воскликнула девушка, и, бросив кисть, ринулась ко мне.
Она обвила мою шею руками и страстно впилась в меня губами. Я снова почувствовал огненно сильное вожделение. И тут совершенно некстати зазвонил сотовый. Немного отстранив Вику, я взял трубку. Это звонила Даша.
- Привет, милый, - сказала она, - ты где? Я уже заждалась тебя.
- Привет, Котёна. У меня сейчас совещание, я перезвоню, ладно.
Когда я положил трубку, Вика рассмеялась.
- Веселое у тебя совещание, - сказала она.
И мы продолжили.
Возвращался домой я уже под вечер. При этом старался фиксировать в памяти все случаи везения или невезения. Старался подметить, как часто перед моим подъездом к перекрестку загорается зеленый свет, свободна ли дорога и другие мелочи. Получилась удивительная статистика – чем ближе к дому, тем меньше приятных случайностей.
Войдя в прихожую, я, как и в тот раз, после первой интрижки с Викой, почувствовал вину и раскаяние. «Ну и сволочь же я», - мелькнула в голове гаденькая мысль, - «Даша любит меня, вкусно готовит. А чем я отплачиваю ей за это? Изменяю…».
С кухни доносился приятный жареный запах.
- Это ты, милый? – раздался голос супруги.
Она стояла у плиты и готовила что-то вкусненькое.
- Угу, - произнес я, нежно обнимая ее за талию, при этом испытывая некоторое дежавю: все было почти точь-в-точь, как в тот вечер, когда я вернулся после той случайно встречи с Викой.
- Ты какой-то странный, случилось что-то? – заботливо спросила Даша.
- Да нет, все нормально.
- А почему такой грустный.
- Да так, контракт хороший из-под носа уплыл, - соврал я.
- Ладно, не расстраивайся. Жизнь-то на этом не кончается.
- Конечно, не кончается. Неудачи и прежде были. Но моя целеустремленность всегда потом приводила к успеху.
Похоже, ночные кошмары уже стали нормой жизни. Угадайте с трех раз, что мне приснилось на этот раз? Правильно, выжженная пустыня. И разрушенный город, до которого я, наконец-то добрался. Уныло прошел мимо валявшейся на асфальте дохлой вороны. Вошел в подъезд чудом уцелевшего дома. Сердце сжалось от предчувствия чего-то нехорошего. «Нет, хоть бы этого не было» - отчаянно думал я, поднимаясь по покрытой трещинами лестнице, - «Хоть бы я не нашел…».
- Чего не нашел? – спросила встревоженная Даша.
Мне потребовалось несколько секунд, что бы понять, что все этой был сон.
- Опять кошмар, - грустно произнес я, при этом почувствовал по отношению к супруге сильную нежность и какую-то непонятную печать. Я крепко обнял ее и прошептал:
- Милая! Как хорошо, что ты у меня есть…
Я наконец-то нашел время сходить к психологу. Он принимал в небольшом кабинете, освещенном приятным розовым светом. Антон Андреевич усадил меня в мягкое кресло напротив себя. Включил тихую музыку. Я почувствовал спокойствие и расслабленность. Некоторое время мы молчали. Затем я наконец-то решился заговорить:
- Меня беспокоят странные кошмары. Они повторяются уже третью ночь подряд.
И я пересказал психологу содержимое моих снов.
- А как вы сами думаете, что означают эти сны? – спросил он.
- Понятия не имею.
- Хорошо, поставим вопрос по-другому: какие ассоциации они у вас вызывают?
- Жуткие.
- Поясните пожалуйста.
- Во сне у меня такое чувство, что случилось что-то страшное. Но вот что не могу понять. Может, апокалипсис какой-то, не знаю, там ядерная война или что-то наподобие того. В общем, кошмары мне напоминают третьесортные американские фильмы про страшное будущее Земли.
- А не припомните, какой конкретно фильм?
- Да никакой! Все вместе. Я сейчас и не вспомню. Много разных фильмов смотрел. Знаете, есть у меня такое хобби: взять пивка, сесть возле видика или телевизора, и смотреть что-нибудь типа фантастики. Но мне кажется, что эти фильмы не имеют никакого отношения к кошмарам.
- Возможно, что и не имеют, - сказал Антон Андреевич, - это мы выясним. Давайте начнем с деталей. Расскажите еще раз о пустыне, опишите ее подробнее.
- Ну, пустыня как пустыня. Очень пить хотеться. Жарко.
- Детали, пожалуйста, вспомните.
- Ну, дерево там засохшее. Песка, правда, нет нигде. Просто высохшая потрескавшаяся земля.
- А чувства, настроение? – продолжал допытываться психолог, - может, мысли какие-то, за которые можно зацепиться.
Я добросовестно пытался вспомнить подробности сна. Казалось, что нахожусь не в кабинете Антона Андреевича, а в этой самом пустыне. Мысленно прокручивал в голове сюжет сна. Что-то там было. Что-то важное! А, вспомнил! Я шел в разрушенный город, чтобы посмотреть. Но я молил всех известных мне богов, чтобы то, на что я хочу посмотреть, не оказалось там.
- Это уже лучше, - сказала психолог, когда я изложил ему свои воспоминания, - теперь осталось понять, а что же это такое, что вы не хотели увидеть?
- Скорее всего, я хотел убедиться, что его там нет.
- И что же это такое? Есть догадки? – спросил Антон Андреевич.
- Есть смутное подозрение, что это чьи-то останки. Я видел скелет в окне одного из домов. И очень хотел, чтобы это были не их останки.
- А они, это кто? Те, чьи останки вы не хотели найти во сне?
- О, великие боги! Кажется, я знаю. Правда, непонятно откуда, но я уверен, что я искал останки моей семьи. И молил всех богов, чтобы я их не нашел. Должно быть, я не знал, живы они или нет. А если нет останков – значит, есть надежда, что мои близкие живы.
- А как вы могли узнать, чьи это останки, если это просто скелеты? – продолжал задавать вопросы психолог.
- В том мире, который мне снился, каждый человек носит индивидуальный чип-браслет. Он имеет почти абсолютную защиту, как черный ящик. По этим чип браслетам происходит опознавание личности. И не нужно никаких генетических экспертиз. Браслет сам скажет, кому он принадлежит или принадлежал, если владелец мертв.
- Любопытно… - задумчиво проговорил Антон Андреевич.
- А теперь вы спросите, с чем у меня ассоциируется чип-браслет? – предположил я.
- Если вам эта деталь кажется важной, тогда да, именно это я и спрошу.
- Мне она не кажется важной, - ответил я, - я думаю, важнее всего в этом сне тот факт, что я искал останки своих близких.
- Ладно. Тогда будем
