Воспринимай вампов как студентов — всю ночь тусят, а днём отсыпаются.
— А волки?
Тони поджал губы.
— Они собаки. Метят свою территорию и помешаны на пище, — он помедлил и слегка понизил голос, будто опасался, что его подслушают. — Но не надо их недооценивать. Их всех. Неважно, во что бы кто-либо ни верил, обе группировки — всё равно хищники. Они на вершине пищевой цепочки. Они держат нас на расстоянии с помощью хитрых юридических трюков, но если бы они хотели править этим городом, то провернули бы это в мгновение ока.
Мы прошли под аркой, оказавшись в квартале оборотней. Я подавила дрожь, пробежавшую по спине от слов Тони.
— То есть, — сказала я наконец. — Сверхъестественный Отряд — это, по сути, показушное прикрытие?
Тони одобрительно кивнул.
— По сути да. Наше существование успокаивает тех людей, которые достаточно умны, чтобы бояться сверхов, но у нас нет реальной власти. Любой сверх, который преступает черту, получает наказание от своего вида. Мы направляем потерявшихся туристов, расхаживаем вокруг, поддерживая некую видимость и очень, очень редко проводим встречи, чтобы удостовериться в поддержании мира между всеми, — он бросил на меня лукавый взгляд. — Я понимаю, почему большинство детективов не задерживается надолго. Это не самое увлекательное занятие.
— Почему же ты остаёшься? — спросила я с искренним любопытством.
Он улыбнулся.
— Мне нравится спокойная жизнь без забот и гарантированная зарплата в конце месяца.
Я наблюдала за ним. Было что-то в тоне его голоса, в самом Тони, что заставило меня думать, что его роль в Сверхъестественном Отряде куда обширнее, чем он говорил. Выяснение сути происходящего даст мне хоть какое-то занятие на следующие две недели.
Прежде чем я успела расспросить подробнее, перед нами из ниоткуда появилась массивная фигура.
— Энтони Браун, — прорычал он. Определённо оборотень. — Что ты здесь делаешь?
— Просто прогуливаюсь, — бодро ответил Тони. — Поддерживаю закон и сохраняю порядок. Как обычно.
Любопытство взяло верх, и я посмотрела на оборотня. Он по большей части выглядел человеком… пока не присмотришься к нему поближе. Его густые тёмные волосы вились в какой-то неестественной манере, а грудь и плечи были слишком широкими для таких коротких ног. Одно точно: я не хотела встречаться с ним однажды тёмной лунной ночью.
— А она кто?
— Это Д'Артаньян, — сказал Тони. — Она погостит пару недель.
— Вообще-то, — сказала я, — меня зовут…
Тони резко пихнул меня локтем под рёбра, и я охнула.
Оборотень, похоже, развеселился.
— Устроил ей экскурсию, да? Тебе стоит потом показать ей клуб. Она выглядит вкусненькой.
Я подавила порыв сделать шаг назад. Внезапный голодный блеск в глазах волка оказался поразительно запугивающим.
— Что думаешь, дорогуша? — спросил он. — Немного шерсти тебя не смущает? — его кожа исказилась и растянулась на скулах. Я невольно ахнула. Секунду спустя мутновато-коричневая шерсть проступила на его лице. Там даже усы имелись.
Тони притопнул ногой.
— Да, да. Впечатляющий фокус. Для туристов прибереги.
— Двадцать фунтов за фотку, — волк открыл рот и обнажил острые зубы. Затем рванулся вперёд и щёлкнул зубами, как будто атаковал.
Я моргнула, но осталась на прежнем месте.
— Нет, спасибо, — чопорно ответила я.
Шерсть волка растворилась, лицо утратило всякий интерес.
— Нельзя сказать, что я не пытался, — он глянул на Тони. — Полнолуние через пять дней, — сказал он.
— Я весь дрожу.
Оборотень вернулся в тень сбоку от тротуара, а мы с Тони пошли дальше. Я не осознавала, что задерживаю дыхание, пока мы не миновали его. Я шумно выдохнула и ощутила слабую ноющую боль в лёгких.
— Это была твоя первая встреча лицом к лицу с оборотнем? — спросил Тони.
Я кивнула.
— Тогда ты хорошо справилась, — ворчливо продолжил он. — Марш только хвастается и красуется. Он устраивает шоу и следит, чтобы люди не лезли на запретную территорию, но он не из плохих. Он один из Салливанов. Он не должен выполнять такую чёрную работу, но на прошлой неделе подрался с волком из клана Карр, так что теперь отбывает наказание, — Тони поджал губы в ровную линию. — Как я и сказал, сверхи решают свои проблемы, не вынося сор из избы.
— Почему ты не дал мне сказать ему моё настоящее имя?
— Потому что наша работа — подстраиваться под обычаи сверхов, а не наоборот. А по обычаям сверхов ты не называешь кому-либо своё настоящее имя, если только не доверяешь им безоговорочно. Они верят, что имя обладает властью. Шерстяной бред, если хочешь знать моё мнение, но в чужой монастырь…
— Он знал твоё настоящее имя.
На лице Тони промелькнула тень улыбки.
— Да. Но я глупый старик, который пробыл здесь слишком долго. Я свободно называл своё имя в надежде, что это побудит сообщество сверхов доверять мне. Стоит ли уточнять, что это не сработало?
Я нахмурилась, но прежде чем я успела что-либо сказать, он мотнул головой в сторону небольшого магазинчика напротив. «Сэндвичи Салливанов».
— Вот мы и на месте. Лучший сэндвич с ростбифом, который ты найдёшь по эту сторону Темзы.
Когда Тони толкнул дверь, колокольчик звякнул, и до нас донёсся насыщенный запах хорошо прожаренной говядины. Молодая женщина улыбнулась нам из-за прилавка. Я уставилась. У неё были очень острые зубы.
— Кэссиди, детка! Как поживаешь этим утром? — воскликнул Тони.
Кэссиди? Это её настоящее имя? Я оглянулась по сторонам и заметила широкий ассортимент мяса. А. Бутч Кэссиди [2].
Она выразительно посмотрела на часы. При этом я бегло заметила странный жёлтый ярлычок на её поднятой руке. Я осознала, что волк снаружи, Марш, имел схожий ярлычок, только зелёный. Интересно.
— Уже почти два, Тони, — пожурила Кэссиди мягким голосом. — Поздновато для ланча.
Он широко развёл руки.
— Два? Тогда неудивительно, что я так голоден! Сэндвич с ростбифом на ржаном хлебе, пожалуйста, с двойной порцией хрена. Д'Артаньян, ты что хочешь?
Я почесала затылок.
— У вас есть хумус?
Женщина и Тони переглянулись.
— Д'Артаньян, — он покачал головой. — Это лучшее мясо, которое ты попробуешь в своей жизни.
— Или сыр? — предложила я. — У вас есть сыр? И салат?
Тони сгорбился и тревожно посмотрел на меня.
— О нет.
— Что?
— О нет, Д'Артаньян. Так просто не пойдёт. Пожалуйста, не говори мне. Пожалуйста, не произноси это слово.
Я скрестила руки на груди.
— Я вегетарианка.
Он вскинул руки в притворном ужасе.
— А ты только начала мне нравиться. Сверхи — определённо не подходящее место для тебя. Не смей никому говорить об этом, — он сердито посмотрел на Кэссиди. — И ты тоже не болтай, Кэсс, — он вздохнул. — Мы посреди самого кровавого и мясного квартала во всем Лондоне, а эти идиоты из главного офиса послали мне вегетарианку. Невероятно.
