успешно воевал с Уркогаллией, цвет флага которой имел похожий оттенок. Волосы сделала черными и жидкими, после чего затянула в тощую косицу и смазала ее подсолнечным маслом. Критически оглядев меня, Ядвига Карповна добавила последний штрих – как минимум в два раза увеличила мои щеки, отчего глаза стали казаться совсем маленькими.
– Паучие яйца… – сдавленно прошептал Гэри, когда я торжественно выступила из избушки Ядвиги.
– Лучше б я на сварку смотрел! – поддержал Коди.
– Следующий! – протирая руки передником, выглянула из-за двери пенсионерка.
Мои фамильяры высказались в том плане, что наверное, им пора, дела и все такое… Но Влас предупредил, что Ридерх, скорее всего, будет интересоваться моими фамильярами, так что нужно было позаботиться. В итоге бабочки вынуждены были подчиниться, и исчезли в темных недрах избушки.
Спустя какие-то пять минут Ядвига торжественно вынесла двух маленьких, но чрезвычайно отвратных и странно молчаливых жаб.
– Они в процессе оборота дара речи-то и лишились, – бодро сообщила Ядвига. – Оно, думаю, и к лучшему. Как обратно расколдую – снова болтать смогут!
Жабы издали протяжное возмущенное «Ква!», но кто стал слушать их протесты. Еще больше моих обращенных фамильяров возмутило, что я посадила их в корзинку. Ну, ничего, зато вон, короля вблизи увидят.
Но, вынуждена признать, что смотреть на короля вблизи было совершенно неинтересно. Так же, как и издалека.
Ридерх Пятый оказался бледным рыхлым и совершенно невзрачным товарищем, но зато в роскошной горностаевой шубе. Рубины с его короны размером с куриное яйцо так и сверкали. Не знаю, что там про него говорили, что он из простых, я не заметила. Весьма с претензией дядечка.
– Ну, и где же она? Где наша чудесная попаданка? – завопил Ридерх прямо с порога портала.
– Ваше Величество, позвольте вам представить Февронию Астахову, – церемонно поклонился Влас, и настал мой выход.
Час моего торжества. Я, лузгая семечки, выплыла вперед, горделиво неся свое стокилограммовое тело.
– Он, что ли, тут король? Ну, здоров будь! – и размашисто хлопнула Его Величество по плечу. – Семки будешь?
– Ну, здравствуй, девица-красавица, – сглотнул король и жалобно посмотрел на Власа. – Здравствуй, красавица…
То слегка пожал плечами, пряча улыбку. Пожалуй, первое впечатление я произвела!
На свою беду, Ридерх Пятый заранее позаботился о том, чтобы в шатре я сидела рядом с ним. Ну, я и села. Сразу на два стула.
Команды готовились к старту. Мой взгляд помимо воли упал на Евагрия Аркела. Наг выглядел еще более высокомерным и отстраненным, чем обычно. Держался необыкновенно прямо. Он поймал мой взгляд, и, готова поспорить, тотчас же меня узнал. Догадался обо всем этом маскараде. Но Влас смотрел спокойно, а значит, можно было не бояться, что тренер команды полицейских нагов меня выдаст.
Свисток прозвучал, и городки начались! Но, к сожалению, я не могла понаблюдать за ходом игры, потому что была целиком и полностью сосредоточена на том, чтоб довести Его Величество Ридерха Пятого до белого каления.
– И вот, короче, у нас в лицее была эта Жанка Бузанова! Ни рожи ни кожи, а ходила, пальцы веером. Как она меня бесила, ты представить не можешь, король. Я один раз к ней подхожу такая и говорю «Ты чё, типа, самой крутой себя считаешь?». А она мне, падла, так с усмешкой типа «Да закрой свою пасть и на меня не вякай!». Ну, я и показала ей, кто тут хозяин. Так оттаскала ее за волосищи, что она сама пасть свою захлопнула. А потом, короче, на разборки приехал ее парень и…
Его Величество уже просто не знал, куда себя деть. Дойдя до крайней степени отчаянья, он велел подать эльфийского вина, что немного примирило его со мной и с неутешительной действительностью. Которая заключалась в том, что команда магов Королевской академии, за которую он собственно и болел, проиграла полицейским магам.
Это значило, что именно с ними наша команда столкнется в финале. А Митрофан так надеялся на королевских.
Все попытки Ридерха расспросить меня о моем мире, вытянуть что-то интересное или полезное, наталкивались на гранитную стену из моих рассказов в стиле «Мы с Люськой пошли в ларек, а там, короче, эта… И она, типа говорит…»
– Ты, говорят, отбор на невесту проводишь? – без обиняков поинтересовалась я.
– Феврония, в нашем мире к самодержцу нужно обращаться с почтением, на Вы, и не забывать добавлять Ваше Величество, – решил продемонстрировать великодушие и просветить меня Ридерх.
– Да кому нужны эти расшаркивания? Будем строить демократическое общество! – я бесцеремонно выплюнула шелуху от семечки. – Между прочим, я тоже хочу участвовать в твоем отборе, король!
Его Величество Ридерх Пятый подавился виноградом и захрипел. Кажется, уже даже синеть начал.
– И всенепременно победить хочу! Я ж попаданка и должна быть у вас королевой! – решила закрепить успех, встала и топнула ногой. – Я тут у вас порядок наведу, а то распоясались! И шубу такую, как у тебя хочу, из горностая!
От моего резкого движения Гэри в обличье жабы выпал из корзинки прямо в кубок с вином. Ай, мои фамильяры же говорили, что у них аллергия на эльфийское! Я вытрясла несчастную жабу из кубка, но от перенесенного стресса у Коди закружилась голова и его эпично вырвало пузырчатой зеленой слизью прямо Ридерху на его упомянутую мной горностаевую мантию.
– Мой фамильяр, – с гордостью сообщила я королю и погладила жабу. – Он будет жить с нами.
К Ридерху уже спешила вся его свита, включая личных хозяйственных магов – приводить его в чувство и чистить. Но король поднялся в полный рост и проревел только одно:
– Уберите от меня эту идиотку! И никогда, никогда в жизни не подпускайте попаданок к моему дворцу! Отмените бал! И весь этот Чемпионат! Или вот что, перенесите его в мою осеннюю резиденцию! Я покидаю это проклятое место прямо сейчас!
С яростью швырнув свою шубу прямо на пол шатра, он выскочил прочь, а свита побежала за ним.
– Ну как, по-твоему, я не сильно переборщила? – поинтересовалась у ректора.
– Ты – просто чудо, Феврония, – засмеялся Влас, прижал меня к себе и поцеловал в висок. – Я думать не надеялся, что что-то заставит его отменить этот проклятый бал.
– Что в нашей ситуации со свирепствующей Грибницей весьма к месту и разумно, – кивнула я.
– Пока она не свирепствует, а затаилась. А это
