когда защита спала, но рассчитывал на то, что нет.
- Какого ментального мага? – Ольмильяр изобразил столь искреннее изумление, что любой поверил бы, но не Альвэйр. Он видел это выражение лица сотню раз.
- Дайте поразмыслить, - лорд откровенно наслаждался ситуацией. - Им не может быть Кройсель или Эрвин. Этих двоих я знаю слишком давно. Все мои сородичи также вне подозрений. Из магов, что были с нами сегодня, остаётся трое – помощник Кройселя Граэль, Термидиан и Клавис. Граэль и Клавис отпадают – они давно изучают дикую магию и их место в отряде не подвергается сомнению. А вот Термидиан… Сильный маг, но не слышал, чтобы раньше он интересовался переговорами с людьми или Эдринским лесом. Но, наверное, вы настояли на его присутствии, узнав, что люди хотят видеть Эльрис.
Король всегда меньше следил за своими эмоциями, когда разговаривал с военачальником с глазу на глаз. Вот и сейчас светловолосый эльф скривился, слушая рассуждения подданного.
- Готов поспорить, что до этого дня вы не были уверены, что Эльрис менталист. Но сегодня он убедился в этом и подал вам знак. А вы уже подготовили тёплую встречу. Это, разумеется, лишь мои догадки, и я вполне могу ошибаться. Но и их достаточно, чтобы менталист больше не смог шпионить в вашу пользу, мой король.
- Ты мне угрожаешь? – добродушие слетело с лица Ольмильяра, будто и не бывало. Теперь он смотрел почти зло.
- Просто хочу до вас донести, что разыгрывать представление передо мной – пустая трата сил и времени. Поберегите их для кого-нибудь другого.
Напряжённые плечи короля опали, будто он смирился с тем, что Альвэйра не обойти в словесной игре.
- Ты как всегда проницателен. За это я тебя и ценю. Но в этой ситуации я не могу тебе уступить.
- А я не могу уступить вам.
Светлые брови Ольмильяра в удивлении приподнялись:
- Дело в гордости? Не может в самом деле эта человеческая ведьма столь много значить для тебя.
Ледяной взгляд был ему ответом. Эльфу претила мысль, что кто-то может пренебрежительно отзываться о ней.
Почему это так его волновало? Ведь лишь недавно Эльрис и ему самому казалась хрупким иссохшим ростком, не получившим в землях людей должного внимания и оттого так и не расцветшим. Лишь выпустившим пару колючек в тщетной попытке защититься.
Она не умела выживать. Была слаба физически. Всё, что у неё было, - это магия и недоверие. Но мужчина убил многих волшебников и знал, что недостаточно опытного колдуна одолеть немногим сложнее, чем обычного воина.
Скольких таких, как она, он зарубил в бою и даже не вглядывался в их лица.
Но образ её безжизненного тела в его объятьях столь сильно впился в память, что он боялся отпускать Эльрис от себя.
Ему безумно хотелось потянуться к ней через их общую связь, но он не смел. Не теперь, когда знает, кто она. Эльрис почувствует соприкосновение тотчас же. Узнает о его слабости. Это было невыносимее всего.
- Я оцениваю каждого – по его заслугам. И в моих глазах Эльрис заслуживает самой высокой оценки, - наконец, отозвался он. Эльф не стал бы открывать даже Кэлеану все те чувства, что бурлили сейчас в нём по отношению к Эльрис. Поэтому он озвучил лишь самое несомненное и безопасное.
Альвэйр допускал, что был предвзят. Но разве не удивительно, что девочка, рано потерявшая мать и принявшая на свои плечи двойное бремя, сумела не потерять стойкости духа и столько лет дурачила родню?
- А моя сестра не заслуживает? – в глазах Ольмильяра плескалась сдерживаемая злость.
- Кто я такой, чтобы оценивать принцессу крови? – равнодушно отозвался Альвэйр, подчёркивая, что не желает иметь к Килтис никакого отношения.
Если в начале этой истории он относился к сестре короля, как к ребёнку, одурманенному первым ощущением любви, то теперь ядовитое раздражение разливалось в его душе.
Что ещё она собирается испортить?
Встреть он принцессу сейчас, не уверен, что сдержался бы и не сомкнул свои руки на её хрупкой шее.
Пока не было Эльрис, ему не было нужды справляться со всем этим, он всегда избирал путь невмешательства, уверенный, что рано или поздно Килтис наиграется и увлечётся кем-нибудь иным.
Возможно, так бы и случилось. Не дай Ольмильяр слабину. И, почувствовав безграничную поддержку брата, эльфийская волшебница отбросила избирательность в средствах.
Глаза Альвэйра холодно блеснули – и теперь эти двое подначивали друг друга, лишь усиливая собственные недостатки.
- Вот как, - сухо отметил. – Мне надоел этот разговор. Увидимся во время суда.
- Значит, ты не передумаешь?
Во взгляде Альвэйра промелькнуло что-то такое, что заставило короля насторожиться. Он кожей ощутил возросшее давление и громаду скрытого гнева, но упрямство вкупе с уязвлённой гордостью заставили его взглянуть в глаза темноволосому эльфу с вызовом.
- Ты предлагаешь мне отринуть закон и позволить менталисту людей неузнанным ходить среди нас? – в голосе Ольмильяра слышалась насмешка.
- Как это сейчас вы делаете для своего менталиста. Удобно, правда? Термидиан уж точно подлежит лишению дара как порождённый осужденным Домом. В отличие от Эльрис, к нему не принадлежащей.
- Убирайся! – гневно воскликнул король. Прекрасно понимая, что ничего не может противопоставить Альвэйру. – Если будет доказана её невиновность, я отпущу её в зале суда и не буду больше иметь никаких претензий.
- Пусть будет так. Но даже, если её невиновность не будет доказана, клянусь богами, я не дам разрешения на развод.
Последнее, что успел увидеть Альвэйр, прежде чем закрыл за собой дверь – поражённое бледное лицо короля. Тот явно не рассчитывал на подобную клятву – не стоят люди таких слов. Тем более от Альвэйра.
Опрометчивый мальчишка.
Оттого расплата за сегодняшний день будет горькой.
Альвэйр усмехнулся. Если король считал, что лорд Дома вереска представляет для него наибольшую опасность, то ошибался. Мужчина никогда не был так силён в интригах и подковёрных играх, как Кэлеан. Ольмильяр родился в ту пору, когда даже слухи о победах его предка были уже не в ходу. И он в действительности не представляет на что способен взбешённый жрец.
Когда во время суда вскроется план Кэлеана и Альвэйра, Ольмильяру останется скудный выбор – либо спокойно принять поражение, либо начать упрямиться и сделать их двоих своими врагами.
Есть король настолько идиот, чтобы выбрать последний вариант, от этого проиграет прежде всего народ и сам Ольмильяр.
***
-
