Леолия боялась не успеть. Если бы она только знала раньше, что у неё так мало времени осталось!
– Замолчи! – рыкнул он.
Мишка встал на ноги и пошёл на берег, расплескивая воду грудью.
– Ну уж нет! – разозлилась королева. – Я скоро замолчу совсем, так что не закрывай мне рот. Слушай! Это очень важно.
Она увидела, как он стиснул кулаки. Чувствовала, как тяжело дышит, подавляя эмоции. Но Эйдэрд вновь разжал кулаки и притянул к себе Леолию, и она поразилась силе его самообладания.
– Например, камень. Я могла пойти на развалины, и на меня упал камень. Да, согласна, глупо. Как бы я туда добралась? Ну а если это был какой-то всадник-одиночка, решивший мне отомстить за Калфуса?
– Лео, – тихо простонал Эйдэрд, – я не буду ни от кого ничего скрывать. Не надо ничего сочинять.
– Хорошо, – вздохнула она. – Тогда просто сделай вид, что ты приехал завтра. Никто же не знает, что ты уже тут. Следствие упрётся в тупик, и народ решит, что меня убил Спаситель.
Они остановились среди обгоревших камней. Леолию замутило от мерзкого запаха гари и жаренных тел. Эйдэрд спешился и бережно снял её с Мишки. Она тотчас обернулась, обняла его, притянула к себе и поцеловала.
– Эйд, – шепнула в самые губы. – Не обвиняй себя. Я знаю, что ты меня любишь, и не хочешь моей смерти. И для меня это – самое важное. Я понимаю, что ты должен это сделать, иначе погибнет и королевство, и твой щит.
Она нежно провела пальцем по рубцу на его щеке. Эйдэрд закрыл глаза и закусил нижнюю губу. Тонкая струйка крови побежала по ней.
– Женщина, что ты сейчас делаешь?!
А потом глянул на неё бездонными глазами. Она почувствовала, что тело его сотрясает дрожь.
– Лео, что ты за человек?! Ты знаешь, когда я начал привязываться к тебе? Когда ты пришла ко мне и заявила, что ненавидишь, и презираешь, и не будешь моей женой. Ты стояла в моей берлоге и сверкала глазами, как сумасшедшая. Потом решила удрать с этим уродом. И мне пришлось тебя спасать и сражаться с послом другой страны. Я – твой враг, твой убийца – должен был постоянно спасать тебя! Мне пришлось сидеть у твоей постели, когда Алэйда отравила тебя, вытирать твой пот, менять тебе рубашки. Да, Лео, я солгал тебе, что никто не видел твоего тела. Я кормил и поил тебя с ложечки. Ты таяла в моих руках, горела огнём. Ты не оставила мне возможности перестать тебя спасать.
– А зачем ты это делал?
– Королевству нужен король. Без законного монарха страна бы погрузилась в хаос. И я не заметил, когда начал спасать тебя по иным мотивам.
Леолия вздохнула. Она понимала это. И сейчас, больше чем смерти, боялась за своё королевство. Что будет с ним? Положим, проклятье исчезнет. Но ведь нет законного наследника трона? Разве что муж королевы… Но ни она, ни её супруг не были официально коронованы. Кому после смерти последнего представителя законной династии станут служить щиты? И не начнут ли они рвать власть из рук друг друга, ведь они все равны? Вряд ли Шёлк согласится подчиниться Горному щиту… Да что там Нэйос! Леолия даже в собственном старике-дяде не была уверена…
Перед её мысленным взором пронеслись картины пожарищ и междоусобной розни…
– Всё было так просто и так продумано, Лео! Ты становишься моей женой, затем погибает твой отец, – тихо продолжал Эйдэрд.
Леолия опустила глаза и увидела, что кулак мужа сжимается-разжимается. Должно быть ему стоило огромных усилий сдерживать боль и ярость. Она вслушивалась в его охрипший голос. Было приятно, что ему больно.
– Потом умирает король Америс. Его должны были хоронить под радостные крики народа, а не под слёзы скорби. Уверен, Америс быстро бы справился с этой задачей. Затем королевой становишься ты, и, в конце концов, я оказываюсь вдовцом и беру ответственность за Элэйсдэйр на себя.
«Да, – обрадовалась Леолия. – Эйдэрд всё наладит. Ему можно отдать королевство. Он справится с остальными щитами и, может быть, даже без войны…». Она старалась не думать, что это будет уже без неё…
– С принцем у меня вышла промашка. Но король… Ты убежала, и мне пришлось мчать за тобой, Лео. И я упустил короля. Что ты делаешь со мной, женщина моя?!
