себе силы оттолкнуть его, особенно когда его близость — это единственное, что успокаивает бушующий внутри меня ураган.
Я высвободила руки.
— Если хочешь уберечь меня от опасности, попробуй начать с того, чтобы держаться от меня подальше, — в моём голосе было нечто разрушительное, но не знаю, для кого из нас.
— Это не то, чего ты хочешь, и мы оба это знаем.
— Готов поспорить? — я слышала, как скрежещут мои зубы друг о друга.
— Ладно, ангел, — уступил он после мучительно долгой паузы, внимательно глядя на меня, и кивнул. — Хочешь умереть — пожалуйста.
— Вот именно! Не мешай мне!
Стоп, что? Что я только что сказала?
Он покачал головой и взял свой напиток с кофейного столика. Моё сердце замерло на мгновение, когда он вышел из комнаты, но это не идёт ни в какое сравнение с той болью, что мгновенно последовала за его уходом. Что-то вроде тоски от невыносимой разлуки, от которой по коже прошёлся неприятный холодок, а голова начала раскалываться изнутри. Я попыталась встряхнуться, сосредоточиться на том, что по-настоящему важно. Ну, понимаете, очередной кошмар, развернувшийся в моей жизни. И на этот подвиг мне потребовались все оставшиеся силы.
— Совет в курсе? — спросила я Габриэля, потирая виски в надежде, что это снимет ноющую боль.
— Да, — кивнул он. — Им уже известно, что Люцифер теперь ходит по земле.
— Они знают про Трейса?
Габриэль покачал головой.
— После Ангельского Пика его никто не видел.
— Почему? — во мне тут же вспыхнула надежда. Может, что-то пошло не так. Может, ритуал не сработал. Может, Трейс в порядке и просто ждёт, когда я вернусь за ним. — У этого же должно быть какое-то объяснение, верно?
— Да. Если он решил залечь на дно, то это неспроста, — Габриэль сделал паузу, наморщив лоб от размышлений, прежде чем продолжить: — Скорее всего, он чего-то ждёт. В худшем случае, строит планы.
И тут мой огонёк надежды сдуло ветром.
— Значит, никаких новостей — тоже плохая новость, — предположила я. — А что там с моей сестрой?
— У меня пока не получилось с ней связаться. Подозреваю, Орден уже привлёк её к делу.
Мы оба хорошо понимали, что это значит. Время на исходе.
Сдвинув брови на переносице, Габриэль добавил:
— Ты должна знать, что они просили о встрече.
— Совет?
Кивок.
— Думаю, тебе стоит их выслушать. Если способ спасти Трейса существует, Орден наверняка о нём знает.
— Даже не сомневаюсь, — сухо ответила я. — Вот только вряд ли они мне скажут правду.
Даже Габриэль вынужден это признать.
— Я оставлю окончательное решение за тобой, — его глаза цвета мха сияли чистосердечием. — Но не вижу у нас других вариантов. Мы блуждаем в темноте, Джемма.
Другие варианты мне сейчас нужнее воздуха. К сожалению, я слишком устала и истощена, чтобы найти какую-нибудь хорошую альтернативу. Я обхватила себя руками, чувствуя, как с каждой минутой мне всё больше становится не по себе.
— Дальше будет только хуже, — предупредил Габриэль. Его мрачный тон только усилил мою разрастающуюся тревогу.
— Что именно? Моя жизнь? — едко ответила я. — Как будто я этого не знаю.
— Я про кровную связь.
В горле стремительно пересохло. Я встретилась глазами с Габриэлем. Мы ещё не говорили о кровной связи, и, честно говоря, я бы предпочла отложить эту тему в долгий ящик и забыть. Мне как-то неловко от того, что Габриэль знает о том, как я закрепила связь с его братом и неоднократно предлагала себя ему.
— Справлюсь, — отмахнулась я, прекрасно осознавая последствия.
— Чем дольше ты сопротивляешься, тем болезненнее это будет.
Я опустила голову на ладони.
— Знаю.
— Непохоже, Джемма.
Я снова посмотрела ему в глаза, поражённая силой его слов. Не то чтобы меня не предупреждали раньше, но каким-то образом из его уст эту правду сложнее — и страшнее — принять.
— И что ты мне предлагаешь, Габриэль? Чем больше я поддаюсь ему, тем сильнее хочу его, — моё признание, похоже, удивило его. Но не так сильно, как меня саму.
— Не знаю, — ответил он, отводя взгляд, однако тут же решительно возвращая. — Но ты не можешь просто избегать этого. Мой брат прав в одном: ничего хорошего из этого не выйдет. И с учётом всего происходящего мы не можем позволить, чтобы ты была в таком ослабленном состоянии.
— По-твоему, я должна теперь пойти и стать его кровавой шлюхой? — я скептически посмотрела на него.
Его лицо помрачнело.
— Нет, конечно, — он провёл руками по волосам, обдумывая эту ситуацию. — Но тебе нужно некое подобие диеты, — пришёл он к выводу. — Небольшие дозы с регулярными интервалами позволят оставаться в форме и не сталкиваться с ломкой.
Меня всю скривило на этих словах.
— Говоришь так, будто я какая-то наркоманка.
— Подожди ещё несколько дней и увидишь.
Его слова выбили воздух из моих лёгких.
На его лице тут же отразилось сожаление.
— Я не должен был так говорить. Извини.
— Нет, всё в порядке, — я вскинула подбородок и задумалась над его словами, несмотря на их горький привкус. — Я никогда не позволяла правде сломить меня и сейчас не стану.
Какой бы мерзкой она ни была, как бы ни было тяжело её проглотить, но правда всегда лучше незнания.
По крайней мере, для меня.
— Я ненавижу его за то, что он с тобой делает, — Габриэль произнёс это тихо, но вложил изрядную долю эмоций.
— Хотела бы я его ненавидеть, — пробормотала я скорее самой себе. Но правда в том, что я не могу возненавидеть Доминика.
Даже на самую малость.
3. ЗАТЯНИ МЕНЯ НА ДНО
Дождь лил стеной за окном, когда я забралась в кровать в гостевой спальне и натянула одеяло до подбородка. Габриэль заставил — настаивал, что мне нужно отдохнуть и дать ранам возможность исцелиться, и хотя постоянная бдительность уже становится привычкой, мне
