Процедуры контроля с имеющимся амулетом закончились быстро и безболезненно. Мне повторно выдали талон с номером стенда (он уже был в папке с документами; видимо, чтобы точно не заблудилась) в зоне методологии и свод правил, как допустимо оформить занимаемое место для рекламы. Прочитав его стало понятно, что легче совсем не прибегать к оформлению, чтобы не нарушить внушительный перечень. Но возможность выделиться из толпы — ход удачной продажи, поэтому, сцепив зубы, стала придумывать, как выйти из положения в силу отсутствия опыта.
Я внимательно изучила образцы соседей и поняла, что особого смысла в ярком антураже нет. Блок методологии — это вам не изобретения с эффектами, сюда и забредали-то исключительно интересующиеся, никаких зевак ради любопытства. Даже я бы зашла в блок теории в последнюю очередь. Позавчера так и вовсе до него не дошла.
Посему запустила простую иллюзию со сменяющимися картинками из упорядоченных правил и графики, показывающие статистику.
Ближе к полудню у моего стенда побывало всего пять человек, и лишь один из них заинтересовался изобретением. Мужчина представился преподавателем языкознания демонов из старшей школы для девочек и попросил мою визитку, чтобы в дальнейшем связаться и получить пробные материалы. Маленькие карточки в ограниченном количестве у меня имелись, и я с гордостью вручила одну из них будущему клиенту.
Чуть позже ко мне заглянули сокурсники, чтобы похвалить и пожелать удачи. Они говорили о зависти, ведь мне так повезло в первую же конференцию стать участником. Я тоже радовалась, но все тише, главным образом потому, что значительного количества желающих оценить мою методику не нашлось. Сокурсники недолго помялись и разбрелись в разные стороны. Только Соник задержался и принялся помогать в привлечении зрителей.
Он звучно голосил о новейшей методике, опробованной на демонах и имеющей ряд преимуществ. Парень зазывал не хуже того мужчины, который презентовал амулет по энергиям, и его труд давал плоды. Ко мне действительно стали чаще подходить, интересоваться. С одной девушкой у нас даже завязался увлекательный разговор, выдавший в ней профессионала. Мы обменялись контактами друг друга и пообещали продолжить обсуждение в следующий раз.
Время близилось к четырем часам, а людей становилось все больше и больше. Но они двигались несколько хаотично и бессмысленно, больше кучкуясь.
Мы успели с Сонником переброситься несколькими фразами, обсуждая непонятное поведение толпы, прежде чем к стенду подошел низкий мужчина средних лет в круглых очках.
— Добрый день. Позвольте узнать, вы Лика Ларье?
— Да, добрый день, — вежливо улыбнулась я. — Я представляю новую методику по изучению языкознания демонов.
— Как вы можете прокомментировать нападение на вас утром прошлого дня? — четким поставленным голосом, глядя мне в лицо.
Соник немедленно подскочил со своего стула. И тут толпа, как по команде, активировалась. Они все разом подбежали к нашему небольшому закутку, огороженному с трех сторон хлипкими перегородками, и наперебой начали кричать, задавая вопросы, пытаясь опередить других. Их руки, с зажатыми сферами для записи, тянулись вперед.
— Кем был напавший на вас демон?
— В каких отношениях вы состоите с демоном, который укрыл вас после нападения?
— Что сказала ваша мама о случившемся?
Я стояла и нервно кусала губы, понимая, что говорить нельзя. Ни слова. Эл, возвышаясь над толпой, быстро работал локтями, проталкиваясь ко мне с другого конца помещения. Наверное, он наблюдал оттуда.
Живому коридору больше нравилось быть стеной, они возмущались на вмешательство, но не расступиться не могли. Я неотрывно смотрела на приближающегося айтарина и понимала, что не могу спрятать охватившего меня ужаса. Казалось, что он сочится из ауры на виду у всех. Вот-вот плотину прорвет, и паника сорвет заглушку. Я ясно осознавала, что в моем взгляде, прилипшему к Элу, отчаянная мольба спасти сию же секунду. И все они видят это.
— Не отвечай, — он, наконец, преодолел расстояние и перекрыл зону обзора, закрыв меня руками.
Кто? Когда? Откуда?
— Ты обещал быть рядом, — прошептала одними губами. Почему-то именно эта фраза была одной из нескольких, что крутилась в мозгу.
— Я тут. Стой вот так и не комментируй, скоро все закончится.
— Вы видите иронию в ситуации? — продолжали атаковать журналисты.
— При каких обстоятельствах совершено нападение?
— Ваше дело ведут эриты? Вы рассматриваетесь как жертва? Или есть иная версия?
— Может быть, вы сами спровоцировали демона?
Вопросы сыпались с разных сторон, и я уже перестала в них вслушиваться, судорожно прикидывая, что будет дальше. Газеты, десятки заголовков. Как скоро в печать выйдут первые тиражи, гадать не приходится — самое позднее завтра утром. Слухи по Университету разлетятся со скоростью ветра, и последние новости о студентке Ларье достигнут даже тех, кто совершенно не интересуется событиями в мире. И разве что ленивый не свяжет семейные дела с инцидентом на кладбище.
— Теперь пойдем, — Эл приобнял меня и начал выводить в образовавшийся проход. Охрана конференции быстро оттесняла репортеров, создавая свободное пространство.
Мариэл, помощник Извольды, стояла в конце пути, к которому нам, очевидно, надлежало дойти.
Соник справа от меня, демон — слева. Они вели меня вперед достаточно быстро, мимо вспыхивающих сфер, фиксирующих события.
— Связано ли нападение с Мирой Ларье?
— Возможно, что вы стали жертвой деятельности вашей матери?
— Конфликт произошел впервые?
— Это такой ход, чтобы привлечь к себе внимание?
Вопросы, просьбы дать хотя бы один комментарий летели со стороны, как камни, норовя ударить посильнее.
Я шла с опущенной головой, держась за предплечье Эла. Он в свою очередь прикрывал мое лицо, которое завтра может появиться в печатных изданиях. Вот он мой триумф. Хуже, чем у Пузырика точно.
— Что вы устроили?! Кто вам позволил самовольничать?! Вы не в курсе, кто здесь главный? Мне надо напомнить? — голос повышен, каждый звук, как удар плетью.
— Госпожа Тарр, существует свобода слова, — робко вставил мужчина, дождавшись паузы.
— Существуют правила! Пра-ви-ла! Вы не знаете, как нужно было оформлять разрешение на присутствие репортеров для проведения личной беседы? Или вам было непонятно, что меня необходимо было уведомить о ваших планах? — все более распалялась Извольда, не встречая сопротивления.
Ее голос звучал настолько уверенно и жестко, что убивал на корню любое желание сопротивляться, дабы не вызвать очередную волну негодования. Не знаю, как себя чувствовал собеседник, но у меня кровь стыла от острых фраз. Она совершенно не собиралась выбирать тактику лояльности для выяснения обстоятельств появления репортеров.
