— Жаль было потерять. Или испачкать в крови, или допустить, чтобы его разорвали в пылу битвы, или…
Тень хмыкнул, ничем не выдав своего разочарования, но мне хватило одного взгляда, чтобы немедленно завязать тонкий прозрачный шарф на горле.
Тень бросил на мой шарф беглый взгляд и усмехнулся.
— Тебе идёт.
— Я знаю.
Должно быть, что-то в моём лице выглядело особенно беззащитным, потому что лицо Тени вдруг изменилось. По нему скользнуло что-то. Нежность?
И тут же исчезло, сменившись решимостью.
— Пять минут, — коротко сказал он. — Поешь.
Я успела лишь перехватить кусок хлеба с мясом и закусить остывшим печёным яблоком, как хлопнула дверь и раздались быстрые, отрывистые реплики. Я не вслушивалась, какие приказы отдавал Тень: меня слишком потрясло лицо его адъютанта. Глаза человека, который знал, что жить ему осталось считаные часы.
— На стены, — только и сказала я, торопливо затянув шнуровку на ботинках.
— Идём.
Мы взобрались на стену почти бегом — и я замерла от вида, который нам открылся.
Рощица, на которую мы смотрели с Тенью вчера с башни, была изглодана начисто. Обломки деревьев валялись повсюду, пышные кроны лежали растоптанными.
Зато огромный мавзолей посреди рощицы, наполовину утонувший в земле, было видно прекрасно. И широкие ступени, ведущие вниз, в катакомбы. Ступени, откуда без конца лились потоком дикие демоны.
Мы молча смотрели, как они топчутся на месте вокруг рощицы, делая всё более и более широкие круги.
— Словно они ждут чего-то, — пробормотал Тень.
— Я тебе скажу, чего они ждут, — раздался голос Конте, и мы разом обернулись. — Филастров.
Я похолодела. Филастров наподобие того демона, что изувечил Конте в катакомбах? Дьявол, если это было правдой…
— Нам понадобятся охотники, — севшим голосом сказала я. — Кто-то, кто умеет защищаться и чертить пентаграммы быстро и правильно. Мальчишек с куском мела здесь будет недостаточно. чёрт, их просто затопчут!
— Я всё равно набрал десяток добровольцев, — мрачным голосом сказал Конте. — И орал на них, пока не убедился, что они не перепутают символы стихий даже в темноте. Но без опыта. слишком мало, Закладка. Даже одного филастра мы не выкосим просто так.
Я судорожно вздохнула. И тут раздались крики.
Мавзолей сотряс неимоверный грохот. Левая сторона ступеней, ведущих в катакомбы, обрушилась, и вслед за ней немедленно провалилась другая. И с рёвом, оглушающим даже наблюдателей на стенах, наружу вылезли две огромные туши, каждая ростом в половину крепостной стены.
Когда за ними вылезли ещё две, мне сделалось дурно.
— Стенам конец, — очень спокойно произнёс Тень. — Дара, Конте, вам предстоит небольшая вылазка.
Нам? — уточнила я.
— Нам всем. — Глаза Тени сузились. — Правитель не будет отсиживаться за стенами, если поражение неминуемо, так что придёт и мой черёд. Но пока я остаюсь здесь. С вами пойдёт небольшая армия, так что вас будет кому прикрыть.
— Подожди, — севшим голосом сказала я, указывая на далёкую рощу и филастров, вокруг которых мало-помалу собирались остальные демоны. — Ты хочешь, чтобы мы отправились туда? Туда?!
— За пределы крепостных стен, да.
— Но какой смысл, чёрт подери? Там нас сомнут куда быстрее!
Тень не обратил ни малейшего внимания на мои слова.
— Когда вы окажетесь снаружи, мои люди сделают всё, чтобы отрезать хотя бы одного филастра от остальных, — холодно сказал он. — Как только это произойдёт, вы и ваши охотники начертите пентаграмму и активируете её в последний момент, чтобы ни один обычный демон случайно в неё не забрёл. Если у вас получится, дальше будем действовать так же.
— Мы можем разделиться и начертить несколько… — начала я.
— Нет. Разделитесь потом, но в первый раз мне нужно, чтобы вы действовали наверняка. Люди должны увидеть, как исчезает первый филастр — и быстро. Конте, возьми своих подопечных, если только они не младше двенадцати.
— Они. старше двенадцати, — хрипло сказал Конте.
