class="p1"> Медленные, слишком предсказуемые рывки королевы, нервная пульсация ее крови, частое сердцебиение и растерянные попытки атаковать. Она выдавала себя каждым движением глаз, каждым вздохом. По одному только лицу Лино мог понять, каким будет следующий шаг лоринки.
Несколько раз Жанна решалась вырваться из угла, в который ее загнал Лино. Это стоило ей новых ран и перелома. Полный боли крик бальзамом лег на душу мстительного верийца! Панический страх холодным потом облепил полукровку.
Если бы не было всех этих зевак, Лино с удовольствием показал бы девчонке, что значит трогать его собственность, лишать жизни пусть постылую, но его, великого герцога, любовницу! Жанна не отделалась бы переломами и этими жалкими ранами.
Нет, герцог уже в красках представил, как снова и снова заставит лоринку умолять о пощаде, как будет давить сапогом ее ладони, пока не захрустят кости, выцарапает глаза и отрубит язык… Утащить проклятую суку за волосы в Флос Конвалис, посадить на цепь рядом с собаками и кормить человеческим мясом. Она же любит грязных смертных!
Наконец, Лино остановился.
– Что же, боюсь, ваше величество, продолжать не стоит. – Он самодовольно и сыто усмехнулся.
Собственные фантазии слишком взбудоражили кровь, герцог уже обдумывал, как утолит эту жажду крови.
Жанна кожей ощущала злорадство Истинных, ловила короткие реплики презрительного содержания. Такой опозоренной она чувствовала себя, когда впервые Кейн заставил ее прийти на урок.
Уязвленная гордость клокотала внутри. Жанна, с перекошенным от ярости лицом, вскинула руку.
Герцога придавило к каменному полу, тонкие золотые нити медленно потянулись из груди.
– Хватит! – Лилит недовольно нахмурилась. Тугой сгусток горячего воздуха ударил Жанну в спину, разрывая заклинание.
Тело, израненное мечом, покрытое синяками, ныло. От усталости все теряло реальность. Но девчонка своенравно вскинула подбородок. Теперь досталось Волшебнице: словно земля ушла из-под ног! Лилит пошатнулась, неловко раскинула руки и упала рядом с Лино.
– Ваше величество. – Приглушенно прошептала Лилит. – Остановитесь, прошу.
Кажется, женщина была искренне напугана! Она не могла пошевелиться, ее жизнь и магия медленно и настойчиво тянулись к обезумевшей королеве, срывая маску с давно постаревшего лица. В горле застряло готовое вот-вот сорваться смертельное заклинание.
Жанна плотнее поджала губы, Лилит и Лино разлетелись в разные стороны.
Королева вздохнула, сделала несколько шагов в сторону герцога ди Герра.
– Вы правы, герцог. – Холодно произнесла она, сдерживая готовые хлынуть слезы. – Я – не воин. Вы преподали мне сегодня хороший урок.
Девушка испытующе окинула присутствующих. Верийцы притихли, лишь огоньки их глаз светились, точно светлячки в полумраке зала.
Хотелось упасть на холодный каменный пол без сил и разрыдаться… Еще больше хотелось закрыть глаза и очутиться дома, почувствовать теплые руки матери, услышать веселый смех брата и сестры, басовитый голос отца. Увы, об этом можно было только мечтать. Жанна была бы рада даже Фаусту с его непонятной и тиранической заботой.
«Ты всегда ждал, что он признает тебя – Вспыхнуло в голове герцога ди Герра. – А он смеялся и называл тебя ублюдком! Твой отец никогда не умел и не хотел тебя любить, считал жалким и слабым!»
Лино побледнел, насколько это было возможно.
«Ублюдок! Я ненавидел твою мать! И ты – такой же выродок, как она!» – Перед Лино встало надменное лицо отца…
– Надеюсь, вам понравился Мой урок. – Добавила Жанна, прежде чем повернуться спиной.
Лино промолчал. Лилит ошеломленно уставилась на девчонку: откуда в ней взялась эта вспышка гнева? Она всегда была кроткой и напуганной. Ах, если бы не приказ Кейна! Липкий страх впервые коснулся великой Лилит!
– Чертова сука! – Наконец выпалил Лино, вскакивая.
Волшебница почувствовала брошенный в спину королевы Дар, но не стала вмешиваться.
Девушку накрыла боль. Казалось, все внутренности вот-вот взорвутся, а кровь вскипит. Жанна истошно закричала, споткнулась и упала на колени. Лопнули сосуды, все помутнело. Будто кто-
то пытался взорвать голову изнутри. Она попыталась встать и ответить своими Дарами, но герцог не давал ей опомнится от болевого шока, снова и снова сдавливали тяжелые тиски.
Удары посыпались градом. В отчаянье, Жанна собрала оставшуюся волю в кулак, заставила себя перетерпеть боль. Она наконец почувствовала противника, услышала стук его сердца, ощутила его
удовольствие от победы и атаковала!
Со стороны это выглядело странно: только что Лино смеялся, его сжатая в кулак рука взвилась вверх, как вдруг он замер.
Истинный оцепенел. В хрупких девичьих руках сверкнула Нить судьбы.
Это было невозможно! Немыслимо! Только Кейн обладал полной властью над верийцами! Однако же, Жанна медленно накручивала жизнь герцога на руку, намереваясь забрать душу целиком.
«Отпусти!» – Прозвучал в голове приказ.
«Нет!» – Заупрямилась Жанна, даже не удивившись тому, что слышит голос Кейна.
Раздался чуть слышный смех, кто-то толкнул в самое сердце. Жанна провалилась в забытье. Это и спасло Лино от смерти.
***
Жанне не хотелось возвращаться в спальню короля, где все напоминало о ее владельце. О дне после церемонии, когда их кровь смешалась, а души сплетались в узор снова и снова, сознание сливалось в одно и Жанна не могла отличить свои мысли от чужих.
До самого заката Кейн и Жанна сидели напротив друг друга. Во всю огромную комнату раскинулась сеть. Голубые и золотые искры перетекали по линиям, образовывали новые витки.
Мысли кружились вереницей, проносились перед глазами картины: чужие миры, непонятные для Жанны отрывки чьих-то жизней. Она не могла уловить взаимосвязь. Лишь понимала, что перед ней воспоминания Кейна.
Слишком длинной и слишком жестокой была жизнь верийца. Слишком быстро крутился калейдоскоп событий. Наконец, разум перестал воспринимать реальность, блаженное забытье поглотило девушку. Когда королева пришла в себя, перед ней была Одетта Солейн....
Жанна поняла: к скреплению уз верийцы относятся строже, чем к физической близости. Она удивилась, когда обнаружила, что иметь фаворита или любовника – в порядке вещей для аристократов. Лилит снисходительно объяснила: сложно сохранить интерес друг к другу на протяжение веков. Это даже дико – требовать бесконечной верности от своего супруга, когда самое ценное – Душа – уже принадлежит тебе всецело.
Сама по себе физическая близость не имела никакого значения: верийки становились матерями только в браке. Истинные рождались очень редко, если в семье было двое детей – это считалось хорошей работой жрецов Вереса, что удачно подобрали пару.
Ее права и обязанности были строже, чем у других аристократов. Целая куча каких-то протоколов делала жизнь невыносимой, заставляла уделять внимание обитателям Маледиктуса, принимать решения по непонятным вопросам. Впрочем, последним в основном занимался секретарь Кейна, Эрик Раск.
Эрик Раск принадлежал к сгинувшему роду северных верийцев. Его происхождение было благородным, но далеким от старших Истинных. Более всего Жанну удивлял внешний вид
