на рот.
Я соскочила с кровати и подошла к двери.
— Закрыто, — предупредила Мирри.
Я дернула ручку. Действительно. Нужно вызвать кого-то, потому что дети без еды не могут. Оглядевшись в поисках звонка или кнопки для вызова прислуги, я ничего не обнаружила. Потому взяла мраморную фигурку наала с каминной полки и застучала ей в дверь. Никто не откликнулся, но я продолжила настойчиво долбить деревянный косяк, пока не услышала по ту сторону шаркающие шаги.
— Кому там неймется? — раздался недовольный старушечий голос. Наверное, экономка или кухарка. — Перебудите весь дом, озорники!
Дети сжались от страха на кровати.
— Немедленно принесите каши и хлеба для детей, любезная! — потребовала я.
— Чё выдумали… Ночь-полночь. Распоряжения не было, утра ждите.
— Я могу стучать громче, — предупредила я и снова принялась долбить косяк. Деревянная поверхность покрылась вмятинами и царапинами. Статуэтка треснула и долго не продержится, но ничего — на полке еще парочка имеется.
— Ладно-ладно, — вынужденно смилостивилась старуха. — Сейчас посмотрю, что там на кухне осталось. Но многого не ждите, после наемников много еды не найдешь.
Значит, здесь еще какие-то наемники есть? Плохо. Я, возможно, могла бы справиться со старухой, используя элемент неожиданности, например. Но наемники… Где они и сколько их? Следует использовать любой шанс выбраться отсюда, чтобы не дать Рею использовать нас в качестве заложников или щита.
Прошло не меньше четверти часа, прежде чем мы вновь услышали шаги. Их сопровождало какое-то легкое позвякивание. Щелкнул замок, открылась дверь и на пороге появился заспанный детина с подносом. Взлохмаченная борода, на поясе целая коллекция ножей — это они позвякивали при ходьбе. Да, наши шансы освободиться минимальны. Он молча сунул мне в руки поднос, и дверь закрылась.
Дети накинулись на хлеб и сыр, а мне кусок в горло не лез. Я взяла стакан воды и отошла к окну. Снаружи темень непроглядная — самый темный час перед рассветом.
— У тебя такое красивое платье, Эвади. — восхитилась повеселевшая Мирри. — Ты словно принцесса на балу!
Да уж, побывала на балу…
Что теперь будет? Король погиб, как и большая часть его придворных… А что будет с нами? Зачем Рей похитил меня? И да, получается, я обязана этому негодяю жизнью.
Сквозь ткань платья почувствовала странное тепло и сунула руку в карман. Родовой камень дей’Ангесов был теплым на ощупь и светился ровным светом, бросая на наши лица розоватый отблеск. Дети восхищенно притихли.
Какая незадача, что я ровным счетом ничего не знаю о родовых артефактах. Всем известно, что они признают нового члена семьи, а также берегут родовое гнездо. Что еще они могут? Дэлианн прав, надо учиться. И я буду, обещаю. Только бы выбраться и вернуть детей Мари.
Подумала о любимом эльфе и стало светлее на сердце. Дэлианн. Он найдет нас, непременно. Нужно верить, что у Рея и на этот раз ничего не получится!
Дети давно заснули, а я все сидела у окна и смотрела на розоватое светящееся сердце, то оплакивая жертв невероятного взрыва, то пытаясь приготовиться морально к неизбежной встрече с Реем.
Хорошо начинался новый 5100-ый год.
***
Дэлианн энн’Беррион
Иллирийские кристаллы в изящной оправе из белого золота нашли в каморке под главной лестницей. Одной из немногих почти не пострадавших от взрыва. Мы с Истианом долго и недоуменно оглядывали заваленное старой мебелью помещение, не понимая, как колье Загадки вообще могло оказаться в таком месте.
Пока я в ступоре созерцал колье, Истиан прошел вглубь комнаты и распахнул дверь.
— Все объясняется просто: Эвади оставила колье на столике и вышла черным ходом.
Сердце затрепетало от робкой надежды. Но когда я обвел взглядом заваленный обломками кирпичей внутренний двор, мир снова потерял краски. Противоположный фасад здания почти полностью разрушен, а окна выбиты.
— Никто не выжил бы во дворе во время взрыва.
— Не факт, что она оставалась здесь. Что могло побудить Эвади выйти из зала? Ты ведь велел держаться среди гостей. Я уверен, она понимала, что так ей безопасней.
— Но оказалось, что это вовсе не так, — сипло проговорил я, скользя потерянным взглядом по завалам кирпичного крошева и обломкам балок. — Почему я не взял ее с собой?
— Ты же шел на подмогу товарищам, в бой. Да и кто мог предположить, что короля планируют убить?
— М-м-м, может быть, мне, как главе департамента дознания, следовало это знать? — Я проглотил горький ком. — Хороший я сыщик, проморгал заговор, не уберег… Загадку… — Я отодвинул в сторону скомканный лист кровли, боясь увидеть под ним тело. Но нет, ничего, кроме мелких обломков не обнаружил.
— Вот только не посыпай голову пеплом! — Истиан, весь в пыли, как, наверно, и я, помогал методично обыскивать двор. — Ненавижу эту вашу эльфийскую черту — брать вину на себя, когда от вас ничего не зависит. Признай, что это была хорошо продуманная провокация. Нас отозвали на помощь…
— Зачем-то… Почему не позволили погибнуть вместе с остальными?
— Да, подозрительно, — пробормотал Ист. — Все, успокойся, Дэл! Мы все осмотрели, тела нет. Значит, она жива.
Жива, но исчезла. Несмотря на это, сердце отбивало радостную дробь: Загадка жива, и я найду ее! Найду и привяжу к себе.
Вернувшись в коморку, я обратил внимание на какой-то предмет на полу. Поднял — это оказался маговизор, присыпанный пеплом, но вполне работающий.
С экрана смотрело наглое скуластое лицо. Рей. Негодяй похитил Эвади и зачем-то младших детей Мари Джером, и теперь потребовал передать документы на владение шахтой королеве Лоте.
Вот и мотив преступления. Но меня больше интересовало, где теперь искать Загадку?
— Так все это они делали ради шахты с кристаллами? — фыркнул Истриан.
— Вероятно. Однако теперь, когда Лота станет править единолично, ей незачем все эти бумаги и прочее. Она может просто отобрать у меня шахту и дело с концом.
— Не думаю, что она на это решится. Во-первых, вряд ли она узурпирует трон, он по закону наследования принадлежит ее сыну, принцу Лериану. Ему пятнадцать и на ближайшие восемь лет Лота может стать регентшей, не более. А во-вторых, это создаст опасный прецедент: сегодня она отняла собственность у тебя, героя битвы при Каресе и любимца армии, а завтра — на очереди любой. Кто станет служить такому монарху?
— А я уверен, что она так и поступит. Меня ведь можно обвинить в любом преступлении и Государственный совет проглотит это.
— Что ж, скоро увидим, кто прав.
Завершали расследование уже под утро. Скорбными стайками к особняку тянулись родственники погибших. Королева так не явилась и не прислала распоряжений. Это молчание выглядело зловеще, и тело короля просто
