Была слабая надежда, что на улице необычное шествие привлечет внимание добропорядочных граждан, они сообщат в полицию и нас отобьют. Но нас понесли куда-то не туда. Я мало видела, болтаясь вниз головой на плече, но то, что вышли мы не на улицы Ганновера, догадалась. Пожухшая трава под моим взором на мостовую не походила вообще никак. Наконец, мужик не церемонясь, сгрузил меня на землю. Я решила быть самой хорошей девочкой на свете и честно закрыла глаза, притворяясь, что я, как все, сплю.
Мужик хмыкнул и, развернувшись, ушел. Полежала неподвижно некоторое время, потом все же рискнула приоткрыть ресницы. Мы были во внутреннем дворе “кризисного центра”, мужики-носильщики шли в дом, а вокруг меня лежали неподвижные тела. Не услышав и не увидев ничего подозрительного, осмотрелась смелее.
В стороне у забора спорили еще двое. Звуков, правда, не доносилось, но по жестам и артикуляции было заметно, что им не до меня. Стараясь не совершать лишних движений, надела лямки рюкзака. Если что, может быть, хоть по нему меня опознают. Лишь бы не на органы, это единственное, чего я реально боюсь. Все остальное можно пережить, но если меня разберут, то эти кусочки обратно не склеить. Когда носильщики явились с новыми ношами, я снова делала вид, что сплю. Ну да, одетая в две куртки и с рюкзаком, но кто знает тонкую душевную организацию женщины? Вот такие мы загадочные.
Когда мужики удалились, принялась разглядывать спящих соседей.
Э-э-э, это же я не их во сне видела? Да нет, не может быть! Но вот эта женщина похожа на ту, из сна. Та все время что-то говорила и заламывала руки. И вот тот парень тоже, он смотрел на все мрачно, не вынимал рук из карманов и кривился, глядя на женщину, этим и запомнился.
Разглядеть больше не успела, зазвенели стекла, раздались крики и мужики, что стояли у забора, направились к дому. Закрыла глаза и прислушалась. Но не выдержала и, когда шум приблизился, приоткрыла ресницы. Два бугая морщились и тащили девицу, которая вырывалась и кричала, а третий нес связанную Ираиду.
– Эта тоже проснулась, – он поставил хозяйку на ноги.
Один из мужчин подошел к кричащей девушке, что-то сделал и она обмякла в руках бугаев.
Так, Сонечка, спать! И даже не вздумай любопытные глазки приоткрыть. Девушку опустили где-то рядом, но я не стала подсматривать, честно сосредоточилась только на том, чтобы не выдать себя заполошным стуком сердца, неровным дыханием и желанием сглатывать пересохшим горлом.
А дальше я подумала, что мне все-таки сниться очень реалистичный сон.
– Ираида, мы же предлагали договориться по-хорошему, – говорил один из мужчин Хозяйке. – Посмотри, к чему ты нас вынуждаешь.
Они стояли недостаточно далеко, и я слышала обрывки разговора. К этому времени “байкеров” отпустили, второй мужчина отошел куда-то в сторону и пара беседовала наедине. Женщина отвечала, но ее я не слышала.
– Ты слишком мнительна и держишься за свое место. Я говорил, что схема отработана и накладок не было. От тебя требовалось не так много, просто оформлять не всех.
Женщина снова что-то говорила, но странный тип, отмахнулся:
– Мне все равно, я уже обо всем договорился. Ты слишком долго тянула, Ираида, поэтому я забираю всех. Сейчас мне некогда, но я вернусь позже. Не советую прятаться, метка все равно не позволит. Я вернусь позже и мы решим, как будем работать, не делай глупостей, ладно? Ты знаешь, как я этого не люблю.
От его слов, хоть они и были адресованы не мне, как будто холодом веяло так, что поежится хотелось. Но я лежала неподвижно, изо всех сил стараясь держать лицо расслабленным.
– Портал готов! – донесся крик второго. – Можно перемещать. Перелогатель сейчас наденем или на месте?
– На месте, пусть заказчики дополнительно его оплачивают.
Зацепило непривычное слово, и стоило задуматься, что я его не так расслышала, как поняла, что мужчины между собой и с Ираидой говорили на незнакомом языке. Это был не немецкий, и не английский, и тем более не русский! Но я воспринимала его как родной.
Точно, сон продолжается, видать горничная мне что-то ядреное дала, что меня штырит, как наяву.
