Ледяные порывы ветра пронизывали одежду, и Ольга скрестила руки на груди, пытаясь согреться. Сердце ее ныло от непонятной тоски, а еще ей было страшно, очень страшно, но она не знала, чего боится.
Внезапно за спиной ее послышался стон. Она поспешно обернулась и обмерла от ужаса – земля оказалась разрытой, а из черной холодной могилы показались бело-синие руки, отчаянно помогавшие хозяину выбраться наружу. Зажав рот рукой, Ольга отшатнулась, но чья-то ладонь легла на ее плечо.
Вновь обернувшись, она увидела рыжеволосую девушку. Это страшное лицо преследовало ее во сне, и вот настигло – когда-то прекрасное, а теперь мертвое. Стук собственного сердца заглушал все прочее, а крик так и рвался из груди, когда Ольга увидела тех, кто стоял у рыжей за спиной – несметное войско мертвецов. Они молчали и смотрели на Ольгу, все как один, а жуткое создание, бывшее когда-то красавицей, скалилось в ужасающей улыбке.
Ольга не могла пошевелить ни единым членом, время будто остановилось, а страх казался осязаемым, мерзким покровом окутавшим ее тело. Мёртвая женщина потянулась к ней истлевшими руками… Но вдруг взгляд мертвых глаз опустился ниже и уперся в ее живот.
Не веря своим глазам, Ольга наблюдала, как существо словно вновь наливалось жизнью, возвращая облик той самой красавицы с рыжими волосами. Лицо ее, столь же прекрасное, как и пугающее, исказилось гримасой боли. Рыжая упала на колени, все еще глядя на живот Ольги, и прошептала жутким, надтреснутым голосом:
- Чужая кровь…
А потом запрокинула голову и страшно закричала в самые небеса…
…Ольга распахнула глаза. Она судорожно хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя и понять, где находится. Спустя мгновение она узнала дом северян, в котором сейчас находилась, людей вокруг, но перед глазами все еще стояла ужасная картина, виденная ею во сне. Должно быть, во сне, ведь нет рядом никаких мертвецов, а только лишь люди, пленившие ее.
Несмотря на то, что в доме было довольно тепло, Ольгу трясло. Она забралась поглубже под шкуру, которая лежала рядом, и попыталась дышать глубоко, чтобы успокоиться. Опять этот жуткий кошмар вернулся… И вновь с этой рыжей девицей. Кто же она такая? И почему снится ей…
Подробности сна уже забылись, да Ольге и не хотелось вспоминать. Она боялась снова заснуть, а потому стала наблюдать за окружающими ее северянами.
По-видимому, уже смеркалось. Дом был полон народа, все сновали туда-сюда с едой и питьем, громогласно хохотали или просто разговаривали, было довольно шумно, но Ольге не хотелось выходить наружу – среди людей было не так страшно.
Хмель выветрился, оставив после себя сухость в горле и головную боль, а взамен вернулся липкий страх, заставляющий неметь руки и ноги. Ольга прекрасно помнила разговор с Ингемаром – по крайней мере, его первую половину, и понимала, что предводитель северян здорово напуган. Напуган так, как боятся все северяне – ничем не выказывая этого, но при этом готовясь к самому худшему. Иначе Ингемар не говорил бы с Ольгой о своей семье.
Она пыталась понять, как он связан с ее мужем. Агнар как-то говорил ей, что прежде некоторое время жил на севере, но без подробностей. Неужели он был в отряде этого жуткого воина? Судя по уважению, с которым Ингемар отзывался о нем, это было вполне возможно.
Значит, Агнар был среди них? Этих жестоких, мрачных, безрассудных и холодных людей. Северяне никогда не казались Ольге добрыми, но местные жители не шли ни в какое сравнение с теми, кто жил в родной деревне Агнара. Взгляды мужчин, преимущественно похотливые или холодные, заставляли девушку ежится от чувства тревоги, а с грубыми и резкими женщинами она вообще старалась не пересекаться. Те, казалось, готовы были задушить ее на месте.
Но даже общество этих людей она предпочитала встрече с восставшими мертвецами. При мысли о гниющих телах, идущих сплошной стеной, Ольгу начинало тошнить. Она задумалась над словами Ингемара – за что боги наслали на детей своих такую напасть? Вопрос «Чем северяне провинились?» не стоял бы ни в одном месте, которое те разграбили, но только не в их родных краях. На родине их походы были делом всей жизни, способом обогатиться и прославить свое имя. Что же они сделали не так, коль боги-отцы решили наказать их?
