— Я очень любила Лайонель, — продолжала повествование пожилая женщина, — за ее добрый и кроткий нрав, за ее любовь к окружающим людям. Она стала мне настоящей дочерью, которой у меня никогда не было. Но Седрик так и не смог ответить ей взаимностью. Он уважал свою жену, хорошо к ней относился и был нежен, но пылких чувств никогда не питал. Лайонель это понимала, но надеялась, что со временем он сможет полюбить ее также сильно, как и она его. Через год после свадьбы мой сын получил повышение по службе и был отправлен в одну из провинций Эдира. На место своего распределения он прибыл с молодой женой. Через некоторое время чета Хашинских порадовала меня новостью о скором прибавлении семейства. Я так была рада, что у меня появится долгожданный внук или внучка, что завела себе за правило ежедневно посылать Лайонель письма. И она с удовольствием делилась со мной всеми перипетиями их жизни в провинции. Но когда до рождения ребенка оставалось всего пара месяцев, от нее стали поступать странные послания, в которых она все чаще писала, что муж часто задерживается на службе или вообще не приходит ночевать домой. И я испугалась не на шутку. Это было совершенно не похоже на моего сына, вести себя подобным образом, да еще и со своей женой, которая носит под сердцем его ребенка. Подняв все связи своего мужа, я добыла необходимую мне информацию о том, что творилось в это время в той провинции. И по-настоящему ужаснулась.
— Оказалось, что Седрик связался с одной из боевых магинь в том гарнизоне, где проходил службу. Но самое страшное было в том, что он был действительно увлечен этой страшной женщиной. Из полученной информации я выяснила, что любовница моего сына являлась бастардом известного боевого мага того времени и элитной столичной проститутки. Девочка все детство провела в борделе, а когда открылся достаточно выраженный дар, объявился ее отец и забрал ребенка к себе, признав своей дочерью. Получив положенное образование, девушка стала боевой магиней и отправилась служить в армию. Но дурную кровь невозможно исцелить деньгами и образованием. На службе ее знали, как самую страстную и доступную женщину гарнизона. У нее было неимоверное количество любовников, одним из которых и стал мой сын. В отчетах я мельком видела данные о том, что эта ситуация была связана с какими-то ее физиологическими особенностями, но у меня не было возможности разбираться в этом подробно. Уже понимая, что брак Седрика под угрозой, я пыталась как-то повлиять на происходящее. Но что может мать взрослого самостоятельного воина, против безудержной страсти к распутной женщине? Естественно у меня ничего не вышло. Он все глубже увязал в болоте этих отношений, уже практически в открытую появляясь в общественных местах с любовницей. Лайонель писала мне о своих переживаниях, но я ничем не могла ей помочь, от чего приходила в еще большее отчаяние. В какой-то момент ее трепетной чуткое сердечко не выдержало всего этого кошмара, и она тяжело заболела. От нее перестали приходить письма, и я решилась на поездку в гарнизон, чтобы самой во всем разобраться и помочь своей невестке, если это вообще было возможно. Но я опоздала. Оказалось, что пока я добиралась, у Лайонель начались роды. Но что-то пошло не так, и она погибла вместе с ребенком. Император, узнав о гибели своей воспитанницы и ее ребенка, удалил наш род от двора и разжаловал твоего отца в звании. Но боевые маги всегда были слишком ценны для короны, поэтому более суровому наказанию Седрика никто не подверг.
Бабушка вновь замолчала, погрузившись в давние переживания, а я была просто потрясена этой историей, искренне сочувствуя несчастной девушке, с которой так жестоко обошлась судьба.
— Я была убита горем и винила во всем произошедшем своего сына, — снова глухо заговорила она. — А он буквально через месяц после похорон Лайонель женился на Магде, и через семь месяцев он сообщил мне, что у них родилась дочь. Я ни как не могла смириться с гибелью первой жены Седрика и уж тем более не собиралась принимать в род армейскую потаскуху. Поэтому я наотрез отказалась общаться с сыном и его новой семьей. Еще через год с небольшим у него родилась вторая дочь. Хоть я и не поддерживала отношения с сыном, но я не переставала следить за его жизнью через сторонних наблюдателей. В глубине души надеясь, что он одумается и поймет, кто именно стал его женой и матерью его детей. Однако годы шли, а все в жизни Седрика оставалось по-прежнему.