«Но вряд ли намного», — мысленно договорила я. Сейчас каждый мальчишка, которому было хотя бы пятнадцать, рвался к воротам или на стены — и принимали всех.
Тень отрывисто кивнул:
— Действуйте. Готовьте охотников: я спущусь, как только закончу отдавать распоряжения здесь.
Когда он отошёл, мы с Конте переглянулись.
— Он с ума сошёл, — прошептала я.
— Если бы, Закладка, — с горечью произнёс Конте. — Это единственный разумный шаг. Если ждать, пока филастры проломят стены, нам точно конец.
— А так нам конец! Нам с тобой! Чёрт подери, и всем охотникам тоже!
— Думаешь, Ниро этого не знает? — Конте кивнул в сторону Тени, склонившегося в стороне над картой в окружении адъютантов. — Он бы пошёл сам. И с радостью запер бы нас обоих где-нибудь в Чед Нате, если бы мог. Но мы нужны ему и городу. Что тут поделаешь?
Мы обменялись невесёлыми улыбками и начали спускаться по лестнице.
— Как твои ожоги? — деловито спросил Конте, обернувшись через плечо.
— Зажили. — Я покраснела. — У Тени… хорошая мазь. Жаль, что у нас было… так мало времени.
Конте хмыкнул.
— Да, семейный завтрак, переходящий в обед, в наши сегодняшние планы уж точно не входит.
Я замерла на ступенях. Осознание вдруг пронзило меня молнией: Конте не знает. Не знает самого важного.
— Конте, Тень всё ещё проклят, — хрипло сказала я. — Проклятие перешло на тебя, но не исчезло с него. Ты. должен знать.
С лица Конте сбежала всякая краска.
— Нет, — неверяще произнёс он. — Ты шутишь. Ты ошибаешься.
— Я призналась ему в любви, и ему вновь. сделалось. плохо. — Я отвела взгляд. — Он проклят, Конте. И это убивает меня так же, как и тебя.
Конте прикрыл глаза и тихо застонал.
— В тот миг, когда Ниро держал меня за руку, когда я принял его кровь. я вдруг поверил, что проклятия на нас не осталось вовсе, — хрипло сказал он. — Ни на нём, ни на мне. Словно моя жертва спасла нас обоих. Я готов был плакать от радости. Глупо, правда? Я так верил, что я его спас. Но всё было бессмысленно.
— Конте.
Конте прикрыл глаза.
— Если бы я мог хоть что-нибудь сделать, — прошептал он. — Чёрт.
— Я знаю, — тихо сказала я. — И мне ужасно жаль.
Конте врезал костяшками пальцев в стену и коротко выругался.
— Что ж, идём бить демонов. Больно, много и с пристрастием.
Тень спустился к нам совсем скоро. Дисциплина среди его людей была превосходная: Конте едва успел собрать своих охотников, как у городских ворот оказалась целая маленькая армия.
Когда Тень подошёл к нам, его лицо было совершенно спокойно, словно он не отправлял на смерть родного брата и девушку, с которой только что провёл ночь.
— Одна-единственная задача — отправить эти четыре туши обратно в Подземье как можно быстрее, — негромко сказал он. — Если вы справитесь — значит, справитесь. Если нет — мы лишимся стен и, вероятно, города: филастров не сможет остановить ни десяток клинков, ни пожар, ни горючее зелье, ни град стрел. Мои стрелки попробуют их ослепить, но это всё, чем они могут помочь.
— Их задача — перебить всех мелких демонов возле нас, — жёстко сказал Конте. — Филастр должен остаться один, чтобы в ловушку попал именно он.
— Они об этом знают.
Мы замерли друг напротив друга. В присутствии остальных ни я, ни Конте не могли ни обнять Тень на прощание, ни даже коснуться его руки — а лицо Тени, как всегда бесстрастное, не выражало ничего.
Но в глазах Конте была целая жизнь.
— Удачи, правитель, — только и сказал он.
— Постарайтесь выжить, — ровным голосом сказал Тень.
И едва заметно кивнул мне. Уголок его губ чуть приподнялся — и я ответила тем же.
Интересно, насколько я люблю в нём эту черту? То, что он без раздумий пошлёт на смерть и Конте, и меня, и себя, чтобы закрыть собой тысячи беззащитных людей?
Или для того, чтобы не допустить урон своей гордости?
Кто знает? Но если Рин Дреден выстоит, мотивы Тени перестанут иметь значение.