На глаза ей сегодня попались множество рабов с железными ошейниками. Они были скудно одеты, худы и неопрятны. Ольга понимала, что сама едва избежала такой участи – да и все еще могла ее разделить, ведь Ингемар непредсказуем. Она не знала, были ли среди них ее земляки – рабы говорили только на местном языке, а подойти к кому-либо она не решалась. Дунгад дал ей понять, что если она хочет выжить, то лучше всего не мешаться под ногами и не лезть, куда не просят. Да и какая теперь разница? Вполне возможно, что им всем не дожить до вечера следующего дня.
Сон ее почти забылся, но чувство липкого ужаса не покидало. Какая-то фраза вертелась на языке, но Ольга никак не могла ее вспомнить. Что-то про кровь…
Внезапно она подскочила на месте. Кровь! Когда в последний раз ей приходилось видеть свою кровь? За пару недель до приезда Агнара. С момента его возвращения прошло больше полутора месяцев.
А это значило, что она ждала ребенка.
Жар прилил к щекам Ольги горячей волной, а сердце застучало. Ребенок Агнара! Она станет матерью… Он должен, должен об этом узнать! Надо сообщить Ингемару…
Она уже собиралась вскочить на ноги, как вдруг остановилась. Ольге пришла в голову мысль – а что, если ей не суждено вернуться к мужу? Узнай Ингемар, что она беременна, он может убить ее на месте – на что ему рабыня на сносях? Нет, лучше пока молчать. Смерти Ольга не страшилась, но жизнь сыну Агнара была обязана сохранить. Ради него.
Сожалея о том, что много выпила накануне, Ольга плотнее завернулась в шкуру и легла. Ею овладело странное спокойствие – теперь она знает, что должна выжить. И все для этого сделает.
***
К ночи Ольга услышала шум со двора и крики, но не испуганные, а скорее, удивленные. У нее мелькнула мысль, что, быть может, Агнар приехал, и, торопливо поднявшись на ноги, она выбежала из дома.
В свете факелов Ольга жадно оглядывала приехавших – небольшой отряд, всего несколько воинов, но ее мужа среди них не было. Горло ее сжалось от разочарования, она уже собиралась вернуться в дом, как вдруг узнала среди приехавших королеву Рагнейд. Ту самую, которой так верно служил Агнар! Присмотревшись, она поняла, что и остальные воины родом из тех мест, откуда ее похитили. Как же можно было не признать их сразу? Должно быть, слишком много медовухи было вчера…
Меж бровей королевы пролегла тревожная морщинка, и она выглядела усталой, но взгляд ее был тверд, точно меч. Ни она, ни ее воины пока не замечали Ольгу. К ним приблизился Ингемар со своими приближенными и остановился в паре шагов, сложив руки на груди.
- Неужто южане пришли к нам на помощь? – услышала Ольга его тягучий голос, который сейчас звучал насмешливо. – Теперь-то уж мы точно одержим победу, с такими-то силами…
- Здравствуй, Ингемар. – Рагнейд спешилась и встала перед предводителем северян, глядя на него в упор – они были почти одного роста. Ольгу поразило то, что она, женщина, ничуть его не боялась. – Надеюсь, мы не опоздали на битву. Я была бы счастлива привести больше воинов, но не мне принимать такие решения. Ты знаешь.
- Знаю. – Ингемар слегка раскачивался вперед-назад, словно в такт слышной ему одному песне. – И не сомневаюсь в твоей отваге, Рагнейд. Но удивлен, что ты и этих притащила на смерть – как совесть тебе это позволила?
Вестар сузил глаза и открыл, было, рот, но королева жестом велела ему молчать.
- Совесть не позволила мне остаться в стороне, как того желал ярл, - холодно сказала она. – Я откликнулась на твой зов. Мне стоит пожалеть о том?
Ингемар невесело усмехнулся.
- Нет, моя королева. Разве только с наступлением ночи.
Звучало двусмысленно, но все поняли Ингемара правильно – он говорил о предстоящем нападении драугров. Не дожидаясь ответа Рагнейд. Ингемар кивнул ей в сторону дома:
