— Глупо предъявлять какие-то требования, окопавшись в крепости, — заметила я, проигнорировав его последние слова. Кожу слегка пощипывало, крохотные волоски на теле встали дыбом.
— О, безусловно, но, думается, план был другой, да только кто-то проболтался, и бунт раскрыли практически в зародыше, — целитель снова поднялся. — Нам всем повезло. Позвольте…
Тёплые мягкие руки осторожно ощущали мое левое плечо, затем перешли на крыло, прошлись по костям, перьям. Меня опять замутило, не от его прикосновений — сухих, нейтральных, сугубо профессиональных — а от очередного осознания наличия этого лишнего новообразования в собственном теле.
Целитель заметил перемену.
— Вам больно? Щекотно? Неприятно?
— Нет, — признала я. — Просто… Можно ли это… вернуть обратно?
Целитель сжал пальцы перед собой.
— Никогда прежде с подобным не сталкивался, — признался он. — Оно ощущается совершенно… гармонично. Я бы даже сказал, органично. Как неотъемлемая, естественная часть вашего тела. Вы можете им подвигать? Поднять его? Расправить?
Какое-то время он проводил немудреные эксперименты, исследуя чувствительность и подвижность крыла, мои возможности по управлению им и синхронность движений обеих конечностей.
Потом снял пенсне и задумчиво уставился на меня.
— Даже не знаю, что вам и сказать. Поскольку это ваше… приобретение является результатом недавнего магического воздействия, причем сильного и агрессивного воздействия, учитывая, что человеческое тело, безусловно, должно противодействовать подобного рода вмешательствам, отторгать их… Словом, говоря простыми словами, магический фон вокруг обязан измениться! Просто обязан! Но у вас нет ничего такого, никакого следа извне, вы понимаете?
— Но, — я запаниковала, хотя обещала себе держаться в рамках. — Я же не могла с этим… такой… родиться! Это же…
— Надо полагать, маг, который проделал с вами подобную процедуру, был невероятно силен, — проговорил Лий. — А во-вторых, вы, вероятно, были согласны на его воздействие. В этом случае отторжение бывает меньше.
— Согласна?! Если я сошла с ума или…
— Послушайте, — маг тяжело вздохнул. — По сути, сейчас это ничего не меняет. Неизвестно, как проходил сам… процесс. Может быть, вашу руку, гм, удалили, а потом прирастили крыло, может быть, рука трансформировалась под магическим воздействием — и это более вероятный вариант, хотя я даже не представляю, как совершить подобную, хм, операцию. Это совершенно… феноменально. Но факт остается фактом — вам нужно учиться жить так. Смириться и просто жить, госпожа.
— Они продадут меня в рабство. Какому-нибудь богатому и знатному любителю экзотики, который будет показывать меня приятелям, как редкую игрушку, как жутковатую диковинку, или я буду недолгим постельным развлечением извращенному безумцу. Зачем мне смиряться? Зачем мне жить?! Лучше отрубить эту мерзость, — сказала я с внезапной надеждой. — Хотя бы это, я надеюсь, возможно?
— Да, но… — пухлый целитель чуть не заплакал. — Зачем думать сразу о плохом, госпожа? Да, в Корине почти не осталось сильных магов, но Корин — не единственное королевство в мире. Вы так прекрасны… несмотря ни на что. Вы молоды. Вы выжили в Старнике, это говорит о многом. Нельзя сдаваться!
"Я не могу. Но я не сказал, что никто не может", — вспомнились мне слова черноволосого мага. Может быть, он имел в виду то же самое?
Дверь открылась, на пороге показался капитан Лорк.
— Очень долго, Лий, — недовольно проворчал кап. — Что можешь сказать про девушку?
— Ну-у, возраст от двадцати трех до двадцати шести, — забормотал целитель. — Проблем со здоровьем не вижу, в лечении не нуждается. Магически приращенная конечность полностью прижилась, организмом не отторгается, дальнейшие мутации маловероятны, хотя, надо сказать, сначала я подозревал, что она должна была превратиться целиком. Но так или иначе, процесс остановлен. Детей не рожала, хотя с мужчиной уже была.
Я выдохнула. Вероятно, я действительно замужем. У меня была какая-то жизнь. Семья. Любимый человек. Где это все? Живы ли они? Ждут ли меня? Дождутся ли?
