Элли поскорей отошла от двери и поспешила прочь.
Пусть Химерас был преступником. Грабителем, безжалостным убийцей. Она не сможет по-настоящему его ненавидеть. Потому что несколько дней он был доброй и веселой тетей Дженни, ее подругой… которая свела ее с Эвклидом.
* * *
До медотсека Элли не дошла: ее перехватил полицейский инспектор, сухой и невозмутимый. Он отвел ее в кают-компанию и произвел предварительный допрос свидетеля.
Он расспрашивал ее о событиях последних дней, и особенно тщательно – последних часов. Говорил с ней уважительно, называл госпожой Селестой и спокойно проглотил наспех сочиненную историю о том, как одна легкомысленная танцовщица решила проникнуть на борт «Горгоны» зайцем, чтобы сэкономить на билете.
– С этим пусть разбирается транспортная компания, – отмахнулся он. – Сейчас меня интересует другое.
Описав все, чему стала свидетельницей, Элли попросила разрешения уйти.
Она отправилась в салон и встала у окна.
«Горгона» пришвартовалась на Сен-Бернадет. Дирижабль прицепился к причальной мачте и висел над пестрым городом, утопающем в зелени. Внизу гудели автомобили, в заливе качались рыбачьи шлюпки, за иллюминаторами кричали веселые чайки.
В углу салона тяжко вздыхал Блоб и строчил черновики радиограмм в головную контору. Другой рукой он стучал по клавишам арифмометра, подсчитывая убытки.
Трое очень бледных пассажиров пили крепкие коктейли, чтобы успокоить нервы.
Вошли еще несколько пассажиров, последними Крис и Буффорд с синяком на пол-лица. Крис подошел к Элли, молча чмокнул в щеку, потрепал по плечу и сел за один столик с Буффордом.
Клоун налил ему игристого. Мужчины чокнулись, выпили. Крис достал из кармана колоду карт. Задумчиво посмотрел на нее. Встал, подошел к окну, отодвинул стекло и выбросил колоду за борт.
Карты разлетелись над вечерним островом, как разноцветные бабочки.
Элли любовалась городом. Где-то там, в старинных переулках, пряталась таверна «Золотой крючок» и таинственный мастер Руфус, который мог ей помочь.
Интересно, пассажиров уже выпускают в город? Что ей делать? Сбежать, отправиться в таверну и не возвращаться?
Нет. Пришла пора поговорить с Эвклидом. Рассказать ему все. Они вместе решат, что делать.
После того как они расстались на мостике, она не видела его. Сейчас капитан очень занят: объясняется с полицией, распоряжается о ремонте «Горгоны», дает указания ветеринарам, которые прибыли позаботиться о тиграх, ведет переговоры с головной конторой.
Выкроит ли он для нее несколько минут? Захочет ли слушать? И надо ли добавлять ему новые тревоги?
Элли колебалась. Ее сердце билось то быстро, то медленно, щеки заливал то жар, то холод. Одно хорошо: дурнота отступила. Она чувствовала себя почти прежней. Но медлить нельзя. Иначе будет поздно...
– Элли! Вот ты где. Я ищу тебя по всему судну!
Она вздрогнула: в салон вошел Эвклид.
Он подошел к ней, взял ее за руки, требовательно заглянул в лицо. Элли слабо улыбнулась. Блоб оторвался от арифмометра и с любопытством посмотрел на них.
А Эвклид обнял ее и поцеловал, да так, что у Элли ноги подкосились от его нежности и силы.
– Так держать, капитан! – закричали за столиками; звякнули бокалы. – Ваше здоровье и здоровье госпожи Селесты!
Пассажиры мигом развеселились; не каждый день увидишь, как бравый и строгий капитан, в белоснежном кителе с нашивками и фуражке с золотой кокардой, самозабвенно целует хорошенькую пассажирку на глазах пассажиров и экипажа.
Интересно, что говорит о таких случаях устав?
– Капитан, – раздался смущенный голос матроса. – Простите, что прерываю, но к вам посетитель. Только что поднялся на «Горгону» и требует встречи с вами.
Эвклид неохотно разомкнул руки; Элли отступила на шаг и пригладила волосы. Ее сердце трепетало. Вот оно, необходимое лекарство! Поцелуи Эвклида действуют на нее, как самое сильное укрепляющее. Так и ключ не понадобится.
– Какой посетитель? Что ему нужно? Полицейский? Или из конторы?
– Нет, гражданский. Какой-то деляга… представился как.
