Хлопнула дверь номера, явив на пороге дядьку Казима. Увидев наши зарёванные лица, нахмурился.
— По какому случаю сырость?
— Свадьбы не будет, Казим, — призналась тётка и принялась стирать с моих щёк слёзные дорожки.
— Вот и славно. Теперь дочка домой вернётся и сосватаем её за Ивана.
Я от таких новостей икнула.
— Не надо меня ни за кого сватать. И домой не вернусь, мне и в городе хорошо живётся.
Дядька хохотнул и подмигнул жене.
— Видишь, и глаза сразу просохли. А ну собирайтесь девоньки, пойдёмте по ярмарке пройдёмся.
Тётка собралась за пять минут, нарядившись в красивое платье. Светлые волосы заплела в тугую косу и уложила на голове короной, на плечи накинула тёплую ажурную шаль из заячьего пуха. Я тоже переплела взлохмаченные волосы. Поплескала в лицо холодной водой из таза и повиснув на руке дядьки отправилась показывать родственникам не только ярмарочную площадь, но и торговые улицы с лавками. Особенно тёте Маруше пришлись по душе магазины с домашней утварью и готовой одеждой. Заручившись обещанием мужа, что ни сюда вернутся как обзаведутся деньгами, мы отправились на ярмарку. И конечно дядька сразу пошёл в ряды, торгующие мехами. Думалось мне, он не только шкуры соболей привёз на продажу.
К моему удивлению у них со старостой давно был знакомый общий покупатель на все меха. Договорившись, что торговец сам вечером заглянет к ним в гостиницу, теперь уже вместе со старостой мы направились на ту часть площади, где торговали оптом прямиком с телег. Договорившись с распорядителем о месте для них двоих на субботу и воскресенье и оплатив пошлину, мужчины, наконец, закончили дела и позволили своим женщинам увлечь их в трактир.
Как ни странно тут было почти пусто. Много свободных столов, на каждом солонка и доска под хлеб. С кухни приятно пахло всякой снедью. Едва мы устроились за большим столом, к нам тут же подошла подавальщица с блокнотом и карандашом.
— Чего изволите?
— Горячего супа, варёного мяса с кашей, сладкий пирог и кувшин морса.
Староста решил сделать за всех заказ, но никто и не думал спорить. Они с дороги были голодные. Я тоже не завтракала, убежала из дома мистера Томаса, так и не поев оладьи. И теперь услышав про сладкий пирог, сглотнула голодную слюну.
— Суп, пирог и морс принесу сейчас, мясную кашу придётся подождать минут двадцать.
Девушка записала наш заказ в блокнот и умчалась на кухню. Скоро на столе появились тарелки с ароматным рыбным супом, на доску выложили целый каравай, порезанный на тонкие ломти. В центр стола подавальщица водрузила кувшин с морсом, расставила стаканы и умчалась за пирогом. Когда принесла и его, пожелала приятного аппетита и вернулась на кухню. Тут дядька, словно только вспомнил, огорошил меня вопросом.
— Милеша, ты так и не рассказала, меха то продала?
— Продала. И деньги в банк положила, теперь на них ещё и проценты копятся. И те деньги что вы за землю дали, тоже в банк снесла.
— Вот это правильно, — Пробасил староста, пододвигая к жене тарелку с большим куском пирога. — Как обзаведусь деньжатами, тоже в банк положу с десяток золотых. Ты скажи, девонька, чего к леру нашему в работницы не пошла? Его секретарь отписал такую околесицу, что ты де в гильдию к охотникам подалась. А дядька твой говорит, что работаешь в книжной лавке. Кому верить то?
— Обоим, — пока подавальщица накрывала нам стол, успела придумать о чем буду дальше врать родственникам. Теперь, когда я больше не невеста Довера, плести небылицы о своей жизни в городе стало куда проще. — Я когда с мехами пришла, у меня не было вашего разрешения на продажу. До этого я и знать не знала, что оно вообще нужно.
— Это да, я же не знал, что ты всю зиму на промысле была. Так бы написал. Как ты выкрутилась?
— Никак. Попалась местному охотнику. Их гильдия в Чардане зарегистрирована, а он в Бордене по делам был. Объяснил что к чему, да и предложил к ним пойти. Больно меха ему понравились. Я согласилась, а как снесла письмо леру, вернулась, его и след простыл. А что я забыла в том Чардане? До него от Бордена ещё две недели пути до самого побережья, от нас ещё дальше будет. Вообще бы потом не свиделись и решила тут остаться. Мистер Томас оказался очень хорошим. И я довольна тем, как всё устроилось.
