этим уродцем.
– Какой же ты всё‑таки мерзкий, – бросила я с отвращением.
– Неправда! – слюни брызнули у него изо рта, настолько громко он закричал. – Я мерзкий?! Я?! Это ты! ТЫ, МИЯ! ТЫ готова была прыгнуть в койку с таким убожеством! ТЫ не замечала моих ухаживаний. А сломанная мебель, а?! Я‑то подумал, ты хоть додумаешься поселить Аарона на мужском этаже! Но ТЫ! ТЫ как ни в чем не бывало улеглась на единственную уцелевшую кровать вместе с НИМ! С НИМ!
– Хватит орать, – попросила я, прочищая пальцем уши. – Не знаю, чего ты добиваешься, но явно не моего уважения.
– Ха… Уважения? – этот гаденыш оскорбился. – Зачем мне твоё уважение? Мне хочется увидеть, как ты приползешь ко мне на коленях… Всё, Мия. Моё терпение лопнуло. Тем более Кроан нашел повод вытурить твоего деда из совета, а там и Лиора окажется в сложном положении. Вся ваша семья будет не у дел, как когда‑то мама Ксаньи, растоптанная Анной. Ты знала? Знала, а? Анна прикинулась свидетельницей во время учебного скандала. Хоркурт не крала кристаллы, но её оклеветали, твоя мать это сделала. Но знаешь, Лиора, которая еще когда‑то давно приняла твою маму в семью, заступилась за эту врушку. Да Анне, между прочим, было самое место в ун Штольтах после потери родителей. Так нет же, Рал положил глаз на эту белокурую лицемерку. И все в очередной раз закрыли глаза на нарушение правил нашего общества!
Из‑за услышанного у меня закружилась голова. Нехватка воздуха спазмом сдавила глотку, и я шагнула в сторону трибуны, желая наконец увидеть, что там со схваткой.
– Вот так‑то лучше, Мия. Мучайся и наблюдай, как рушатся все твои мечты.
Как назло, я ничего не понимала в происходящем, действительность опасно плыла перед глазами, которые слезились. Пришлось смахнуть непрошенную влагу и вглядеться. Мой дед сейчас стоял в центре арены, раздетый по пояс, прямо напротив Вилфрида. Буквально в десяти шагах. И так повернется, и этак. И рукой помашет кому‑то на трибуне. Да уж, нашел время покрасоваться своими мускулами, не ведая, что сейчас происходит с его внучкой.
Вот Вилфрид бросился на колени и стал еще что‑то там чертить. А Арэл лишь усмехнулся и подбоченился, будто уже победил.
Внимательно вгляделась и поняла…
Ведь так и было! Я посчитала печати, начерченные возле старшего Дорбен на плитах пола, расчищенных от песка, их было более десятка. Ого!
– Деда, заканчивай! – крикнула я ему. А Лео, стоящий за моей спиной, словно взбеленился, схватил меня за шею, стиснул локтевым захватом.
– Еще слово, и я тебя придушу, – пригрозил он. Знал же, что Арэл посмотрит в мою сторону…
Заметив, что происходит, Арэл растерялся, изумленно глядя в нашу сторону, будто не верил в происходящее.
Доля секунды. Какая‑то доля секунды, и я почувствовала гнев, исходивший, увы, не от меня.
Одной рукой Аарон схватил этого чокнутого за шиворот, поднял над полом и пригрозил на нашем языке:
– Нет, тронуть Мия!
Захват внука Вилфрида разжался, я первым делом сделала глубокий вдох, перевела панический взгляд на арену и крикнула:
– Берегись!
Вовремя! Еще секунда, и грозовик мог бы сшибить Арэла с ног!
Однако подставленная ладонь, та самая ладонь со стигмой, заставила очередного голема исчезнуть, раствориться в воздухе в одночасье.
По коже старшего Гибреца прокатились зеленые искорки, когда он твердой быстрой походкой направился к противнику.
– Вилфрид Сторсо фон Дорбен, – громогласно отчеканил дед, бросив взгляд в мою сторону. – Всему есть предел. Если ты или твой внук еще хоть пальцем тронете мою родню, я не знаю, что с вами сделаю!
Но тот в ответ лишь усмехнулся и так же громко на всю арену бросил перед окончательной капитуляцией:
– У тебя иммунитет всего лишь на год. А там и посмотрим…
Дед страшен в гневе. И теперь я в этом убедилась окончательно. Никто даже не заметил, когда Вилфрид успел расквасить себе нос. Но главное, как? Одно смазанное движение, и из его ноздрей хлынули струйки крови. Звук удара достиг моего слуха с небольшим запозданием. И слышался почему‑то откуда‑то сзади.
Рука Аарона легла на моё плечо, прежде чем я обернулась.
– Мия, пора идти…
Я улыбнулась Лейку, всхлипнула, и бросилась в его объятья.
– Лео урод! Воистину сын своего отца…
– Оба получили по заслугам, – любимый выдохнул с облегчением. – Ты же не против того, что я ему личико разукрасил. Не удержался, когда увидел, как он с тобой…
– Он жив?
– Да, просто в отключке, – Аарон кивнул себе за спину, где на гостевых креслах лежал Лео с алеющим, подбитым глазом. – Всё в силе? Ты еще не передумала покидать родных?
Задержалась взглядом на обоих отпрысках рода Дорбен и отрицательно помотала головой.
– Не‑а, сейчас, даже после победы деда, мне здесь делать нечего. Ксанья и Кроан наверняка на меня донесут, не сегодня, так завтра.
– Тогда… – Лейк смущенно улыбнулся, прежде чем поднять меня на руки. – Поспешим. У меня есть маленькая идея для подстраховки, на тот случай, если провиант кончится.
– Что? – я в который раз за день изумленно хлопала глазками.
– Стигмы. Тебе их тоже нужно сделать…
– А я говорила! – съязвила в ответ, когда мы вдвоем вышли к узенькой каменной лестнице. Правда, страх быть пойманными при побеге заставил меня поплотнее сжать губы и больше не кричать. Но, покинув академию, когда мы пересекали небольшую пустынную площадь, не удержалась и произнесла: – Это значит, я согласна.
Голем хмыкнул и промолчал. Видимо, ожидал подобных слов. И только на душе стало как‑то теплее и спокойнее. И, кажется, это были чужие чувства.
Глава 31. Между тем и этим
Горный хребет Якату. Акватория. Мия
Побег наш, если его можно так назвать, идеальным точно не назовешь. Потому что на нас с Аароном постоянно кто‑то пялился. Если не в открытую, то из окна очередного здания, мимо которого мы пробегали, неся на своих спинах огромные сумки со всяким разным.
Хотя… Так даже лучше. Мама с папой хоть и не из первых уст, но все‑таки узнают, что я сама сбежала, а не была, например, похищена.
Правда, душа моя была не на месте, покидать бабушку с дедушкой, не попрощавшись и не услышав их мнение насчет нас с Лейком. Быть может, они бы всё поняли и смогли бы меня защитить от неодобрения общества кристаллисков, которое я отчетливо
