ними и военными?
Вот оно! Наши взгляды встретились. Что происходящее в глубине души пожилого мужчины сейчас отражали его глаза? Не надежду же? Он таким образом давал понять, как меня будут использовать? Что будут, это очевидный факт.
– Не знаю… – ответ сорвался с губ раньше, чем я всесторонне его обдумала.
Доверия к недавним коллегам не было.
Гибель? Я точно не желала этого! Но и участи лабораторных мышей для эдаити не хотела. Смогла бы остаться рядом в таком случае, стремясь хоть как-то поддержать в жалком существовании? Нет, не выдержала бы, разрываясь между долгом и потребностью способствовать их освобождению. Но третьего пути нет. Именно это сводило с ума, заставляя тревожиться о Кине и его собратьях.
– Вам ведь повезло, – кивнув с понимающим видом, словно знал, о чем я думала, вдруг сменил тему собеседник. – Вы выжили, смогли продержаться в смертельно опасных условиях планеты до нашего появления. Вернулись к своим… Вопрос времени, когда окажетесь дома. Снова наступит нормальная жизнь, а ужасы пережитых испытаний со временем померкнут. Для нескольких сотен погибших на станции при побеге амиотов подобное невозможно. Вы же хотите вернуться к своей жизни?
Игерь твердил, что его единственная цель – вернуться к нормальной жизни. Ради этого он отчаянно рисковал, сделал все, чтобы осуществить свой нереальный план. Под давлением обстоятельств и постоянной угрозы со стороны эдаити сумел отправить призыв своим. Если вдуматься, безумно рисковый поступок, какое-то запредельное проявление мужества и стойкости. Он отчаянно и вопреки всему желал вернуться домой…
Почему я не думаю о том же? Я что, ненормальная и не понимаю, что надо стремиться оказаться как можно дальше от жутких монстров, за секунды высасывающих жизнь из мне подобных? Не понимаю, что жизнь на этой проклятой планете для меня невозможна? Ведь не будет же Кин до конца дней держать меня подле себя? Мало ли какие случайности, и тогда ультразвук убьет меня не намного медленнее, чем это сделал бы эдаити.
Где ответ? Я сошла с ума от пережитого? Или правда в том, что мне не к чему возвращаться? У меня нет и никогда не было дома, нормальной жизни в понимании штурмана и кого-то, кто действительно дорог.
Говорят, дом там, где близкие, где живет твое сердце. Как получилось, что мне ближе и важнее всех стал Кин? Непонятный, чуждый эдаити, пугающий и одновременно успокаивающий душу?..
Сумасшествие!
Распахнув инстинктивно зажмуренные глаза, встретила изучающий, немного отрешенный и холодный взгляд незнакомца. В той же расслабленной позе он наблюдал за мной, в глубине его глаз плескалось понимание. Он наверняка знал, что является моей слабостью, с абсолютной точностью нащупал мою болевую точку. Со мной беседовал профессионал, способный читать людей словно открытые книги.
И этот факт тревожил: что он понял из того, в чем я и себе признаться страшилась? К чему были странные вопросы, что он пытался нащупать в моих мыслях, выстреливая невероятными заявлениями и наблюдая за моей реакцией?
Свои чувства скрывать мне не всегда удавалось.
Сотрудничество? Что они предлагают? И добровольно ли? Или, откажись я, заставят? Для них я лишь средство достижения цели.
Что до амиотов, то я достаточно видела на станции и ничуть не меньше после побега, чтобы осознать: никто и никогда не отводил им участи равных. Какое сотрудничество? Смешно!
Слепое орудие уничтожения, бессловесные и бесправные рабы, обязанные подчиняться и уничтожать заданную им цель. Вот и весь их удел и предназначение. Самоощущение и восприятие сознания эдаити никого из создателей телесных оболочек не интересовало. Орудие, способное усилить нашу цивилизацию, которая и будет им управлять. Не к этому ли клонил глава миссии по созданию амиотов, говоря о слабости нашего вида?
– Домой? Мне в это уже не верится, – призналась честно, не скрывая горечи. Казалось, между мной и реальной жизнью не миллионы световых лет, а непреодолимая пропасть из недоверия к своим и нежелания продолжать такое существование. – Что до амиотов, то… Эксперимент провалился, лаборатория разрушена…
– Ошибаетесь. – незнакомец смотрел на меня странно, как-то кровожадно, словно обдумывал идею скормить меня хищникам по кускам. – Все обратимо.
У него точно возникли планы на мой счет. И хорошего ждать не приходилось…
– Да зачем они уже вам?! Ну сбежали, что с того? Жалкая горстка… Не верю, что вы считаете возможным их использовать, не после того, как они вырвались на свободу. Проявите милосердие! – не выдержав, взмолилась, задетая за живое, действуя эмоционально, а значит, заведомо напрасно. – На этой планете амиоты никому не причинят вреда, а улететь с нее не смогут. Просто оставьте их здесь – сами сдохнут.
Но собеседник медленно покачал головой.
– У нас на амиотов другие планы, – тонко улыбнулся, словно подводя итог разговору. – Без них войну не выиграть.
– Какую войну? – опешила. – Разве мы сейчас с кем-то воюем?
Пугающий незнакомец не мог называть так преследование эдаити. При всех их возможностях о войне и речи идти не может.
– Нет, но все к тому идет. А без амиотов в этих усовершенствованных телах нас ждет поражение. Они единственные, кто способен уничтожать разом и физическое тело, и заключенную в нем энергетическую сущность. А наш потенциальный враг именно таков. Тем и страшен. И для обычного оружия практически неуязвим. Только тсс… – он приложил палец к губам, понижая голос. – Ты ведь понимаешь, что это секретная информация. И проект тоже.
Несколько секунд я ошеломленно молчала: мне раскрыли истинную причину создания амиотов? Намечается враг, что сочетает в себе две сущности? А ведь мужчина даже на «ты» перешел, чтобы показать, насколько велико его доверие, которое, несомненно, я должна оценить. Только у меня мысли были иные.
– Вы выбрали странный способ сделать амиотов союзниками. Пленили, ставили над ними опыты, издевались, теперь преследуете и стреляете, а не ведете переговоры и не пытаетесь объяснить по-хорошему или установить контакт…
– Не твоего ума дело, рядовая! – вмешавшись в беседу, не выдержал и оборвал меня полковник, стукнув костлявым кулаком по столу.
– Спокойнее, – одним взглядом утихомирил его тайный кукловод, дернув за незримые ниточки. – Девочке просто хочется разобраться, она запуталась и не понимает, кто прав, а кто не совсем. Верно, Троя? Ну вот, – ласково продолжил, когда я кивнула. – Мы всего лишь приучаем их к жестокому миру, в котором им предстоит существовать. Максимально быстро. У нас не так много времени. А амиотам считать нас союзниками или друзьями вовсе не нужно. Они должны всех ненавидеть. Бескомпромиссно. Люто. Яростно. Тогда нашего противника, который столкнется с оставленными на переднем крае обороны амиотами, ждет страшная участь.
– Противника?!
Я что-то пропустила? Он уже второй раз
