цену. Я не только дочь сильнейшего ледяного дракона, но и принцесса фей.
Однако всё это не отменяет того факта, что в присутствии Даарта я всё равно жутко смущаюсь, волнуюсь и хочу постоянно улыбаться, хотя старательно это скрываю за бравадой.
— Думаю, такая самоуверенная принцесса подождёт меня ещё. Я пойду…
Даарт развернулся, но позволить ему так просто уйти я не могла. Едва не бросилась следом, заключая в объятия, и лишь страх перед резонансом остановил меня и заставил сидеть на месте. Сегодня я не медитировала, а от волнения магия уже заплясала на кончиках пальцев.
— Вам претит моя самоуверенность? — бросила ему вдогонку. — Боитесь, что она разгромит вашу?
— Мою? — Даарт посмотрел на меня, заложив руки за спину.
— Разумеется! Вы так от меня бежите, что сам собой напрашивается вывод о ваших страхах передо мной.
Он открыл рот, словно собираясь спорить, но в последний момент передумал и кивнул.
— Вы правы. Я боюсь. Но вовсе не моей поруганной самооценки или вашей излишней самоуверенности — здесь меня всё вполне устраивает, я боюсь наших чувств. Нам их уже не остановить, а резонанс между нами слишком опасная штука. Как мы проведём обряд единения?
— Вы три дня думали над этим, взвешивая все за и против, значит, если вы здесь, то уже приняли решение на этот счёт и не отступитесь от выбранного пути, — заключила я и кокетливо отвела взгляд. — Вот только одно не могу взять в толк… когда вы успели узнать о моих чувствах?
Даарт наклонился ко мне, взявшись одной рукой за край кокона, а второй провёл по моей щеке. Его прикосновения обжигали. Я не могла отвести взгляд от его пленяющих глаз, в которые меня затягивала сама тьма.
— Сбежим… к водопадам в Орхвусе?
Я отложила книгу, уже зная, что в моей жизни наступают куда более интересные события, чем в ней.
Я проснулась резко, выныривая из воспоминаний. Накинула халат и подошла к окну, за которым едва-едва занимался рассвет. Тогда мы действительно отправились к водопадам, провели потрясающий день вместе, болтая обо всём и ни о чём одновременно, а вот потом, когда возвращались…
Я летела на чёрном драконе, он высадил меня в саду, и мы остались стоять под раскидистыми деревьями как раз у летней резиденции — небольшого уютного домика, построенного ещё моим прадедом для его супруги, которая любила уединяться и писать фантастические истории, а во дворце ей всё время было шумно…
Но суть не в этом. Дело в моменте, который нас обоих очаровал. Я чувствовала, как вокруг нас словно трещит воздух от напряжения. Как наши глаза влюблённо блестели уже в свете луны и звёзд. Сад был чудесен — лето в Ледяных чертогах короткое, оттого пышущие цветом деревья и кустарники ещё ценнее. Нас обоих тогда опьянила эта красота…
Не знаю, кто первый к кому подался. Но поцелуй получился такой спонтанный, что в первую секунду мне показалось, что моё сердце от счастья пробьёт грудную клетку. Вот только мы оба не удержали магию, которая столкнулась на наших руках.
От летней резиденции прабабушки ничего не осталось… И её так и не отстроили, к слову. Отсюда открывался вид на плато, где некогда стоял дворец, а теперь пустое место. Кажется, папа хотел перестроить, но в итоге хмыкнул и сказал, что пусть пока будет так — как напоминание нам обоим о нашей несдержанности.
Эх, и о какой первой ночи можно говорить, когда даже поцелуй нам дался с такими разрушениями? А контролировать силу в присутствии друг друга практически невозможно.
— О чём думаешь?
Я резко развернулась и увидела, что в комнате я уже не одна. В огромном кресле с высокой спинкой и широкими подлокотниками расположился его высочество в расслабленной позе и достаточно просто одетый: в тёмных брюках и полурасстёгнутой кремовой рубашке навыпуск. Волосы были растрёпаны, придавая ему такую милую неряшливость, что у меня невольно засосало под ложечкой. Хотелось броситься к нему, но я сдержала порыв и обняла себя за плечи.
— О пустяках, — выдохнула я.
— Может, о ритуале без применения внутренней магии, основанном на навыках аэ-де, который сможет соединить наши судьбы?
— Я не хотела начинать этот разговор, так как боюсь, что ты будешь настаивать на единении, но пока это бессмысленно. Моя жизнь висит на волоске, и пока мы не связаны, в случае моей гибели у тебя есть хоть какой-то шанс спастись.
— Ты уверена, что он есть? — хмыкнул Даарт. — Мы связаны сильнее, чем ты думаешь. Мой дракон — принадлежит тебе, и не важно, проведён ритуал или нет. Если с тобой что-то случится…
— Не будем об этом, — оборвала его я, так как даже мысль о том, что с моим суженым может что-то случиться, тем более по моей вине, причиняла мне боль. — Ты вообще отдыхал? Выглядишь уставшим.
— Я всю ночь думал о том, что произошло и… есть кое-какие мысли насчёт арахнида.
— Посвяти, — попросила я и присела напротив него, хотя до ужаса хотелось сесть на колени к принцу, обнять и вдохнуть его запах, который наверняка бы меня успокоил.
— Аэ-де, — медленно ответил Даарт и продолжил уже более оживлённо: — Мы ведь знаем, что в Тёмном лесу нельзя колдовать, но никогда не задумывались о том, чтобы не воспроизводить магию из своего источника, а сражаться магией Тёмного леса. Арахнид, судя по легендам, темнейшее существо этого мира, которое родилось из пролитой крови павших в бессмысленной войне…
— На месте, где сражались наши предки, и образовался Тёмный лес ужасающей силы, там родились страшные существа, о которых до этого не слышал свет. Но эти существа почти не покидают пределы Тёмного леса.
— По пророчеству они должны покинуть его вместе с арахнидом, — кивнул Даарт. — Поэтому мы можем попытаться найти арахнида раньше — по плотности тёмной магии. Уничтожить его спящим будет легче, чем ждать его пробуждения.
— А если не успеем? — забеспокоилась я, прикусив губу. — План отличный, я бы даже не подумала об аэ-де, но всё же…
— Тебе страшно, — понял меня Даарт, — страшно, что ты можешь стать причиной гибели целого мира, если мы не справимся?
Я согласилась, а принц поднялся на ноги и, подойдя ближе, наклонился ко мне, положив прохладную ладонь на мою щёку. Я приникла к ней и накрыла своими ладонями, словно домашний зверёк, наслаждающийся лаской хозяина. От удовольствия я даже прикрыла глаза, чувствуя, как все переживания отступают.
— Мне жаль, что
