- Через полчаса, а может и раньше, накопитель разрядится, - абсолютно спокойно заявил Блэйден и даже сочувственно улыбнулся. - Из этого зала ты не выйдешь, - выразительный взгляд на силовые линии, которые остались нетронутыми. В каком -то смысле, паренек оказал Блэйдену и Тьме услугу: использовал мощный накопить наименее вредным способом. Если бы вместилище Тьмы хоть на время вышло из строя, рухнула бы защита всего дворца и столицы в придачу.
- Ты тоже, - с ненавистью зашипел Свет. Зверь, загнанный в угол, становится вдвойне опаснее. - Г оворишь, Виктория у твоих людей? - на его губах появился оскал. - Уверен?
Блэйден мгновенно растерял все свое спокойствие. От упоминания Виктории и ее безопасности сердце в груди застучало чаще. Не похоже, что Свет блефует. Здесь, в зале силы, доклады стражи просто не могут пройти сквозь магические барьеры. Аркангасс доложил о том, что девушку увели. Виктория выполнила свою часть задания. Что могло пойти не так?
- Я не останавливаюсь в паре шагов от цели, - прошипел Свет и, схватив Блэйдена за шкирку, попытался потащить к алтарю Тьмы. Наверное, шпион рассчитывал, что это действие будет выглядеть эффектно, но Блэй с трудом переставляет ноги, а у Света, который ниже его на полголовы, не хватает силы, чтобы качественно применить насилие. Вот и получилась картина маслом: один мужчина с огромным усилием подталкивает другого, более крупного, в сторону алтаря. Блэйден ощутил себя непослушным быком, которого никак не получается завести в стойло.
- Знаешь, со стороны все выглядит так, будто ты хочешь жениться на мне и принуждаешь к брачному ритуалу, - буднично заявил Блэйден, пока Свет толкает его изо всех сил. Он не сдвинулся с места. Нужно лишь выждать время, чтобы действие накопителя исчезло. Эти игрушки лишь временно хранят магию, и чем больше ее объем, тем меньше служит артефакт. - Если что, я не из этих, - выразительный взгляд на запыхавшегося мага. - Ай! -Блэй возмутился, ощутив удар ногой пониже спины.
- Иди быстрее! - последовал презрительный приказ.
- Ты за это ответишь, - безо всякой озлобленности пообещал Блэйден и отвернулся.
Дожил - получает пинки под зад от врагов рода, да еще и возле вместилища родовой магии. О, боги, как хитры ваши задумки.
- Не пойдешь, значит? - наконец-то, дошло до этого тугодума. - А вот так?
Блэйден ощутил странное воздействие на силовые линии зала. Безо всякого приказа с его стороны, магия Тьмы сама пропустила незваного гостя. Он глазам своим не поверил, когда из тени к нему вышла... Виктория. Все в том же костюме черного паука, но заметно потрепанном. С момента их недавней встречи девочка будто сразилась со стаей бешеных собак. Как Арк это допустил?! Блэй с него три шкуры спустит.
Но через несколько секунд Блэйден осознал куда более страшную истину. Вика не просо выглядит ужасно, но и ведет себя очень странно. Лицо - восковая маска, пустой взгляд устремлен в пространство перед собой.
- Ты что с ней сделал?! - зарычал Блэйден, в ужасе глядя на девочку.
- Сделал ее по-настоящему покорной, - судорожно выдохнул Свет, неотрывно глядя на Викторию. Его взгляд взбесил Блэйдена до такой степени, что затряслись руки. Шпион смотрел на девочку с непередаваемой нежностью, словно на прекрасное произведение искусства. - Она всегда была себе на уме. Как ни пытался, так и не смог ее приручить, -когда этот волк приблизился к девочке, по телу Блэйдена прошла судорога. Хаос, если бы он только мог двигаться! Тогда это тархово отродье уже валялось бы без головы!
- Не тронь ее! - рыкнул Повелитель Тьмы не своим голосом. Но Свет решил подразнить его. Приблизившись к Виктории, он коснулся своими погаными пальцами ее невинного лица. Будто из ниоткуда в его пальцах материализовался кинжал. Свет очень недвусмысленно приставил его к сонной артерии девочки. - Ляг на алтарь или я убью это прекрасное создание, - прозвучал приказ. Блэйден колебался лишь несколько секунд. Он не смог не повиноваться. Г ордость отошла на второй план. Когда речь идет о жизни супруги, он не смеет рисковать. Сжав челюсти, Блэй позволил Свету подвести себя к алтарю. Это ничтожество подтащило Повелителя Тьмы будто барана на закланье. Он лег добровольно. Не сопротивлялся, когда его укладывали на холодный камень.