Когда мое тело само по себе поднялось в воздух и поплыло куда-то в сияющее марево, я даже не удивилась. То, что происходящее сон, заставило меня расслабиться и успокоиться.
Ведь скоро я проснусь, и все закончится!
Глава 7. Ксана
Мне кажется, что в какой-то момент я окончательно задремала, потому что новое пробуждение было весьма обыденным. Проснулась я от холода на кровати. Узкой и твердой, без подушки и одеяла и полностью одетая. Голова, зараза, опять гудела и перед глазами снова все плавало. Проморгалась, разгоняя пятна, и огляделась.
Мать моя женщина! Это где это я, в сарае? Из щелей в деревянных стенах дуло, сквозь прорехи в крыше заглядывало солнце, в лучах которого ленивым облаком висела пыль. А на земляном полу стояли не кровати, а низкие топчаны, на которых лежали люди.
Это что, сон продолжается? Какой-то очень уж реальный он получается, а холод в нем так и вовсе собачий. Толкнула рукой в плечо, а потом потрясла девушку на соседнем топчане. Теплая. Уф, хорошо, а то я уж подумала…
Просто все лежат как-то очень уж неподвижно, никто не ворочается, не храпит, не вздрагивает даже.
Снова пошевелила девушку, но она не просыпалась. Да что с ней? Но теплая же! Не успела остыть? Ну, трупы же не мгновенно остывают, им несколько часов надо для того, чтоб окоченеть.
Пригляделась, и даже положила руку ей на грудь, дышит нет? Непонятно. Касаться девушки, чтоб нащупать пульс, не хотелось, очень страшно стало, вдруг не найду.
Черт! Не похоже это на сон, совсем не похоже! Я своим чувствам доверяю и не могу все время обманывать сама себя, хватит уже, выяснили к чему это привело.
Тогда где мы и почему все вокруг колодами лежат?
Закусила губу и в слабом свете, льющемся сквозь дыры в крыше, вгляделась в лицо соседки.
Отшатнулась.
Ее я тоже видела во сне, это она показала мне прореху в куполе из пятен.
Ладно, что бы это не значило, надо понять жива ли девушка.
Придвинулась ближе. Зеркало бы мне, чтоб узнать, дышит нет. Перед глазами замаячила какая-то темная дымка, мешающаая уловить хоть какие-нибудь признаки жизни, и я раздраженно смахнула ее.
Быть одной здесь было даже не страшно, жутко просто до безумия. Меня колотило уже не от холода, а от дичайшего страха, что все здесь… мертвые.
Всхлипнула. Страшно не умереть, страшно остаться единственной выжившей и потом все время думать, почему так получилось и не могла ли ты что-то изменить, спасти еще хоть кого-то…
“Ну же, дыши! Пожалуйста!” – мысленно взмолилась я.
Девушка вздрогнула, резко вздохнула и открыла глаза.
– С…а! Че так холодно-то? – сказала она, а у меня слезы потекли от облегчения.
– Э-э, ты! Я не покойница, не надо меня слезами заливать, – она оттолкнула меня и кряхтя села. – Не поняла, куда эти уроды нас притащили? И че с остальными, спят? В такой холодрыге? Простынут же. Ладно, выбираться надо. Давай будить их.
Мы принялись вдвоем расталкивать соседей, но те не просыпались.
– Пульс есть, но будто не дышат даже, – сказала девушка. – Ни хера не понимаю. Это как вообще?– она требовательно уставилась на меня.
– Я Соня, – представилась. – Когда я проснулась, все уже так было, – обвела я рукой сарай. – Я только тебя успела разбудить.
– Я Ксана. Ага, ага. Давай соображать, – соседка придвинулась ко мне ближе и прижалась, нырнув под руку. Я сняла и отдала ей куртку Кэт. Ксана тут же надела ее. – Я помню, как два придурка с бандитскими рожами вломились в комнату и потащили меня на улицу. Я орала, а потом меня вырубило. Суки! – припечатала она, – они людей похищают. Там во дворе уже куча трупаков лежала. Или?..
Она покосилась на лежащих на топчанах. Я кивнула.
– Да, это мы лежали в той куче. Я помню вон того и ту тоже, – некрасиво ткнула пальцами в тех, кого опознала. – И те рожи их на улицу уже спящими вытащили. И еще там все так странно было… – я замялась, не зная, рассказывать ли Ксане свои выводы.
