обнаружит, что меня нет.
— Ты — причина, по которой я буду в порядке, — сказала я ему.
Я почувствовала, что оба моих родителя уставились на меня, поэтому я представила им Леви и всех остальных. Я видела, как моя мать отмечала, каким красивым был Леви, отмечала это так, как будто его внешность была чем-то плохим.
Я так на это не смотрела. Я всё ещё трепетала, когда он стоял рядом со мной и держал меня за руку.
Жасмин спросила, как у меня дела, и когда эта тема была исчерпана, девочки заполнили комнату болтовней, рассказывая о том, что они сделали в эти выходные, и, предлагая помочь мне с заданиями, которые я собиралась пропустить. Никто не спрашивал о стрельбе и ничего не говорил о директоре Андерсоне. Я предположила, что они не хотели навредить Леви. Время от времени, однако, они бросали взгляды между Леви и мной.
Они все должны были знать, что произошло. Об этом сообщили в новостях.
Через час мама сказала, что мне нужно отдохнуть. Все попрощались и вышли из комнаты. Кроме Леви. Я не отпускала его руку, и он не отдернул её.
Папа и мама никак это не прокомментировали. Она ходила по комнате, поправляя то, что не нужно было поправлять. Это была моя мать.
— У тебя хорошие друзья.
Она казалась искренне удивленной, но потом я предположила, что у неё были на то причины.
— Теперь ты знаешь, почему я не хочу возвращаться в Нью-Мексико, — сказала я.
— Нью-Мексико? — спросил Леви.
Мама не смотрела на меня, просто продолжала выпрямляться.
Я вернула внимание снова к Леви.
— Мои родители думают, что дома я была бы в большей безопасности, и я пыталась убедить их, что здесь я в такой же безопасности.
Папа прислонился к стойке рядом с моими розами.
— Мы обсудим это позже.
«То есть, когда Леви не будет рядом».
— Он знает о демонах, — сказала я. — Он знал это с самого начала.
Моя мать перестала выпрямляться, и её взгляд с удивлением обратился к нему.
— Он знает?
Я кивнула и рассказала родителям, как я спасла Леви от автокатастрофы и как мы вместе помогали людям в школе. Я также объяснила, что слышала, как демоны говорили компрометирующие вещи о директоре Андерсоне, и именно поэтому Леви установил жучок в машину.
— Возможно, это было более опасно, чем казалось, — сказала я. — Но дело в том, что Леви знает обо мне, и он никогда никому не рассказывал. Он доказал, что сохранит мои секреты. Я не найду этого больше нигде.
Леви подался вперёд в своем кресле.
— Не заставляйте её уезжать. Никто больше не причинит ей вреда, — его взгляд переместился с моей мамы на моего отца. — Я позабочусь о том, чтобы она была в безопасности.
— Он всегда говорит мне запирать двери моей машины, — добавила я.
Мама и папа обменялись взглядами. Несколько мгновений никто из них не произносил ни слова.
Решение повисло в воздухе между ними.
Наконец, папа снова обратил своё внимание на меня.
— Твои друзья кажутся хорошими детьми.
Мама поколебалась, потом вздохнула, смягчаясь.
— Они действительно кажутся милыми. Мне бы очень не хотелось забирать их у тебя. Мы подумаем о том, чтобы позволить тебе остаться.
Её взгляд упал на Леви, а затем переместился на наши руки.
— Хотя нам придётся поговорить с Шерил, чтобы убедиться, что Адель соблюдает комендантский час. Никаких засиживаний допоздна. Ты никуда не должна идти, пока Шерил не узнает и не одобрит, куда ты идешь, с кем ты и когда ты вернешься.
Я подняла свободную руку вверх, давая обещание.
— Я введу комендантский час, чтобы успокоить ваше сердце.
— Если демоны расскажут тебе о чьих-то преступлениях, — сказал папа, — держись подальше от этого человека.
— Правильно.
У меня не было никакого желания повторять свою последнюю стычку с преступником.
— Если ты узнаешь о незаконной деятельности, — добавила мама, — ты можешь сообщить властям безопасным способом. Оставь записывающие устройства им.
— Я обещаю.
Она посмотрела на Леви, выражение её лица ясно давало понять, что она тоже хочет услышать его слово.
— Больше никаких жучков, — сказал он.
Мама немного расслабилась.
— Ну, я полагаю, мы могли бы поговорить с твоими учителями о том, чтобы дать тебе работу, чтобы ты могла окончить среднюю школу здесь.
Родители обсуждали эти детали в течение нескольких минут, и когда они закончили с этим, они решили пойти в кафетерий, чтобы перекусить.
— Ты будешь в порядке с Леви несколько минут, не так ли? — спросила мама.
Я не была уверена, намеренно ли она оставляла нас наедине или просто давно не ела, но я была рада, что она достаточно доверяла Леви, чтобы оставить его со мной наедине.
— Да, со мной всё будет в порядке.
После того, как они ушли, я сжала руку Леви.
— Как ты держишься?
Он испустил долгий низкий вздох.
— Репортеры продолжают звонить, требуя заявления от моей семьи. ФБР обыскало наш дом и конфисковало компьютеры. Все в школе комментируют в Интернете, что они всегда знали, что мой отец был подонком, и родители в ярости, потому что директор не только застрелил одного из своих учеников, но и руководил наркобизнесом. Они говорят, что школьному округу, очевидно, нужны более строгие правила и стандарты.
— О боже.
— Становится всё хуже. Папин адвокат классифицировал меня как враждебного свидетеля и говорит, что мне придётся искать другое жилье, потому что дом продаётся, чтобы оплатить защиту отца. И Кахо, и Джейк говорят, что я могу жить с ними, но для этого мне нужно разрешение мамы, а прямо сейчас она слишком занята, проклиная имя отца, чтобы заботиться о таких деталях. Она и мой отчим прилетели вчера, чтобы разобраться с юридическими вопросами.
— Мне жаль.
— Я так зол на своего отца, — Леви провел большим пальцем по тыльной стороне моей руки, и его взгляд встретился с моим. — Несмотря на всё это, я всё ещё чувствую, что только что получил лучший рождественский подарок, потому что ты жива.
Я улыбнулась ему.
— Ещё раз спасибо за это.
Его взгляд опустился на мою руку. Хватка снова была на месте, держась так, как будто я мог ускользнуть.
— Я думал, ты мертва.
— Я была. Помнишь, я говорила тебе, что видела твоего ангела-хранителя? Я была вне своего тела.
Я рассказала ему всё: как я разговаривала со своим ангелом и слышала, как Леви молился, чтобы его ангел отправил меня обратно. Я ожидала, что Леви укажет на то, что услышанные слова его молитвы не доказывают, что я была мертва. Я