- Виктория, девочка, подойди сюда, - с тошнотворными интонациями произнес Свет.
Вика, как послушная кукла, сделала несколько шагов и подошла к алтарю. В ее взгляде, устремленном в одну точку, царила такая пустота, что даже Блэйдену стало жутко. Из нее будто вынули душу. - Возьми, - Свет с улыбкой вложил в девичьи руки кинжал. Виктория безропотно приняла его.
Кажется, Блэйден начал понимать, что происходит. Преодолеть его базовые защиты не может никто, кроме самых близких людей. А кто, с точки зрения магии, может быть ближе законной супруги? Вика - одна из немногих, кто может причинить физический вред Блэйдену.
- Что ты с ней сделал, собака? - сквозь зубы процедил Повелитель Тьмы, и тут его взгляд зацепился за уже знакомые серьги. Изумрудный блеск заставил что -то внутри дрогнуть. Слишком тяжелые ощущения от простых женских украшений.
- Сделал ее идеальной, - это отродье положило свои руки на тонкую талию Виктории. -Давай, девочка. Сделай это, - зашептал он ей, слишком близко приблизив губы к ее уху. Блэйдена пронзил такой импульс ярости, что он смог вскинуть руку.
- Задушу! - прошипел, глядя в глаза Свету. Тот в ответ сомкнул пальцы Виктории на рукояти кинжала и занес ее руки для удара. Блэй поймал себя на мысли, что совсем не боится. Странно. Он будто подсознательно чувствует, что девочка не причинит ему вреда.
- Давай, Виктория, убей его! - приказал Свет, но малышка не подчинилась. Кинжал в ее руках дрогнул, будто некая сила сдержала этот удар. - Убей! Убей его! Вонзи этот кинжал прямо ему в сердце! - крикнул Свет в ухо Виктории. Возможно, именно это неприятное действие заставило девушку дернуть головой, уворачиваясь от истерического визга.
- Нет! - воскликнула она и резко отступила назад, будто что -то ударило ее в грудь.
Кинжал выпал, пронзительно звякнув при ударе о каменный пол. Виктория тяжело задышала, а ее взгляд наконец -то стал человеческим, живым и пронзительным.
***
Я совсем не помню, как оказалась во дворце. В какой -то момент улицы города сменились стенами, а затем я оказалась возле алтаря. Один отрывок сменялся другим, будто кто -то криво склеил ленту из воспоминаний в моей голове.
- Убей! Убей! Убей! - звучали в голове ужасные приказы, и я готова была подчиниться.
Не думая, не вникая, я знала, что должна подчиниться и убить кого -то...
«Как это ужасно» - мелькнула в голове отстраненная мысль. Я всегда прихожу в ужас, когда узнаю о том, что где-то кого-то убили. И я должна сама кого-то убить? Но это невозможно. Все внутри меня воспротивилось этому страшному приказу. Я не могу, не хочу лишать человека жизни!
Во мне будто что-то взорвалось. Волна прошла от головы до самых пяток, будто смывая с меня невидимый липкий слой, который сковывал мое тело все это время. Я очнулась. Открыла глаза, будто резко проснулась после долгого сна. От увиденного я оторопела: Блйэден лежит на алтаре Тьмы и смотрит на меня как преданный пес на хозяина. Что происходит? Я растерянно огляделась, но лучше бы этого не делала. К своему ужасу, я увидела лежащего на полу Влада. Первое предположение было самым страшным, но затем я присмотрелась и увидела, что он все-таки дышит. Значит, просто без сознания.
- Дрянь! - ненавистный голос Света прозвучал так громко, что я вздрогнула всем телом. Может, это все-таки сон? Слишком уж происходящее напоминает кошмар. - Такое совершенство испоганила своей гнилой непокорностью, - прорычал он мне в ухо, и я всерьез испугалась, что сейчас Свет мне это самое ухо откусит. Я все еще не понимала, что происходит, когда бывший протектор грубо схватил меня за руку и отшвырнул в сторону. Я рухнула на пол, больно приложившись бедром. - Все приходится делать самому, - вздохнул Свет, вынимая из внутреннего кармана стеклянный флакон. Я чувствую сущность всего на свете. Растения, зелья, даже воздух - я чувствую их на особом глубоком уровне. Стоило мне лишь взглянуть на структуру той алой смеси, которую держит Свет, и мне стало плохо. Я прекрасно знаю структуру этого варева. Опустив взгляд, я посмотрела на Блэйдена, и впервые мне стало так страшно, как еще никогда в жизни.
