Брихан присвистнул, явно встревоженный.
— Мы не сможем запечатать такой разрыв.
— Нет, — Морган повернулся и посмотрел на Конна своими невозмутимыми золотистыми глазами. — Я бы сказал… не без помощи.
Не без Люси, которая бы увеличила и объединила их силы.
Они все смотрели на Конна так, будто ожидали, что он явит им тэргэйр ингхин из воздуха и спасет их всех.
Конн подавил порыв накричать на них. Она ушла. Она оставила его. Он не мог спасти их.
— Даже если мы запечатаем этот разрыв, появятся другие, — сказал Конн.
— Проходы есть всегда, — сказал Морган. — На дне океана их тысячи.
— Но не так близко к дому, — парировал Конн. — Это уже не столкновение дипломатических интересов на наших границах. Ад целится прямо в наше сердце. Демоны не могут прорвать защиту Убежища и попасть сюда. Так они открывают проход, в каких-то милях от нашего берега, чтобы использовать наш собственный элемент против нас же. Когда начнется извержение — а оно начнется — нас затопит бегущей волной. Мы должны отслеживать состояние воды. И эвакуировать Убежище.
— Эвакуировать? — завизжала Эния. — Нет. Без Убежища мы — не больше, чем смертные. Мы должны уйти под волну или состариться и умереть.
Были столетия, когда Конн вероятно приветствовал бы смерть как перемену в своем бесконечном существовании. Вероятно, он также сложил бы с себя полномочия и присоединился бы к королю на просторах под волнами. Но стареть, будучи запуганным и побежденным, зная, что его смерть была поражением для его людей… Умереть, зная, что он больше не увидит Люси…
Нет, Конн не хотел умирать. Не сейчас.
Он вдохнул. Выдохнул.
— Поэтому, хранители останутся, — сказал он. — Чтобы оборонять остров, если мы сможем. Или пасть вместе с ним, если так будет нужно.
Грифф неотрывно смотрел на него.
— А если мы падем?
Тогда он лишится и своей жизни и своей любви.
— Тогда мы будем верить, что заново возродимся в море, — сказал Конн. Он внимательно посмотрел на немногочисленные рассеянные по карте синие огоньки, ощущая во рту привкус вроде пепла. — Самые молодые из нас выживут. Впрочем, вместе со многими нашими людьми, которые продолжают существовать в море или, иначе, под волной.
— Каким образом они смогут выжить? — спросил Брихан.
— В гавани есть лодка, — сказал Конн. — Йестин знает, как ей управлять.
— Зачем им лодка? — спросила Эния. — Почему они не могут просто трансформироваться?
— При попутном ветре лодка позволит им уйти, не оставив следов. И есть кое-что в Убежище, что я хотел бы сохранить, они смогут взять это с собой.
Морган поднял бровь.
— Мы плывем по течению, как море. У нас нет необходимости в обладании вещами. То, что будет отнято приливом, мы сможем снова извлечь со дна морского. Что бы Вы взяли из Кэйр Субай?
Конн окинул взглядом комнату в башне, где он жил и откуда правил еще до того, как Сид[4] скрылись на западе, и Британия была наводнена римлянами, викингами и монахами. Его комната была обставлена сокровищами: стол с испанского галеона, лампа в форме рыбы из храма Энки[5].
Что из трофеев этих столетий он бы спас?
— Свою собаку, — сказал он.
Воцарилось неловкое молчание.
— С Вашей стороны, это так… по-человечески, — сказала Эния.
— Создатель даровал нам возможность принимать также и человеческое обличье, — сказал Конн. — Возможно, лишь наша гордость заставляет нас отрицать наши человеческие эмоции и чувства.
— Много же пользы принесли нам эти эмоции и чувства, — сказал Морган.
Снова молчание.
Ронэт откашлялся.
— Есть ли какие-нибудь следы тэргэйр ингхин?
— Нет, — отрезал Конн.
— Ну, если уж Вы не можете ее найти, демоны тоже не смогут, — проворчал Грифф.
— Если только она не плывет в ловушку, — Морган указал на другую сторону карты, где была сгруппирована кучка красных пятнышек, демонов, рядом с береговой линией штата Мэн. Рядом с Концом Света.
Вероятность того, что Люси, возможно, сбежала из огня да в полымя, скрутила нутро Конна. Но приоритетом Ада было Убежище, что доказывала активность в этой области карты.
— Демоны и раньше обнаруживали свое присутствие в Конце Света, — размеренно сказал он. Конн указал на пылающую вспышку к северу от острова. — Один из них, Тэн, пленен под водой вот здесь.
Что объясняет то погруженное в воду пятно.
Во всяком случае, он надеялся, что причиной этого был Тэн.
Она достигла берега, когда начало смеркаться, в воздухе витал запах снега. Люси подняла усатую морду по направлению к слабому ветерку, который дул с острова и был насыщен запахами древесного дыма и хвои. Несмотря на истощение, она узнавала это место. Она знала эти возвышающиеся над поверхностью скалы и песок. Это было место в Конце Света, в полторы мили от дома.
Серое море докатилось до длинных пальцев по стылому пляжу. Воздух был морозным и неподвижным.
Она с трудом продвигалась по каменистому берегу, перемещая свой вес с камня на камень. Во время одного неловкого момента, когда ее ударило волной прибоя, она была охвачена такой паникой, что едва не обезумела. Станет ли она когда-нибудь… Как ей снова стать человеком?
Ее плавники царапались. Ее живот шлифовал сланец. Она подтянула его, чтобы продвинуть свое тело вперед и растянулась, обнаженная, наполовину в воде, мокрые волосы прилипли к лицу, море пенится вокруг лодыжек.
Люси хватала ртом воздух, дрожа от потрясения и холода. Она зарылась пальцами в песок.
Пальцы. У нее были пальцы на руках. И лодыжки. Пальцы на ногах.
Она в нерешительности посмотрела на свои ноги. Десять пальцев. Соединенных перепонками.
Как у Конна.
Она раскачивалась из стороны в сторону, пошатываясь, как новорожденный жеребенок или пациент после операции. Нагая. Нагая и замерзшая, уставшая и голодная. Ее котиковая шкура омывалась отступающими волнами, как морская водоросль, подхваченная приливом.
Она подняла голову, и берег наскочил на нее, словно черно-белая гравюра, контрастная и отчетливая. Скалы серебрились инеем. Тонкая корка льда покрывала замерзшие растения. Облака, такие же беспокойно серые, как и море, были словно беременны снегом.
Беременна.
Слово вспыхнуло в ее мозгу, как пламя, согревая ее, воспламеняя в ней ощущение срочности грядущих действий.
Мэгги беременна.
Люси должна была найти… Она должна была предупредить свою семью.
Она наклонилась за своей шкурой.
Ворсинки меха раскачивались на воде. Она вытащила тяжелую, влажную шкуру из воды. Дрожащими руками погладила мех, пятнистого серебристо-серого цвета, легче и светлее чем у Конна. В руках мех, казалось, был лишь слегка влажным.
