топая, он начал медленное отступление.
Айви почти чувствовала, как грязь пытается прилипнуть к его ногам при каждом шаге, но сила Телока — или, возможно, его ярость — были слишком велики, чтобы его можно было сдержать.
Рекош схватил Диего, когда сумка мужчины ударилась о дно на мелководье, поднял его на ноги и почти понес обратно на сушу. Уркот еще раз вонзил свое копье в воду. Когда он вытащил его, на конце была насажена пара угрей-убийц, их гладкие, скользкие тела извивались. Затем он тоже отступил.
Айви заставила себя встать и помогла своим друзьям подняться на ноги. Воздух с трудом входил и выходил из легких, руки болели в тех местах, где вокруг них была намотана веревка, и она была уверена, что дрожит, но все ее беспокойство в тот момент было обращено к Кетану.
Все еще свисая с нижней стороны корня, он поднял на нее взгляд. Он был забрызган всевозможной грязью, и даже с такого расстояния она могла видеть, как тяжело вздымается его грудь, но он приподнял свои жвалы в улыбке.
Что ж, с ее точки зрения, он опустил их, но перевернутая улыбка все равно была улыбкой.
Она не отводила от него взгляда, пока он не взобрался на верхнюю сторону корня и не начал осторожное возвращение.
Телок и Рекош отнесли Лейси и Диего на единственную по-настоящему твердую землю — невысокий валун, наполовину заросший мхом. Вриксы осторожно опустили людей на землю, но только Рекош отошел назад. Айви и остальные поспешили к ним.
— Ты больно? — спросил Телок на ломаном английском, положив руки на плечи Лейси и окидывая ее пристальным взглядом.
Лейси обхватила руками живот и наклонилась вперед. Ее губы приоткрылись с медленным, дрожащим выдохом, и с ее длинных волос, потемневших от грязи, закапала вода. Ее лицо выглядело намного бледнее обычного, отчего сердце Айви учащенно забилось.
Диего, похоже, был не в лучшей форме. С помощью Уилла он откинулся на камень, согнув колени, обратив лицо к небу и закрыв глаза. Его грудь поднималась и опускалась от глубоких вдохов, таких же неровных и беспорядочных, как у Лейси.
— Черт, — прохрипел Диего.
Опустившись на колени рядом с Диего, Уилл неуверенно посмотрел на мужчину.
— Лейси, — твердо сказал Телок. — Ты больно? Ты, — он посмотрел на Айви с умоляющим светом в зеленых глазах, которого она никогда в них не видела.
— Ранена, — тихо сказала Айви. — Лейси, Диего, вы, ребята, ранены?
Лейси покачала головой, но движение было таким легким, что даже ее свисающие волосы едва шевельнулись. Телок, казалось бы, не убежденный этим, провел руками по ее телу, проверяя каждую из нескольких новых прорех на ее комбинезоне, под некоторыми из которых виднелась окровавленная кожа.
Диего поднял голову со скалы и посмотрел вниз на свое тело. Его комбинезон тоже был порван в нескольких местах. Тяжело вздохнув, он снова опустил голову.
— Ублюдки поймали меня несколько раз, но ничего серьезного. Кроме того, я почти уверен, что обделался, но не думаю, что это считается травмой.
Келли коротко рассмеялась, в ее смехе было больше облегчения, чем веселья.
— Правильно. Уязвленная гордость не считается раной.
Губы Диего скривились в улыбке.
— Разве не я должен решать это? В конце концов, я здесь единственный медицинский работник, независимо от того, есть дерьмо у меня в штанах или нет.
— Продолжай так шутить, и я позабочусь о том, чтобы у тебя была настоящая травма, за которой нужно ухаживать, — сказал Уилл, легонько ткнув Диего кулаком в плечо.
Диего повернул голову, чтобы посмотреть на Уилла, и его улыбка стала шире.
Телок схватил Лейси за подбородок и приподнял его. Она встретила его взгляд расфокусированными глазами и несколько раз моргнула, прежде чем к ним вернулась ясность. Что бы Телок ни сообщил ей, он сделал это без слов.
— Я в порядке, — тихо сказала она. — Несколько укусов, но я в порядке. Благодаря всем вам, ребята.
— И мы собираемся чертовски тщательно продезинфицировать все эти укусы, — сказал Диего, — как только мои ноги перестанут казаться желеобразными.
Дрожь пробежала по телу Телока, и он склонил голову, слегка коснувшись лба Лейси своим головным гребнем. Она закрыла глаза и осталась в таком положении.
— С ними все в порядке? — спросил Кетан по-английски из-за спины Айви.
Она повернулась, улыбнулась ему и кивнула.
— Да. С ними все в порядке.
Кетан низко наклонился, когда добрался до Айви, подхватил ее на руки и крепко обнял. Гром биения его сердец был для нее долгожданным утешением. Она наконец-то отпустила себя, наконец-то позволила себе расслабиться и просто растаяла в его объятиях.
— Ты молодец, моя сердечная нить, — прогрохотал он.
— Уркот, что ты делаешь? — Спросил Рекош на языке вриксов.
Айви повернула голову, чтобы посмотреть на Уркота. В нижней правой руке он держал мертвого грязевого сталкера, сгибая запястье вверх-вниз так, что туша животного болталась.
— Размышляю, — сказал Уркот, не поднимая глаз.
— О чем? — спросила Ансет, склонив голову набок.
Теперь все смотрели на Уркота. Подергивая жвалами, он повернулся лицом к остальной группе.
Келли нахмурила брови.
— Э-э, Уркот…
— Ты говоришь… — Уркот хмыкнул, произнеся эти простые слова по-английски, глядя вниз, как будто мог найти слова, разбросанные по земле. — Ты говоришь, хорошо?
— Что значит «говоришь хорошо»? Что хорошо?
Уркот поднял левую руку, обнажив шрам на боку под ней. Затем он прижал голову мертвого грязевого сталкера к грубой коже шрама и снова пошевелил запястьем, заставляя тело угря подниматься и опускаться.
— При-вет, — сказал он, немного быстрее размахивая рукой-угрем. — Скажи, рука в порядке?
Айви была почти уверена, что там не было никого, кто не рассмеялся бы или не защебетал, но она не могла сказать наверняка из-за своего собственного смеха, который вырывался из ее живота, насыщенный и ужасно очищающий, вызывающий слезы на глазах, причиной которых, возможно, было не только веселье. И, смеясь, она еще крепче прижималась к Кетану.
Он притянул ее к себе, втягивая ноздрями ее запах, уткнувшись носом в ее волосы.
В тот момент Айви больше, чем когда-либо прежде, почувствовала себя частью семьи, и она знала, что не только ее связь с Кетаном будет длиться вечно. Это было ее племя, это были ее люди.
И она будет сражаться за них.
ГЛАВА 22
Ночью на болоте было намного шумнее. Животные издавали крики в анонимной темноте, некоторые создавали нежную атмосферу, мало чем отличающуюся от ночных песен лягушек и сверчков, другие были гораздо более резкими, но, к счастью, более редкими. В воде тоже было больше активности — больше всплесков и