— Бабушка, но этого просто не может быть! — вскричала я. — Не уже ли мама и есть та самая жуткая женщина, которая разрушила первый брак отца?
— Слушай, что было дальше, родная моя, и ты все поймешь, — печально улыбнулась она, возобновляя повествование. — Однажды мне принесли отчет о том, что старшая дочь Седрика совершенно не похожа на него самого или его жену. И тут же прилагался портрет девочки. Светлые волосы и серые глаза слишком разительно выделяли ребенка на фоне кареглазых родственников. И у меня в душе поселилась надежда на то, что дочь Лайонель осталась, каким-то чудом жива. Я, не мешкая, отправилась в дом моего единственного сына и воочию увидела тебя, моя девочка. В свои десять лет ты уже была, как две капли воды похожа на покойную матушку. Я не могла позволить, чтобы дочь моей обожаемой невестки росла в одном доме с Магдой и считала ее родной матерь, и потребовала отдать тебя мне на воспитание. Седрик по началу отказался, но потом мне удалось его переубедить, и он позволил забрать тебя ко мне в дом, потребовав клятву о том, что пока он жив, я не поведаю тебе правду.
— Этого просто не может быть, — убито проговорила я, бледнея на глазах. По сравнению с тем, что я считала мамой женщину, виновную в гибели моей родной матери, даже предательство и измена жениха с моей сестрой померкли. Этот день рождения я однозначно запомню на всю жизнь.
— К сожалению, все это правда, — проговорила бабушка, сочувственно глядя на меня.
— Но как отцу удалось скрыть факт моего рождения? — вдруг спросила я, поймав за хвост ускользавшую до этого мысль. — Получается, что мне вовсе не двадцать три? И мой день рождения не сегодня?
— Когда Лайонель серьезно заболела, — ответила графиня, — она поняла, что скорее всего не переживет предстоящие роды. И тогда она составила завещание, по которому по достижении полного совершеннолетия все ее имущество и наследный титул переходил ее ребенку, который вот-вот должен был появиться на свет. Она вынудила Седрика дать ей кровную клятву, что он лично будет растить ребенка и управлять ее имуществом, до обозначенного в завещании срока. После смерти жены мой сын понял, что если Император узнает о рождении малышки, то обязательно отнимет у него ребенка, и кровная клятва, данная умирающей женщине, будет нарушена и сам Седрик в этом случае лишится жизни. Он не мог этого допустить, поэтому скрыл ото всех информацию о тебе, и подделал документы так, что по ним Лайонель умерла вместе с новорожденным ребенком. А тебе растила кормилица. После женитьбы на Магде мой сын, спустя какое-то время, смог заявить о том, что у него родился ребенок, и ты стала частью их семьи. Даже я точно не знаю, когда ты родилась. Но могу примерно сказать, что это случилось в начале весны, почти двадцать четыре года назад.
— Нори, — твердо проговорила она, глядя в мои полные слез глаза, — ты, конечно, внешне вылитая мать. Но ты не она. У тебя совсем другой характер. Да, ты утонченная и чуткая девочка, однако в тебе чувствуется сила духа, которая всегда была присуща всем Хашинским. Поэтому ты должна быть стойкой и сильной. Тебе необходимо принять наследство матери, как можно скорее. Ведь завещание вступает в силу по исполнении тебе двадцати трех лет, а по закону на вступление в права наследства государством выделяется всего один год. Этот год почти прошел. В этом есть и моя вина. Я совсем потеряла голову из-за гибели Седрика, и не отследила этот момент с переменой даты твоего рождения. Прости меня, девочка моя, я так виновата перед тобой, что раньше не смогла заговорить о тех давних событиях.
