Секунда, и в лицо хлынула тьма. Голова закружилась, тело вдруг стало невесомым, и в последний миг перед тем, как отключиться, Кира ощутила себя маленькой и слабой, словно вновь была маленькой рыжей девочкой, которая коснулась дверей Серого Дома в самый первый раз.
Проклятие, попыталась напомнить она себе. Она была внутри проклятия, висящего над Райли, да и то не по-настоящему. Это сон, всего лишь сон…
В следующий миг тьма втянула её внутрь.
Кира потёрла лоб, сидя на своей кровати. Где она была? В Сером Доме, да, но, кажется, она больше не была воспитанницей. Или была?
Она оглядела знакомую до последней детали комнату и задержалась взглядом на зеркале. Дурацкие косички, настороженный взгляд, след от ручки поперёк щеки. Обычная приютская девочка, которой вот-вот должно было исполниться одиннадцать.
Кира моргнула. Всё было правильно… и одновременно всё было не так. Например, что она ела на завтрак? И почему у неё такое ощущение, что последний раз она была в своей комнате давным-давно?
— Так и думал, что ты меня даже не заметишь.
Кира тихо вскрикнула. Она действительно не заметила растрёпанного худого мальчишку, стоящего у окна со скрещенными руками. В форменной мантии он совершенно слился с серыми портьерами.
И она видела его первый раз в жизни.
— Как тебя зовут? — спросила она.
Он поднял руку, щёлкнул пальцами, и на его ладони разгорелся магический огонь.
— Неважно. Ты всё равно не запомнишь.
— Это ещё почему? — поинтересовалась Кира. — Я не такая уж глупая, знаешь ли. Сам-то ты кто, профессор?
Мальчишка покачал головой.
— Не в глупости дело. Уж скорее я идиот, что снова и снова пытаюсь тебя предупредить, зная, что это бесполезно, и ты всё равно всё забудешь.
Он был ненамного старше её, заметила Кира. Симпатичное лицо, хоть и мрачноватое. Вот только что он делает в её комнате?
А потом его слова дошли до неё, и Кира моргнула. Снова и снова?
— Я хотела бы запомнить то, что ты мне скажешь, — произнесла Кира, внимательно глядя на него. — Хотя бы твоё имя. Так как тебя зовут?
Он вздохнул, небрежным жестом гася огонь.
— Рональд. И я правда хочу тебя предупредить.
— О чём?
Он подошёл к ней и присел на край кровати. Что-то смутно знакомое было в выражении его лица, в посадке головы… словно она уже видела его раньше.
— Ты, — серьёзно произнёс мальчишка, — сняла проклятие самого Тёмного Лорда.
Глаза Киры расширились.
— Настоящего Тёмного Лорда? Того самого?
— Угу.
— Как?!
— Увидишь. — На его лице появилась мечтательная улыбка. — Здорово, правда, развеять его чары? Хотя чего уж там, Тёмным Лордом тоже быть здорово. Я бы хотел стать Тёмным Лордом, когда вырасту. Какие бы я тогда навёл интересные порядки… ты не представляешь.
— Угу, — фыркнула Кира. — А потом бы воспитательницы отправили тебя в чулан под замок, менять крысам общественный строй. И сам бы скрёбся в дверь, когда тебя бы оставили без обеда и ужина. Проходили уже.
Мальчишка нетерпеливо тряхнул головой.
— Я серьёзно. Погоди со своими шуточками.
Он потёр лоб.
— Мы с тобой сейчас внутри проклятия Тёмного Лорда, веришь ты в это или нет, — произнёс он на тон ниже. — Ты ведь пыталась его снять, правда? И теперь тебя подсознательно тянет сюда, чтобы разрушить его до конца. Потому что, что уж там, проклятие — это очень плохая штука, и быть его не должно.
— А если это хорошая штука? — предположила Кира. — Например, проклясть мадам Мариз, чтобы она скакала на одной ножке весь день? Ну, или чтобы лорды-попечители икали на совещаниях, пока не перестанут воровать наши деньги и не начнут нас нормально кормить?
Мальчик фыркнул.
— Ха. От них дождёшься.
— Ну вдруг.
— Нет, — серьёзно покачал головой мальчик. — Я и сам так думал, но — нет. Надо быть Тёмным Лордом, чтобы проклинать налево и направо, отравляя всем жизнь.
— Ты же сам хотел стать Тёмным Лордом, — ехидно произнесла Кира.