Уф! Выпалив всю эту околесицу, уткнулась в тарелку с супом, надеясь что меня больше ни о чём не спросят. Но не тут то было.
— Милеша, покажешь потом где ты живёшь? — Всполошилась тётушка. — А то неспокойно мне. Ты так складно всё говоришь, но это же город. Тут всё чужое.
Я только зубами скрипнула. Заметив хитрый взгляд дядьки Казима, и как он переглянулся с дражайшей супругой, окончательно убедилась, что просто так меня в покое не оставят. Придётся знакомить их с мистером Томасом. И что из этого выйдет страшно представить. В лучшем случае за вранье дядька выпорет. В худшем, держа за ухо, посадит на телегу и отвезёт обратно в деревню, чтобы больше не искала приключений. Как же мне было противно от всего этого вранья. И ведь теперь не сознаешься, только хуже будет.
После обеда староста с женой и сыном отправились по своим делам. У них деньги были и они решили закупиться всем необходим заранее, чтобы потом время не терять. Я же, чувствуя будто иду на заклание, повела родных в книжную лавку.
Оказывается в этой части города мои родственники никогда раньше не были и я, оттягивая неизбежное, с удовольствием поводила их по широким ухоженным улицам вдоль особняков мэра и богатых горожан. Но сколько ни ходи, всё равно дорожка привела к уютному скверу с памятником.
Толкнув двери книжной лавки, услышала перезвон колокольчика.
— Мистер Томас, — позвала негромко, не увидев старика за стойкой.
Дядька Казим с тёткой вошли следом и с интересом осмотрели книжные стеллажи.
— В каком хорошем месте ты работаешь, Милеша. — Улыбнулась женщина. — Ты всегда читать любила.
Хозяин лавки показался из подсобки, неся увесистую стопку новых книг. Увидел нас и расплылся в улыбке.
— Милеша, быстро ты вернулась. Это твои родители?
Судорожно сглотнув, кивнула.
Положив книги на стойку, старик отряхнул сюртук от пыли и поправив очки протянул руку дядьке Казиму.
— Томас Майерс.
— Казим, — дядька крепко пожал сухую старческую ладонь. — Моя жена Маруша. рад знакомству, мистер Майерс. И спасибо вам за Милешу.
— Да что там, девочка замечательная. Вам наверно интересно узнать как мы тут живём? Милеша, проводи родителей наверх, покажи им дом и сад. Там ещё пирог со вчера остался, да чаю завари. Я сейчас прикрою лавку и тоже поднимусь.
Молясь пресветлой, чтобы мистер Томас не проболтался, что живу у него всего две недели, провела родных через подсобку на второй этаж, показала свою комнату, ванну с настоящим водопроводом и канализацией. Потом по лестнице из кухни мы спустились в сад.
— Надо же, какой уютный дом. Тебе очень повезло моя девочка. — Тётка от избытка чувств, стиснула меня в объятиях.
Дядька прошёлся меж деревьев остановился под яблоней и задрав голову осмотрел ветви.
— Пила есть?
— Есть.
— Неси, вижу без лестницы не достала до макушки.
Лестницы у старого книжника и правда не было и сухие ветки на самом верху яблони я не смогла спилить. Побоялась лезть на старое дерево, опасаясь что ветви по до мной подломятся как под той кошкой и я свалюсь вниз.
Сбегав в сарай за пилой вручила дядьке, а сама помчалась на кухню подогреть чай. Не став разжигать плиту, за пару секунд вскипятила воду магией, собрала чашки снесла вниз и ещё раз сбегала за оставшейся половиной пирога со сливами.
Вскоре в саду появился хозяин дома, застав нас за кипучей деятельностью. Дядька встав на крепкий табурет, спиливал ветки и аккуратно передавал жене. Тётка рубила их топором на мелкие сучья и сносила в пристройку к остальному сушняку. Я же сервировала стол, принеся из гостиной ещё пару стульев к имеющимся двум креслам.
— Вот спасибо вам, помогли. Теперь зимой можно не опасаться, что отломанная ветка разобьёт окно.