– А зачем ты кричал на меня в карете? – обиделась она. – А потом арестовал меня в моих проклятых покоях! Мне с лихвой хватило заточения в монастыре!
– А что мне было делать, Лео? – устало прошептал он. – Я уже барахтался и не мог выбраться. Я плавился от твоего взгляда. От твоих прикосновений. Я попытался заставить тебя возненавидеть меня. Так было бы проще. Нельзя таким взглядом смотреть на мужчину.
– Я ненавидела тебя!
Он хмыкнул.
– Если бы.
– Ты лжёшь!
Эйдэрд рассмеялся. Хрипло и безнадёжно.
– Ты моя женщина, Лео. От этого понимания всё внутри разламывается.
– А когда ты это понял? – тихонько поинтересовалась она, пристав на цыпочки и заглядывая в его лицо. Он промолчал. – Эйд, пожалуйста.
– Когда мчался за тобой в эту юдардову обитель, – нехотя ответил он. – Когда рубил магический купол, наплевав на все последствия. И когда ты вышла ко мне из ворот. Сама. Я был до безумия счастлив тогда, Лео. Как мальчишка.
Он отвернулся и замолчал, а она смотрела на него и чувствовала, как за спиной вырастают крылья. Медведь проиграл, а она победила. Он убьёт её, но это неважно. Она всё равно победила в этой схватке.
– Мне показалось, или у тебя был меч? – спросила тихо.
– Не показалось.
– Откуда?
Он повернулся и поднял левую руку. Сейчас его лицо казалось мёртвой маской. Брови сведены, губы сошлись в прямую черту. В лучах луны Леолия увидела, как в его левой руке проявляется призрачный меч, наливается светом, обретая материальность. Она завороженно смотрела, как засеребрилось остриё. Протянула руку, желая потрогать и убедиться в его реальности, но Эйдэрд резко отступил назад.
– Нет, Лео! Это меч Эйдэрда, последнего короля Медвежьего королевства. Любой, в ком нет крови Шумэйсов, умрёт, едва коснувшийся этого меча.
Она жалко и потерянно усмехнулась.
– Я же всё равно умру, Эйд, мне можно.
Меч потух. Эйдэрд побледнел, глаза его расширились. Он шагнул и порывисто прижал Леолию к себе, судорожно зарывшись лицом в её волосы. Она почувствовала дрожь его сильного тела. Так дрожит срубленная могучая сосна, перед тем как рухнуть.
– Нет.
Сиплый, тихий, яростный стон.
– Что нет?
– Нет. Я не могу. Прости меня, – прохрипел он. – Я не могу тебя убить. Ни ради королевства, ни ради моего щита.
Она замерла в его объятьях.
– Но ты же… Подожди, Эйдэрд… Ты ехал сюда и…
– Да, – прошептал он. – Но не могу. И не смогу. Никогда не смогу.
Он прижимал её к себе, тяжело дыша, как после того боя с Калфусом.
– Но тогда… тогда же все погибнут...
Он не ответил.
Это было счастье. Она – самое дорогое, что у него есть. Дороже столь любимого им Медвежьего щита. Хотелось смеяться, кружиться, немедленно обхватить его и целовать, целовать… Она спасена! Его любовь сильнее долга!
Выгорающие сёла. Отчаянное ржание осиротевших коней. Детский плач где-то в развалинах. Колья, на которых скрючились мёртвые тела… Отчаяние. По земле Элэйсдэйра ступают красные кони кровавых всадников. Мёртвый Калфус победно ухмыляется…
Нет!
– Эйд…
Тихо-тихо. Леолия отстранилась от него, отступила на шаг, боясь, что он почувствует, как она дрожит. Он глянул на неё. Молча. И она поняла: да, он действительно не сможет причинить ей вреда. Не потому что передумал, или нашёл другой выход. Попыталась выровнять дыхание и сглотнуть спазм, застрявший в горле.
– Поцелуй меня, пожалуйста, – прошептала, зажмурившись, и Эйдэрд наклонился и поцеловал её холодные губы.
Ещё никогда Леолия не целовала его столь страстно. Её сотрясала дрожь. Она подняла упавшие было руки и стала расстегивать пуговицы его камзола.
– Здесь? – спросил он удивлённо.
– Да.
Он поддался ей навстречу. Его руки скользнули по её телу, снимая платье, освобождая от нижних юбок и обнажая кожу. Он целовал её так, будто эти поцелуи могли снять проклятье.
