- Так не должно быть.
- Тебя не должно быть.
- Ты все-таки сдержала обещание.
Если ты будешь со мной до конца, буду любить в тысячу раз сильнее.
Мне не нужна его любовь. Но нужна часть своей души.
Поднявшись на цыпочки, она прикоснулась к его губам в прощальном поцелуе. Согрела дыханием, его любимая богиня в белоснежном платье со следами крови и грязи. Кончиками пальцев провела по груди, прощаясь с братом.
Ему казалось несправедливым поражение. Слишком быстро, слишком больно, слишком глупо. Но темный бог проиграл уже тогда, когда впервые произнес фразу, звучавшую сейчас в их общих воспоминаниях.
Тебе можно все
Меч пронзил грудь, разрезал сердце, пройдя насквозь. Уперся в ее руку между их телами – и черная кровь окропила белое платье. Богиня содрогнулась от рыданий, ловя последнее дыхание.
Она любила его, вопреки всему любила, потому что невозможно не любить частичку себя. Любила и ненавидела, жалела и плакала от облегчения.
А он не отрывал от ее лица взгляда. Тая, растворяясь в окружающей магии, не сводил с нее глаз, пока не превратился в ветер, оставив после себя лишь звенящую тишину и шрам на ее груди, как напоминание о брате, который стал ее проклятием.
Таара вскинула голову, она не имела права тосковать по монстру в окружении его жертв.
В глазах бога грозы и стихий стояли слезы.
Он мертв.
Мертв.
Растворился в магии, оставив мне на память только ноющий шрам под грудью.
Мне не хватало воздуха. Я знала, что если посмотрю на Ясперу или Аннабет, то не смогу сделать ни шага, а его надо было сделать. Эти последние несколько шагов – самое важное, что я сегодня собиралась делать. Один за другим. До боли стиснув зубы.
Я жадно всматривалась в облик рыжеволосого парня, стоявшего среди призраков. Протянула руку, пытаясь коснуться, но не решилась. Этот взгляд… отчаявшегося человека в обличье монстра или искалеченной души в истинном виде?
- Баон…
Он должен был умереть не так. Я обещала его освободить. Я сдержала обещание тому, кто этого не заслуживал, а обещание Баона не смогла.
Закрыв глаза, я опустилась на колени.
- Таара…
Он опустился рядом, с ласковой улыбкой коснувшись моих волос.
- Отпусти…
- Прощай.
Он будет жить. В магии Штормхолда. В крупицах огня. В моем драконе.
В воспоминаниях и в душе.
- Делл!
Бастиан подскочил, поднял меня с пола и сжал в руках, спрятав, закрыв и от мертвых и от живых, согрев магией и любовью. Я выла и кричала, кажется, даже не понимая, почему кричу.
- Все, девочка моя, все кончилось. Хватит, Делли, не плачь. Не бросай меня, пожалуйста, Делл, я не могу тебя потерять. Останься. Не кричи, я ненавижу страх за тебя. Я люблю тебя, Делли… люблю.
Никого и никогда я ещё так не обнимала, никогда еще не кричала от облегчения, потому что у меня остался хотя бы он.
- Идем домой. Тебе нужно лекарство, Делл, ты не выдержишь…
- Нет, – устало покачала я головой.
Если бы Бастиан не держал, я бы упала.
- Я провожу их. Всех.
***
Я люблю вас. Люблю. Я отдала бы жизнь, но она никому не нужна.
Смотреть на них невыносимо, но я хочу. Мне кажется, только так я сохраню их истории. Они как якорь, что уходит глубоко в грунт и который удержит меня, когда придет время.
Я хочу видеть, как Эйген пожимает руку Бастиану, а тот сгребает его в объятия и что-то тихо говорит.
Я хочу видеть, как Берген-старший в последний раз обнимает сына.
Я хочу видеть Аннабет, которую Ленард на прощание целует в лоб.
Сейчас я жалела, что у меня нет сердца дракона. Быть может, с ним было бы легче. Но за кое-что, помимо любви, с которой они со мной прощались, я была благодарна особо.