— Да, но не таким же. Когда я вырасту, я бы хотел снимать проклятия, не накладывать их. Жаль, что некоторые просто так не снять. — Он обвёл рукой комнату. — Вот это, например. Сюда вложено столько силы, что без десятка сильных магов не обойтись.
— Но я сняла его, — нерешительно проговорила Кира.
— Да.
Он помолчал.
— Это место выделывает странные штуки с памятью, — тихо сказал мальчишка, вдруг коснувшись её руки. — Я и ты — мы не совсем мы. Мы во сне, в видении, внутри чар, и я не помню, кто я: я лишь часть себя. Мне одиннадцать, но мне точно одиннадцать? Здесь часть тебя из прошлого и часть меня из будущего, потому что я помню то, чего не помнишь ты. И поскольку время внутри проклятия размыто, мы встречаемся снова и снова… вот только ты каждый раз всё забываешь.
— А ты — нет? Почему?
— Может быть, потому, что для меня проклятие снято, и меня самого здесь уже нет, — задумчиво сказал мальчишка. — К примеру, я — таинственное говорящее письмо, которое я тебе оставил на прощание. Здорово быть призраком, правда?
— Но ведь ты расскажешь мне? — попросила Кира. — Вдруг на этот раз получится?
Рональд долго смотрел на неё с непонятным выражением на лице.
— Я помню две вещи, — наконец сказал он. — Одна — мы вместе снимаем проклятие Тёмного Лорда, потому что это хорошо и правильно. Потому что любое проклятие, наложенное на кого-то против воли, должно быть снято, и к чёрту всё остальное. Мы ведь герои, правда? А герои побеждают зло и захватывают мир.
— Бедный мир, — пробормотала Кира.
— Миру не повезло, — согласился Рональд. — А вот вторая вещь…
Он вздохнул.
— Ты вернёшься сюда по-настоящему, целиком, одна, чтобы снять его, и с тобой произойдёт что-то очень плохое. Я не помню что. Но меня рядом не будет.
— А ты не можешь оказаться рядом? — спросила Кира.
Рональд чуть сдвинул брови.
— Думаешь, я всесильный маг из далёкого будущего, лорд и повелитель всех проклятий? Я даже записку тебе в ухо засунуть не могу: ты проснёшься, и она исчезнет. К тому же ни тебя, ни меня здесь нет по-настоящему: мы друг другу снимся. Откуда я знаю, какие мы на самом деле и как нам оказаться в одном ритуальном круге? Может быть, кто-то вроде мадам Мариз меня к тебе вообще на пушечный выстрел не подпустит. Может быть, нам просто неоткуда взять десяток магов. А может быть, снятие этого проклятия будет для меня худшей вещью на свете, страшнее, чем прыщи и скобки на зубах.
Он сжал её руку.
— Я только помню, что одна ты тут пропадёшь.
— У меня есть… друзья, — неуверенно произнесла Кира. Имена ускользали из памяти, но она вдруг вспомнила одно. — Райли. Он обещал меня защитить.
— От проклятия Тёмного Лорда? — хмыкнул Рональд. — Ну-ну.
— И как мы вообще можем снять проклятие самого Тёмного Лорда, если мы ещё даже не поступили в Академию? — взорвалась Кира. — Это же невозможно!
— Я не помню, — просто сказал Рональд. — Но мы были в том видении вместе такими же, как сейчас. Наша магия сделала нас такими? Проклятие? Или наше подсознание? Сама видишь, не очень-то я веду себя на одиннадцать.
— Да уж, — невесело хмыкнула Кира.
Он очень серьёзно смотрел на неё.
— Даже во сне можно заблудиться, — произнёс Рональд. — Даже в видении можно умереть. Но если ты войдёшь через ритуал в настоящее проклятие, если окажешься здесь по-настоящему, обратного хода не будет. Если не отступишься…
— Умру? — тихо спросила Кира.
— Или что-то куда хуже.
У Киры перехватило дыхание. Что может быть ещё хуже? И что с ней произойдёт?
— А какая из вещей всё-таки случится? — спросила она. — Первая или вторая? Мы снимем проклятие вместе — или я сниму его одна?
— Или никто не снимет его вовсе, и мы будем чертить ритуальный круг в доме для престарелых магов, чтобы побыть героями напоследок, — мрачно сказал мальчишка. — Я не знаю, что произойдёт: у меня всё плывёт перед глазами. Просто запомни одну-единственную фразу.