Хорошо, что нет хотя бы детей.
— Чтобы выяснить это все, тебе потребовалась такая уйма времени?
— Не злись, кап, ты же знаешь, как я люблю молодых и красивых девушек. Может, оставишь ее с нами, а, Лорк? Жаль отдавать такое прелестное создание этим… пиявкам.
— Не лезь не в свое дело, Лий, дольше проживешь. А ты, — капитан махнул мне. — Ступай за мной. Обедать, уж не обессудь, будешь в каюте. Постарайся не выходить оттуда без особой необходимости. В море бросаться бесполезно, далеко не уплывешь, а спасать тебя желающих не найдётся.
Уже на пороге моей временной темницы капитан хмыкнул:
— Пытаться улететь я тебе тоже не советую.
Глава 3.
С того момента, как я пришла в себя на корабле "Южная гроза" капитана Лорка, до момента, когда торговец людьми Алар продал меня в замок Альтастен, прошло почти два месяца. Капитан и Арб, тоже купец, невообразимый проходимец, по большей части умело паразитирующий на других, должны были доделать какие-то свои общие дела, прежде чем бросить, наконец, якорь в портовом городке Барате, где располагался невольничий рынок, один из двух в королевстве Корин.
За все эти два месяца ничего примечательного со мной не произошло, за исключением немалого количества бытовых неудобств, изрядно отравлявших жизнь, да еще одного незначительного эпизода.
Мыться, стирать, переодеваться, обуваться в моем состоянии было чудовищно неудобно. Поскольку никаких портных на корабле не подразумевалось, шить для меня платья по особому фасону никто, конечно, не собирался. Да, капитан — или кап, как его здесь все называли — принес две смены одежды и даже любезно отрезал на каждом платье один рукав, но вот дальше… Завязывать разорванные края на плече было сложно, пальцы не слушались, разрез оказался больше необходимого, а ходить с полуголой грудью перед диковатой мужской командой не хотелось, даже несмотря на то, что из каюты я выходила редко. Длинные волосы без надлежащего ухода путались, а сделать мало-мальски сносную прическу тоже не выходило. Кроме меня на корабле не обнаружилось ни одной женщины. По некоторому размышлению я решила обратиться за помощью к целителю Лию, как единственному доброжелательному — вроде бы — лицу среди всех остальных. Можно было бы попросить и капа, которого я видела куда чаще, но…
Но искорки, мелькавшие порой в его глазах, пугали меня, а однажды вечером мы столкнулись в узком проходе — выбитую когда-то приведшим меня к капу, а затем свалившимся с лестницы громилой дверь починили в тот же день, а вот новый замок ставить не стали. Бесшумно спустившийся по лестнице Лорк распахнул ее неожиданно, шагнул в слишком низкую для него коморку. Он не сказал мне ни слова, только продемонстрировал поднос с ужином. Капитан часто приносил мне еду сам, не гнушаясь такой "черной" работой, верный своему слову не напрягать команду обслуживанием «демоницы». Команду я почти и не видела.
То ли он слишком быстро подался вперёд, то ли я, стоящая в этот момент у двери, посторонилась слишком медленно, но в какой-то момент мы оказались прижаты и друг к другу, и я ощутила секундный прилив чужого топкого вожделения. Оно не зацепило меня, ничуть, наоборот — вызвало резкое ответное раздражение. И я собиралась просто отстраниться, податься назад — но внезапно, словно ледяная волна в лицо, меня ударило не то прорвавшимся сквозь пелену забвения воспоминанием, не то галлюцинацией — я буквально увидела смазанный мужской силуэт перед собой, не капитана, другого человека, ощутила спиной шероховатую стену, не деревянную, а каменную, совсем холодную, просоленный ветер, крепкие руки, жадно скользнувшие по груди и плечам. Тело пробила дрожь — картинка была совершенно реальная, ощутимая, меня закрутило калейдоскопом самых различных, невыносимо противоречивых чувств, моих — или чужих? Крыло затрепетало, вздыбилось, а капитан отступил сам, уставившись на меня во все глаза и все так же не произнося не слова. Дверь за ним закрылась. а я еще несколько минут приходила в себя, глядя на поднос с едой, как на какую-то неведомую дохлую тварь из морских глубин.