Они не просили. Не умоляли, не проклинали. С улыбкой принимая мою руку, отправлялись за грань – и я впервые с тех пор, как встретила свою первую душу, чувствовала не опустошающую вину, а светлую грусть.
- Спасибо, Эйген, что стал нашим другом. И что остался им до конца. Я надеюсь, у тебя будет более счастливая новая жизнь. И никто не отнимет твою Брину ди Файр.
- Береги их, Делл. Береги так сильно, как сможешь.
Они остались последние – Эйген, Аннабет и Яспера. Самый сложный выбор в моей жизни и две самые бесконечные дороги к водопаду. Когда я вернулась и увидела, как Кейман ее обнимает, то больше всего на свете захотела, чтобы Бастиан меня увел. Спрятал, сказал, что с меня достаточно, что они могут остаться.
Но я любила его не за умение сдаваться.
- Ты сможешь, - шепнул он, коснувшись губами моего виска. - Ты самая сильная девочка на свете.
Арен в этот момент привлек дочь к себе, и показалось, будто мне в сердце воткнули тысячу иголок.
- Аннабет, - позвала я. - Пора.
Арен покачал головой. Мольба в его взгляде оказалась страшнее всего.
- Арен, пожалуйста.
Казалось, он физически не мог ее отпустить.
- Деллин…
- Арен, я не могу. Прости. Это не жизнь, ее нужно отпустить в новый путь.
- Она же моя дочь. Я даже не знаю, нужен ли был ей.
Аннабет подняла голову и улыбнулась.
- Все в порядке. Мне действительно пора. Арен… я счастлива, что у меня был отец.
- Боюсь, малышка, отец из меня не получился.
- Я бы не променяла на другого. Ты сказал, что не умеешь быть отцом. Но обещал попробовать, помнишь?
- Слова ничего не значат.
- Слова значат все.
Аннабет мягко высвободилась из рук отца. Обвела взглядом присутствующих и прерывисто вздохнула.
- Жизнь с вами была, как бы сказала Делл, очень крутой. Не обижайте ее! Любите так же сильно, как она вас.
- Пока, малышка.
Бастиан, точно так же, как во время нашей помолвки, ласково щелкнул ее по носу. А потом коснулся щеки, вытер одинокую слезинку – и Аннабет несколько долгих секунд смотрела на него так, как не разрешала смотреть никогда. Она все еще любила.
Мы шли дольше, чем с остальными. Мне не хотелось расставаться с Аннабет, ее смерть ударила внезапно и очень больно. На губах подруги играла мечтательная улыбка, а я хоть и пыталась заставить себя улыбнуться в ответ, злилась на то, что ее не уберегла.
- Делл, – она укоризненно покачала головой, - я ни о чем не жалею.
- Жертв не должно было быть. Он не должен был никого убить!
- Не все бывает так, как нам хочется.
- Мы бы справились с ними.
- Он сделал что-то с сиренами. Превратил их… я никогда не видела такого, я даже не подозревала, что можно так искалечить разумное существо. И они пели. Подействовало даже на Бастиана. А там были магистр Крост, Ленард… папа. Мне жаль уходить, но это лучше, чем то, что он для вас готовил. И…
Она хихикнула.
- Мне приятно, что я всех спасла.
- Чего ты хочешь? – спросила я. - Какую жизнь? Я никогда не отправляла на перерождение осознанно, но попробую. Если хочешь…
Я с шумом сглотнула.
- Если у Арена и Катарины будет ребенок…
- Нет! – оборвала меня Аннабет. - Нет, Делл, они этого не заслужили.
- А ты?
Она улыбнулась солнышку и пальцем потерла шероховатый ствол дерева.
- А я хочу жить. Просто жить в твоем новом мире, потому что это будет ужасно здорово! И, раз вы с Бастианом проживете долго и счастливо, может, мне повезет вас увидеть. Я, конечно, не узнаю, но, думаю, моей душе будет приятно. Знаешь, я так странно себя чувствую… как будто… как будто уже проходила это. И мне совсем нестрашно.
Водопад появился так внезапно, что я будто споткнулась и замерла.
- Не ходи со мной, ладно? - попросила Аннабет. - Мне очень понравилось быть смелой.
