Каждый треск, каждый хруст, каждый шелест заставлял ежиться и вздрагивать.
Но больше никаких хищников на пути не попалось.
Время от времени издалека, сквозь просветы между стволами разглядывали нас высокие длинноногие животные, похожие на серых оленей. Их большие, миндалевидные глаза, под сенью длинных пушистых ресниц, поражали нереальной красотой.
Сочтя нас безобидными, «мельранские олени» отворачивались и принимались с аппетитом ощипывать молодые листья с веток.
Мимо, в траве то и дело мелькали зверьки самого разного вида и расцветок.
То маленькие, как мышки, то большие, как рыси, то мохнатые, то пушистые, они почти не обращали на нас внимания.
Птицы перекрикивались через весь лес и резко взлетали в небо оголтелыми стаями, словно пугались чего-то.
Все чаще и чаще перебивали лесные звуки странные хлопки. Пумц… Пумц… Пумц… Они казались чужими, неестественными в суете леса и оттого били по нервам.
Я вздрагивала, Эймердина оборачивалась, словно хотела убедиться, что я в порядке, тяжко вздыхала и спешила дальше.
Вечерело.
Удушливое тепло уступило место прохладе, солнечные лучи все реже проливались сквозь плотное сито крон, удлинились тени. Пряно-сладкие запахи совсем пропали, потянуло сыростью и кислинкой. Влажный воздух заставлял ежиться, пробирался сквозь одежду, холодил тело.
Эймердина посмотрела на стремительно сереющее небо и вздохнула. Мы не успевали добраться до шоссе засветло.
Внезапно по поляне пронесся слабый отголосок звука, похожего на гул мотора летучего авто. Едва слышный, как и у всех современных машин, он звучал с характерным порыкиванием.
Эймердина посмотрела наверх, вгляделась вперед, сорвалась с места и побежала.
Я понеслась за ней.
Откуда только взялись силы? Ноги больше не заплетались, голова почти перестала гудеть. Наверное, бывает и третье и четвертое дыхание.
Я отмахнулась от колючих плетей-веток, перескочила яму, овраг, еще овраг и… увидела то, что Эймердина заметила чуть раньше.
В темном небе, гораздо выше самых великанских деревьев, текла бурная река небесного шоссе.
Эймердина остановилась невдалеке от лесной опушки, выравнивая дыхание. И прежде чем я успела спросить, включила кольцо-телефон. Оно пикнуло, сообщая о том, что появился сигнал.
Наши облегченные вздохи вырвались наружу почти одновременно.
Эймердина нажала несколько виртуальных кнопок и облокотилась о ствол, прикрыв глаза.
— Фуф! — произнесла устало. — Кажется, мы доберемся домой.
И только в эту минуту я поняла, что всю дорогу спутница лишь изображала уверенность. Но сейчас это уже не имело никакого значения.
И все же у меня оставалось ощущение, что впереди еще одно, последнее, опасное приключение. Оно и понятно. Не такие дураки Клейлисы и Рорри, чтобы позволить нам спокойно долететь до полиции… Я помнила, что они уже обстреливали машину клана Саркатта из плазменных пушек. Значит, давно обзавелись транпортом для воздушного боя.
Что ж… после всего пережитого будет глупо не дать мерзавцам достойный отпор! Нам остался последний шаг. Еще немного — и мы спасены. Сдаться теперь, проиграть последнюю схватку после всего пережитого будет особенно обидно.
Такси прилетело быстро.
Большое, черное, без опознавательных знаков, поначалу оно не вызвало у меня доверия.
Но Эймердина расплылась в довольной улыбке и сообщила:
— Нас услышали по секретному каналу. Это машина спеслужб. Скоро будем в полиции.
На долю секунды я расстроилась. Так хотелось поскорее прибыть в замок, опуститься в горячую в ванну с морской солью и просто расслабиться. Смыть с себя усталость, грязь и страх, разнежиться, отпустить тревоги.
Но Эймердина бодро заскочила в машину и подала мне руку. Я запрыгнула следом, и тетя Рея изрекла:
— Сейчас главное избавиться от пленки, Лиса. Пока она не в полиции, мы под угрозой. Эти мерзавцы наверняка уже очнулись, ищут нас. Доберемся до полиции и все… они наказаны, а мы спасены.
В машине пахло хвойной отдушкой и ромашками. Мягкие черные кресла с тканной обивкой быстро подстроились под нас, поменяли форму.
Здесь их было с десяток — машина явно рассчитывалась на большее количество пассажиров.
Я кивнула, признавая железобетонные аргументы Эймердины.
Двери захлопнулись, и мы резко взмыли ввысь.
Я откинулась на сиденье, прикрыла глаза, не в силах даже пальцем пошевелить. Казалось, из меня выкачали всю энергию. Чудилось — мы ушли из дома не сегодня днем, а неделю, месяц назад и все это время блуждали по местным лесным чащобам.
Летела машина почти также быстро как эймердинина, только кульбитов не выполняла. Мы встроились в пеструю реку небесного шоссе, и обогнули лесную полосу.
Через некоторое время у меня начали слипаться глаза. Монотонное мелькание замков за окном, лесов, полей и коттеджей лишь усиливало сонливость. Бездействие расслабило, лишило остатков сил. Я откинулась на спинку кресла и почти уснула, когда краем глаза зацепила яркую вспышку в правом окне. Еще, еще и еще.
События последних дней научили меня собираться почти мгновенно. Я подскочила на кресле и перегнулась через Эймердину.
Нас обстреливали! Авто лихо лавировало между огненными сгустками — точно такими же, как в космотелепорте. Они разрезали воздух оранжевыми дугами и плевались искрами.
— Как они нас выследили? — поразилась я.
— Также, как получили эти технологии. Через связи в полиции, — хмуро ответила Эймердина.
Я оцепенела, наблюдая, как вокруг носятся плазменные сгустки. Машина ловко уходила из-под удара. Но автомат всего лишь автомат. Как долго он будет нас выручать?
Я подняла глаза на Эймердину. Она покачала головой.
— Я не смогу управлять этой системой. Доступ только у спецагентов.
В салоне повисла гнетущая тишина. Лишь грохот пульса в ушах да рваное дыхание Эймердины нарушало воцарившееся безмолвие.
Сгустков становилось все больше и больше. Казалось, по нам палит не одна машина, а несколько. Но увидеть их не представлялось возможным. Похоже, враги летели сзади, а там не было окон.
Мы сжались, ожидая исхода поединка автопилота и стрелков. И, казалось, он слишком предсказуем, чтобы надеяться на лучшее.
Ну где же это, наше «прикрытие»? Неведомые помощники, где же вы?
Поразительно! Но высшие силы будто услышали мои немые вопросы!
Салон озарила вспышка. Такая яркая, словно сзади что-то взорвалось, еще и еще. В преследователей палили тоже — и, кажется, весьма удачно.
Справа от нас пронеслась неприметная бежевая машина, лавируя между сгустками, слева появилась такая же. По сторонам от них возникли черная, темно красная и голубая. Перестрелка началась с новой силой. Вот только теперь мы рисковали попасть еще и под перекрестный огонь.
