них такой явно негативный вывод, если не была знакома? — чего он добивается?
— Для того, чтоб понять кто они много времени не нужно. Они пьяные в хлам ввалились в зал посреди бала и начали приставать к девушкам. А парни настолько их бояться или их отца, — я глянула на шерифа за стеклом. У него глаза налились кровью, а зубы скрежетали. Меня даже передернуло от этого звука. Я вновь повернулась к генералу, — что даже не стали вставать на защиту своих девушек. Неужели я могла просто стоять и смотреть на это? — гневно возмутилась я.
— Если они были тебе так омерзительны, зачем ты позвала их? Ты решила благородно поменяться местами с теми девушками? — ерничал генерал. На чьей он стороне? Шериф его боится, значит, генерал для него опасен. Но допрос он ведет достаточно странно! Или мне это так кажется? Я же не бывала раньше на допросах!
— Я их никуда не звала, они сами ко мне подошли. Я их просто вывела из зала. Вы просто не видели, что там происходило, когда они вошли! Это даже описать невозможно! Я не могла просто так стоять, — возмутилась я.
— Ну, хорошо, допустим! А куда вы направились потом? — его тон снова стал спокойным, интересующимся. Меня стало настораживать такое поведение. Я заглянула в его сущность. И как это я раньше не догадалась этого сделать? Надо это ввести себе в привычку, тогда и проблем лишних не будет.
Темновато-серый центр сущности выдавал его генетическую предрасположенность к преступлениям. Это, конечно же, меня не воодушевляло, но дальше было еще интереснее. Этот центр был, как и у большинства людей, окружен серым цветом, но вот красноватые вкрапления говорили о многом! Я сразу поняла, что этот человек всеми силами сопротивляется своим врожденным качествам, что подняло его в моих глазах как личность сильную!
— Потом они повели меня в лес. Там недалеко есть небольшая отвратительная полянка, на которой стоит избушка, — я предполагала, что последует куча уточняющих вопросов, в чем собственно говоря и не ошиблась. Я максимально спокойно описала ему и поляну, и направление, и саму избушку.
— И что же вы там делали? — уже испуганно интересовался он, — Показать эту поляну сможешь?
— Показать смогу. А на самой поляне они выпили еще одну бутылку спиртного, а потом случилось что-то странное. Они стали махать руками, огрызаться, кричать, драться, от меня открещивались как от черта, а потом и вовсе убежали в разные стороны. А Шон даже в обморок упал, я подошла к нему, хотела помочь, а он подскочил и тоже убежал. Я еще несколько минут простояла на поляне, а потом вернулась в общежитие. Там дорога не сложная, я ее сразу и без проблем запомнила, — рассказывала я, представив это все как их собственные пьяные галлюцинации. А если учесть, что вчера был маскарад, то и вовсе!
— Понятно все с тобой, — задумчиво проговорил генерал.
— А что случилось? Они по-пьяному заблудились? Оно и не мудрено, они же все побежали в разные стороны, при чем во все разные и ни один в направлении дома, — интересовалась я, состроив наивность. Иногда при моей миловидной внешности это проходило, но зачастую принимали за стерву.
— Да, их не могут найти с самого утра. Ты была последней, с кем их видели, поэтому тебе придется здесь задержаться. Мы имеет право задержать тебя на 48 часов до выяснения обстоятельств. Так что… — генерал встал с извиняющимся видом.
В это мимолетное мгновение в моей голове несколько раз успела пролететь его последняя фраза. «Господи, а если они попались все-таки Заку? Малеванов срочно нужно предупредить! Но как?» — начиналась у меня паника. Я поняла, что Малеванам грозит опасность, даже если эти отморозки все живы и здоровы. Поисковые отряды по любому дойдут до их дома, вот тогда и возникнет тьма вопросов. Надо срочно что-то делать! Но что я могу, пока я здесь?
В голову, как назло, не приходило ни одной толковой идеи. Сбежать отсюда я могла в любой момент, но это не вариант. После таких поступков мне не только путь сюда будет заказан, но еще и в розыск подадут! А законных вариантов не было, если только парней не найдут. А сама стала сомневаться в каком виде их лучше обнаружить. С одной стороны, припугнула я их по полной программе, но они были пьяные и могут списать на пьяные бредни. С другой стороны, мне бы не хотелось быть первой подозреваемой в их убийстве, тем более что я действительно Вину поранила руку, а для шерифа этого будет достаточно, в этом я как-то не сомневаюсь.
В комнату за мной пришел офицер и проводил меня в камеру. Ничего приятного в этом, мягко говоря, не было! Камера оказалась почти полной, причем общей. Здесь сидели и мужчины, и женщины. Только один молодой мужчина был трезвым, остальные почти в невменяемом состоянии. Выглядел, кстати, он достаточно прилично: классическая рубашка, брюки, туфли, галстук, только лицо немного разбито. Видимо, за драку. Но разве такое редкость по праздникам? Тем более по всемирным? Он тоже очень внимательно меня осмотрел, но ничего не сказал.
Так прошло несколько часов. Мы сидели тихо, разглядывая друг друга и, по всей видимости, ни тот, ни другой не понимал, за что сюда загремел.
— Кто здесь Мелания Брокчерс? — раздался голос из-за решетки. Я повернулась к офицеру.
— Я! Парней нашли? — воскликнула я. рано радовалась.
— Двоих! В допросную, — достаточно резко пригласил он меня на выход!
— Ты тоже здесь из-за этих уродов? — воскликнул этот молодой мужчина, вскочив на ноги.
— Это не уроды! Это сын и племянники шерифа! А тебе еще за их избиение долго здесь сидеть! — выплюнул в его сторону слова офицер. Я снова заглянула в сущность. Мда! Чего еще можно было ожидать, если он почти весь серо-синий? Я кивнула парню из камеры и вышла. Меня снова привели
