Конечно же, он заметил меня сразу, как я только вошла. Но не атаковал. Наверное, в первые секунды от неожиданности, потом — вспоминая подходящие заклинания. Подходящие для чего — это уже вопрос. Но спрашивать я, конечно же, не стала, вместо этого резко вскинув руки ладонями вверх, будто поднимая что-то невидимое. Пол под ним запылал голубым пламенем, символы на костюме тут же засияли защитными чарами. Чародей отскочил, но я уже послала в него искрящуюся молнию, заставляя вскинуть руки для дополнительной активации щитов. Тело гудело от переполняющей его силы, напоминая, что еще не готово к столь сильному колдовству. Простой человек уже сгорел бы, но Милена никогда не была простой, так уж сложилось.
Он ударил в ответ, сначала простой силовой волной, тут же дополняя ее яркой вспышкой и напоследок закрепляя петлей-удавкой. На все это мне хватило одного единственного щита, что даже немного разочаровывало. От этого чародея я ожидала большего. Или за мощным костюмом скрывается слабосильный колдун? Потому и прячется всегда по углам, подставляя вместо себя других? И сила его в творимых долгое время заклинаниях — с подготовкой, вспомогательными артефактами?
Либо же он делает вид, что слаб, чтобы я расслабилась. Встречали и таких.
Я направила в него огненную стрелу и тут же отскочила в сторону, уходя от его заклинания. Где-то в коридоре Маркус шипел на оборотня, не позволяя ему вмешаться. Мечеслав, судя по всему, прекрасно помнил, что мне под руку лучше не лезть.
Очень хотелось колдовать что-то разрушительное и мощное, но пещера, близость собственного тела, и необходимость сохранить линии заклятия, прорисованные вокруг постамента, не позволяли разгуляться. Ни мне, ни моему противнику. И нам обоим приходилось перебрасываться чем-то хитрым, точечным. Вопрос был только в том, что кончится раньше — устойчивость его костюма или мои силы.
Заклинания вспыхивали дно за другим под низкими, неровными сводами, лишенными (к счастью) опасных во время магической битвы сталактитов.
Бой затягивался. Но я ждала. Боялась, что Маркус не выдержит и вмешается, и ждала. Он смеялся, зная, что это тело слабее, что его самого почти невозможно победить, ведь он в полном обмундировании и с секретом в рукаве. Глупый, глупый чародей.
Но вот он на миг замешкался с новым заклинанием, и под сводами пещеры эхом раздался крик десятков, если не сотен голосов. Никто его не слышал, этот голос затерянных пленников, скованных и запертых, бесконечных батареек для хозяина ключей от их цепей.
Я знала, что не могу тягаться с ним вот так, когда он практически непобедим, имея подпитку своей призрачной сети (десятки нитей, связывающих колдуна и его жертв сейчас чувствовались легко), а я была заперта в чужом теле. Но это не значило, что я не могла совсем уж ничего.
Резкий жест был прост и элементарен — развести руки перед собой левую направляя вниз а правую вверх так, чтобы ладони смотрели друг на друга. И всплеск энергии, разметавший волосы, ударивший по глазам светом. Вдох — и между моих рук, прямо передо мной, появилась раскрытая призрачная книга. Её страницы бесконечно перелистывались, а вокруг засияли голубоватые руны. Где-то далеко Маркус благоговейно шептал "Это же Призрачный Гримуар!", а я перевела взгляд сияющих глаз на колдуна. Он был готов сражаться, отбить любые, по его мнению удары. Вот только я больше не собиралась атаковать.
— Ахтэ-грисса (Услышь мои слова), — древнее наречие обожгло горло. — Апар-грастри-ив-талли (Запри и огради, того кто встал сейчас на моем пути).
Гримуар замер, и вокруг чародея взметнулись прутья призрачный клетки, мгновенно накрывая его непроницаемым куполом. Он закричал, ударил по ним магией раз, второй, третий, но...
Твоя сила идёт из того же истока, что и клетка, вот только клетка на уровень выше, потому твои попытки бессмысленны. Это как пытаться спилить дерево листом бумаги.
Я почти сказала ему это, но не стала. Зачем что-то объяснять тому, кто по ту сторону баррикад? Да и говорить сейчас было сложно, даже стоять оказалось почти сверх сил. Это тело не готово к магии такого уровня, совсем не готово.
