила, ныла и отзывалась жуткой болью на малейшее движение. Меж ног саднило, словно там один сплошной синяк. Помню те ощущения, когда, забравшись на край ванны (полезла ведь, зачем-то!), поскользнулась и приложилась о металлический край так, что искры из глаз посыпались. Отечность и синяки два месяца сходили, прикоснуться не могла. Сейчас было похожее ощущение.
Неужели, это Рей меня так обработал? Он. Больше некому. Если решит повторить вчерашний марафон, я же сдохну! Ну, уж нет! Я еще пожить хочу.
Легкое движение в комнате оповестило, что я не одна. Дверь открывалась бесшумно, но поток воздуха, пробежавший невесомым ветерком, да усилившийся ор, не оставляли сомнений, что у меня гости.
— Кто здесь? — хотя бы говорить могла, не кривясь от боли. А вот повернуть голову без того, чтобы не поморщиться, оказалось сложнее.
— Чейт эр Аскменон, госпожа, — представился вошедший и приблизился, оказавшись в поле зрения.
— Мамочки! — простонала зажмурившись.
Нет. Это не привиделось! Я не сошла с ума, а все же умерла. Да, это оптимальное объяснение.
— Госпожа Леа, не бойтесь. Простите, если напугал. Давно не встречал людей, которые бы впервые видели демонов. А это еще до Раскола было. Сейчас на обоих континентах даже ребенок знает, как выглядят низшие демоны. Это только подтверждает ваши слова о Портале и другом мире.
— К-какие слова? Какой мир? Что за портал? — существо, что стояло передо мной, еще и разговаривало. Впрочем, те вещи, о которых оно поведало, больше склоняли к тому, что я все же свихнулась.
Нет, ну, разве можно назвать обычным нечто с буро-красной кожей? С графитовыми глазами, внутри которых вместо зрачка плескалось живое пламя? С большой натяжкой предположу, что в результате множества пластических операций реально добиться такого эффекта. Но рога? Торчащие в стороны, витые, начинающиеся у височной доли и тянущиеся вдоль черепа? А хвост? Сперва, я списала бурый отросток на слишком толстую веревку, болтающуюся на руке, или плеть. Да мало ли! Но когда заостренный кончик взметнулся к морде и почесал подбородок, поросший редкой растительностью, сомнения отпали.
— Вы демон? — решила уточнить, а то вдруг не так расслышала. Или галлюцинации начались. А что? Вполне правдоподобное объяснение. Все лучше, чем признать существование таких вот существ.
— Низший демон, госпожа Леа, — гость улыбнулся, обнажив ряд белоснежных заостренных зубов, — к вашим услугам. Меня прислал господин Крейгсхарт, чтобы я позаботился о вас.
— К-каким образом? — если демон полагал, что улыбка поможет наладить контакт, то ошибся. Демонстрация акульей пасти убедила только в том, что меня, возможно, сожрут живьем.
— Госпожа, я обладаю редким для низших демонов даром врачевания. Господину подарил меня великий эллерванг, да продлит Темный его столетия, Дезварт Анилок за особые заслуги перед Темным эллератом. Смею вас заверить, что лучшего лекаря ни в Темном эллерате, ни в Светлой империи не найти. Я вижу, что вы страдаете от боли. Позвольте, я помогу?
Из всей речи, что с воодушевлением толкнул демон, разобрала только слово «врач» и «помогу». Тело гудело от неприятных ощущений. Боль зубодробительным буром пронизывала мышцы. И если избавить от этого мог краснокожий чудик, то флаг ему в руки.
— Да, — выдохнула ответ и застонала от новой порции ощущений.
— Ого, как все запущено, — сняв одеяло, поцокал языком демон. И цокот этот такой звонкий получился, что резануло по ушам. — Госпожа Леа, не беспокойтесь. Сейчас станет легче.
Действительно,