– Лазарус Будс, – прогремел гулкий, как из бочки, бас, и в салон вразвалочку, оттолкнув метнувшегося к нему стюарда, вошел хозяин Элли.
Элли ахнула и отступила. От страха ей стало так плохо, что она чуть не лишилась чувств.
За те несколько дней, что она не видела владельца кабаре, Будс как будто еще больше растолстел.
Дорогой костюм плотно обтягивал широченные плечи и внушительный живот. Лысина сверкала, как смазанная маслом. Бульдожьи брыли и двойной подбородок тряслись, глазки под белесыми бровями поблескивали злобным торжеством. В зубах Будс сжимал спичку и перекатывал ее из одного угла рта в другой – такая у него была привычка. За час он мог изжевать целый коробок.
– Какое у вас ко мне дело, господин Будс?
– Я за своим имуществом. Мне приятель доложил радиограммой, что у вас на «Горгоне» прячется моя беглая артифиса. Удачно, что я как раз отдыхал на Сен-Бернадет. Вот, приехал ее забрать.
Приятель доложил! Картавый Рик. Кто ж еще! Да и Боров явно примчался на остров аэропланом не просто так.
– У нас нет никаких артифис, – отчеканил капитан. – Только големы.
– Да как же нет, когда вон она – у вас за спиной жмется! – Будс ткнул жирным пальцем в сторону Элли.
– Что вы имеете в виду? – нахмурился капитан.
– Да то и имею! – прогрохотал Будс. – Кэп, некогда мне тут лясы точить. Давайте ее сюда!
– Вот что, Будс, сбавьте-ка обороты.
Будс выплюнул спичку на пол.
– Кэп, ты не понял? – сказал он с наглостью человека, не привыкшего, чтобы ему перечили. – Это девка, Элли, моя артифиса. Я ее купил. Она моя. Она от меня сбежала. Я ее забираю. Вот и весь разговор.
– Будьте добры поднять это, – капитан кивнул на спичку на полу. – На моем судне не принято бросать мусор на палубу.
В ответ Будс смачно плюнул на чистый пол.
Глаза капитана полыхнули, челюсть сжалась.
– Простите, – поднялся встревоженный Блоб. – Вы утверждаете, что госпожа Селеста – артифиса? Искусственный человек, созданный в мастерских мастера Фукса?
– Ну да! У меня и документы на нее имеются, – Будс, сопя, полез во внутренний карман пиджака, достал купчую и помахал ей в воздухе. – Я ее хозяин. В бумагах сказано – опекун. Ну, она по большому счету не человек все-таки. Внутри железная. Как големы. Хотя мордочка-то у нее помилее будет! – захохотал Лазарус.
Блоб подошел к Лазарусу, взял у него из рук документы и тщательно изучил.
Элли почти не дышала. Капитан в ее сторону не смотрел. Он опять превратился в айсберг. Стоял прямо, сцепив руки за спиной, лицо словно изо льда вырезано.
За столиками удивленно шептались пассажиры. Их взгляды кололи Элли, как ножи.
– Все верно, – сказал Блоб с бескрайним удивлением. – Согласно этим документам, госпожа Элли... кхм... не человек. Она артифиса, выпущена в мастерских Фукса двадцать один год назад. Тут ее приметы… рыжие волосы. Карие глаза. Родинка на щеке. На плече – татуировка артифис ее серии. Госпожа Селеста, это правда?
– Да. Это правда. Я артифиса... и этот человек мой хозяин.
Блоб изучал ее с таким ужасом, как будто Элли на его глазах превратилась в говорящую электробритву.
– Эвклид, пожалуйста! Я все объясню, – проговорила Элли с отчаянием. – Не отдавай меня Лазарусу! Я сбежала от него, потому что я все-таки человек и не хочу быть чьей-то вещью! У него ключ от моего сердца. Знаешь, у нас, артифис, есть механизм контроля. Если его вовремя не заводить, я могу умереть. Я сбежала в Федераты, чтобы стать свободной. И лишь поэтому я лгала тебе!
Эвклид посмотрел на нее. Его глаза источали арктический холод.
– А ну, заткнись! – приказал Будс. – Ишь, развизжалась. Я уж тебе шестеренки вправлю, будь уверена. Дрянь такая, улизнуть от меня вздумала!
Будс очень быстро прошел к Элли – никто даже опомниться не успел – запустил пятерню ей в волосы и так тряхнул, что у нее слезы выступили.
