очень. — мой новый начальник улыбнулся, но как то криво. — Вот что бывает, когда таким юным и порывистым девушкам, достаются старые и занудные вдовцы. Уверен, после бала она как и многие до нее разочаруется, оставив попытки получить от меня то, что я дать не в состоянии.
— Вы напрашиваетесь на комплимент? — окинула недоверчивым взглядом безумно привлекательного мужчину, да ещё и с безупречными манерами. — Думаю, девушка, не смотря на молодость вполне в состоянии понять, что ей достался лучший вариант из всех возможных.
Вот кто меня за язык тянул? Чем я лучше Лешки? Что вижу, то и пою… молодец Катюша, просто шикарный способ произвести впечатление на работодателя, своим восхищением его как представителя противоположного пола.
— Екатерина, вы же видите, что я, к-хм… не молод и у меня взрослая дочь?
— Аларикус, — хмыкнула в ответ, желая перевести все в шутку, — я тоже разменяла четвертый десяток и у меня двое сыновей. Но надеюсь от этого не стала хуже.
— Вы прекрасны, — серые глаза потемнели, и кажется мой маневр потерпел полный крах. Но приятный, что скрывать.
— Да и вам явно рано ставить крест на своей личной жизни. — беззаботно бросила и уже совсем грубо перевела тему, а то ещё не хватало заслушаться… — А мне рано увиливать от работы, толком к ней не приступив. Так с чего начинать?
— Да, конечно. Пожалуй, сначала я покажу вам комнаты, а потом пройдемся по списку обязанностей.
Вот деловой тон, явно лучше бархатного тембра, говорящего, наверняка, вполне дежурный комплимент. Который слишком уж интимно воспринимает одна отвыкшая от мужского внимания попаданка. Так, к работе, Катя! К работе!
— Дорогая моя, это так приятно, — Клара снова открыто улыбнулась. Даже сетка морщинок совершенно не портила приятное лицо взрослой няни. — Но ты не обязана.
— Мне не сложно, — усмехнулась я, делая пасс рукой, чтобы вовремя перевернуть блин. При этом не сильно отвлекаясь от раскладывания варенья по креманкам.
— Все же, — пухлая женщина вроде и возмущалась, но за стол, который я уже накрыла на кухне, устроилась, — мы здесь на равных правах. Кормить нас в твою работу не входит.
— Я все равно не оставлю мальчишек без завтрака, — кстати, о работе! Повернулась и перебрала пальцами в воздухе, чтобы на другом конце столешницы у чайника открылась крышка, а внутрь полетела заварка. — порцией больше, порцией меньше.
— Ты нас балуешь, — Клара таки оставила за собой последние слова и только после этого потянулась к стопке тонких, ажурных блинчиков.
— Нет, когда мама балует, она печет пироги, — в комнату ворвался мой старший ураганчик, — но это тоже вкусно!
— Ням-ням! — деловито согласился не отстающий от брата младший.
— Руки, — сурово оборвала бандитов, и в воздух предупреждающе взмыло полотенце.
— Мыли, мыли!
— Дя, дя!
— Тогда за стол, — подошла и быстро чмокнула свои сокровища, — а мне пора накрывать.
За эти пару недель, я поняла несколько важных вещей. Первое — бытовая магия, лучший подарок, который могла сделать мне вселенная. Видимо, человек я хороший. Потому как взмахом руки мыть окно, а легким движением плеча перемещать стопки белья на стирку — это ли не счастье? Причем, не знаю про какую усталость и резерв мне там говорили, к вечеру я была куда бодрее, чем даже в студенческие годы!
Главное, магия эта была настолько простая, естественная, будто всю жизнь была со мной. Это как раз объяснялось тем, насколько хорошо я умела делать все бытовые дела и без дара. Но белоручкой с двумя маленькими детьми быть невозможно, так что ничего удивительного. Хотя все мои новые знакомые пребывали в восторге от моих возможностей. А я от их наличия.
Второе — мне колоссально повезло. Дом был просторным, но не огромным. Моих возможностей вполне хватало, чтобы содержать его в чистоте. Готовка на Аларикуса и Лениру, вообще проблемой не была, так что я ещё с большим удовольствием кормила Клару и Георга. Магическая школа действительно была неподалеку, поэтому провожать мальчишек не занимало много времени. К одежде, состоящей из рубашек и юбок в пол, я привыкла на удивление быстро. Коллеги же были прекрасными, добродушными людьми, а начальник… я предпочитала не думать о нем.
Целитель был слишком умным, красивым, обходительным. И как бы мозг не старался напоминать об аристократическом происхождении мужчины, подсказывая, что это поведение для него норма, простая вежливость, предательский румянец все равно так и норовил вспыхнуть, стоило только Аларику зажмуриться от удовольствия во время обеда или ослепительно улыбнуться, когда я выводила очередное пятно с сюртука от его зелий.
Но Ирмгарда не давала воображению слишком сильно разыграться. Девушка исправно приходила каждый день к завтраку, чтобы потом остаться на репетиции танцев. Как хорошо, что с утра мне нужно было провожать мальчишек в школу и ходить за продуктами. Георг, конечно, предлагал свою помощь в закупке, но благодаря магии, тяжелые сумки проблемой не были. А терять возможность покинуть дом, на время пребывания там девицы, я категорически не желала.
Третье — у меня стало появляться время. Свое, личное, свободное. Генеральная уборка особняка осталась позади, а на поддержку чистоты сил уходило куда меньше. И я поняла, что могу перестать спешить. После нескольких лет декрета, развода, бесконечного разрывания между работой и детьми, у меня появилась передышка. Возможность вспомнить кто я и что круг моих интересов куда шире, чем детские машинки и годовые отчеты. Именно эта мысль грела сегодня особенно, потому как после рынка я уже знала чем займусь. Возможно это, а возможно отсутсвие одной постной физиономии в столовой вознесли мое настроение до небес.
— Катя, как вкусно пахнет! — Лени, совершенно беззаботно облизнулась, стоило мне с каталкой войти в помещение.
— Надеюсь на вкус будет не хуже, — улыбнулась девочке.
— Ни секунды не сомневаюсь, — в комнату широкими шагами вошел Аларикус.
И совершенно неожиданно вместо того, чтобы занять свое место, двинулся прямо ко мне. Вот только, подойдя в плотную, наши с ним глаза одновременно изумленно расширились. У меня от одуряющего мужского запаха, который перебил даже аромат травяного чая. Крепкий, древесный, словно, ты в срубовом домике решила переждать летний дождь. Уютный и надежный. А у Аларикуса словно от непонимания, как он вообще здесь оказался и что делает так близко.
— Мне приятно, — запинаясь пробормотала я, только потом осознав, какую глупость сморозила. Не покидала уверенность, что мозг сгенерировал эту фразу совершенно не к похвале от нанимателя. А скорее к присутвию вблизи мужчины с невозможно пухлыми губами и завораживающими серыми глазами.
— Я рад, — так же невпопад ответил Аларикус,