Мечеслав оказался рядом первым, подхватил на руки, не позволяя опасть на землю. И надо же, пёс не стал возражать.
Я даже оглянулась, ища его взглядом.
Оборотень, принявший человеческую форму, не стесняясь наготы, шёл к клетке с видом человека готового бить морды невзирая на лица.
— Где она?! Что ты с ней сделал, скотина?!
Колдун, уже переставший пытаться вырваться, сложил руки на груди:
— Ты не должен позволять им проводить ритуал, если хочешь ещё увидеть свою драгоценную Милену. Лучше выпусти меня, чтобы я мог её вернуть.
— Кагар! — тон Мечеслава стал настороженным.
— Иди сюда, — Маркус уже хлопотал вокруг постамента. — Потом пофлиртуешь с пленником.
— Ну, я должен был попытаться, — пожал плечами пёс, возвращаясь в центр пещеры и начиная приносить пользу. — В фильмах злодеи любят выкладывать все секреты в подобные моменты.
— Поставь меня у постамента, — я оглянулась на вампира.
Тот послушно поднёс меня ближе, позволил встать на ноги и замер рядом, неотрывно глядя на тело, лежащее на камне.
— Будто и не прошло пять сотен лет, не так ли? — я сжала его руку, чувствуя, как он начинает дрожать.
Она выглядела спящей. Ни время, ни пыль не тронули зачарованную женщину, и даже одежда была цела. Я смотрела на неё и это было так странно, ведь это была я сама, такая, какой была сотни лет назад. Кажется, каждый день видя в зеркале другое отражение, я даже стала это забывать.
— Мы готовы? — Маркус встал по ту сторону постамента, лицо его было очень сосредоточеным.
— Выйди за пределы круга, — я коснулась плеча Мечеслава, привлекая его внимание.
Взгляд мерцающих алых глаз был немного безумным, но он кивнул и отступил, встал рядом с оборотнем на безопасном расстоянии.
— Делай, как я тебя учила, — опираясь на постамент ладонями, я ободряюще улыбнулась Маркусу.
— Ты совершаешь ошибку, юный чародей! — колдун в маске попытался схватиться за прутья, но те обожгли даже сквозь защитные перчатки, а Маркус уже начал читать заклинание.
Глава 30
Слово за словом древние чары расплетались, жест за жестом творилось новое колдовство. Свечи вспыхнули сами, плавились, пылая, будто в ускоренной перемотке. Мир поплыл перед глазами, но я ещё успела заметить, как Маркус потянулся к моей шее руками.
...А потом я открыла глаза и посмотрела в потолок пещеры. В то же мгновение свечи погасли, догорев, оборотень бросился ловить падающую на камни Милену, логично выбрав любимую вместо пошатнувшегося, но устоявшего друга, а вампир оказался рядом со мной, заглядывая в глаза.
— Варнава?
— Нет-нет-нет, что вы натворили?! — колдун в маске снова ударил по клетке магией, в этот раз более разрушительной, и пещера вздрогнула, заставив всех на мгновение замереть, прислушиваясь.
Только пес, не обращая ни на что внимания, осторожно тряс лежащую на его руках женщину... ту, кого еще вечером я видела в зеркале.
— Милена, милая, очнись, твой разум должен вернуться, ведь ты свободна, Милена...
К нему подскочил Маркус, проверил у нее пульс, после чего прижал ладонь ко лбу и под пальцами вспыхнул свет колдовства.
Я села. Ощущения были... странные. Мир вокруг бурлил движением, все суетились, даже Мечеслав пытался заглядывать в глаза и звал, требовал сказать, что все в порядке. Но было ли все в порядке? Могла ли я так сказать?..
А потом все разом встало на свои места. Я соскользнула с постамента, лишь вскользь коснувшись плеча вампира, пошла к беснующемуся в клетке колдуну, на ходу пробуждая свою силу.
Где-то там за спиной довольно улыбнулся Мечеслав и замер едва успевший закончить заклинание Маркус, и только пес продолжал баюкать женщину, которую так и не успел назвать своей на самом деле.
— Ну, здравствуй, — замерев у самых прутьев, я склонила голову плечу, немигающим взглядом глядя на колдуна.
