Максимилиан стоял в стороне и улыбался, смотря на эту сцену. Он знал, что Афина не разрешит взять с собой все вещи, но Лина упорно скупала всё подряд и очень надеялась пронести хоть что-то.
- Да, да, нет, нет, нет...- перечисляла богиня, осматривая огромную кучу вещей.
- Ну Афинаааа, почему это нельзя? Это подарок Тиграну и Агатону, - недовольно скривила губки Лина, прижимая к себе бинокли.
- Хорошо, возьми, но микроскоп и телескоп оставь.
Лина нахмурилась, но выложила из сумки указанные предметы.
- Можно, да, да, нет, нет, Лина, зачем тебе подгузники? Выложи их, - махнула рукой богиня, и они исчезли. Ей явно уже надоело заниматься такой ерундой, и из сумки просто исчезали лишние вещи, один за другим.
- Афина! А ножницы-то тебе, чем не угодили? - воскликнула Лина, когда из сумки исчез кропотливо собранный большой набор ножниц. В него вошли все возможные модели, от огромных технических ножниц по металлу, до маленьких маникюрных.
Богиня глубоко вздохнула, и на радость девушки вернула их обратно.
- Зачем тебе так много книг? И тем более военных?
- Максимилиан будет читать, ему интересно, - сказала Лина и очень постаралась придать своему взгляду как можно больше жалостливости, но Афина только негодующе покачала головой.
- Он не сможет их читать. Как только он покинет этот мир, забудет русский язык.
- А я?
- Ты нет. Русский ты выучила сама, и он останется с тобой навсегда.
- Тогда я сама ему буду читать, или переведу на греческий.
Афина посмотрела на огромную кучу книг и, по всей видимости, просматривать их всех у неё желания не было, и согласно кивнула, разрешив их взять.
Почти полтора часа проходило исследования собранных сумок, и когда это непростое дело было завершено, богиня облегченно вздохнула.
- Всё, - сказала она, и Максимилиан не смог сдержать радостной улыбки. Он уже давно нетерпеливо переминался с ноги на ногу, всем своим видом показывая, что Лина, мягко говоря, погорячилась с покупками, но девушка выглядела почти счастливой, и это не могло его не радовать.
Лина радостно смотрела на сумки, они, конечно, отощали после досмотра, но почти всё, что она взяла малышу, осталось, в том числе и кроватка.
Афина щёлкнула пальцами и в тот же миг Лина с малышом и Максимилианом оказались в своей спальне во дворце.
- Хорошо-то как! - воскликнула она и легла на огромную чёрную кровать, положив сына рядом. На серебристых стенах прыгали привычные солнечные зайчики, говорящие о том, что время близится к полудню, за окном красовался уже успевший стать родным пейзаж, знакомые ароматы, знаковые звуки... вот оно счастье, подумала девушка, закрывая глаза, но совершенно неожиданно её мысли прервали шубуршания.
- А ты чего делаешь? - спросила она, заинтересованно смотря на Максимилиана. Он, как только оказался в комнате, тут же полез копаться в сумках.
- Хочу посмотреть, что за подарки ты собралась дарить Тиграну и Агатону. Это? - показал он жене бинокль.
- Да, только осторожно, не разбей.
- И что это? - спросил полководец. Он повертел в руках странный предмет, пытаясь понять, как он работает, но ничего не понял.
- Это бинокль, он как увеличительное стекло, только гораздо круче, смотри.
Лина подошла к мужу, вытащила из чехла прибор и показала мужу как им пользоваться.
- Иди, посмотри на улицу.
Максимилиан послушно вышел на балкон и через минуту вернулся хмурый как грозовая туча.
- Что случилось? - обеспокоенно спросила Лина.
- Я тоже такой хочу, - заявил он. - Ты только два взяла?
- Для тебя я взяла подзорную трубу, нужно посмотреть, осталась ли она, - засмеялась Лина, смотря на Максимилиана. Он был как маленький ребёнок. Другу дали игрушку, а ему нет, и теперь расстроился.
- Ну так посмотри, - недовольно пробурчал полководец, скрестил руки на груди, и Лине ничего не оставалось, как пойти и найти игрушку для мужа.
- На, держи, - вручила она ему большой ящик, в котором лежала модная и очень дорогая подзорная труба, ничем не уступающая профессиональным военным биноклям. - Только осторожно, эти вещи нельзя ронять.
Максимилиан довольно принял из девушки подарок и широко улыбнулся.
- Это же гораздо лучше. Ты же царь, а царю не пристало пользоваться обыкновенным военным биноклем.
Лина обняла мужа и нежно поцеловала его.
- Нужно переодеться и известить что мы дома.
- Да малыш. Мы дома.
Максимилиан не хотел признаваться, но это недолгое путешествие сильно впечатлило его. Он не ожидал увидеть мир настолько сильно отличающийся от его родного. И эти задания, генерал... Военный полководец, от вида которого содрогаются враги, и грозный царь, в глаза которому запрещено смотреть, он был вынужден смиренно слушаться приказов жены и этого странного человека, генерала...
Он сказал что Лина принадлежит ему, что он воспитал из неё воина... О боги, интересно как он её воспитывал. Совершенно не к месту Максимилиан вспомнил, как Лина говорила, что её не учили, а вбивали знания...
Полководец опустил глаза, Лина широко улыбалась, и была счастлива вернуться в Афины. Домой... она называет Афины своим домом. Нет, теперь она принадлежит ему, и больше никому. Только его, жена и мать его ребёнка.
Лина таяла от ощущения сильных рук крепко обнимавших её, а лёгкий запах сандалового дерева, который всё ещё оставался на теле полководца, щекотал нос. И это было счастьем.
Дверь вдруг резко распахнулась, и в комнату влетел перепуганный Тигран.
- Вы вернулись? - недоверчиво спросил он, смотря на обнимающуюся пару.
- Нет тигр, мы приведения, - засмеялась Лина, и подошла поприветствовать друга, по которому успела ужасно соскучиться.
- Малышка, всё в порядке? Где ребёнок? - обеспокоенно затараторил мужчина, и нервно обнял девушку.
- Он спит, можешь подойти посмотреть.
Лина взяла Тиграна за руку и подвела к кровати, где безмятежно спал маленький мальчик.
- Его зовут Деметрий.
- О боги... Он такой маленький, - тихо прошептал Тигран, боясь подойти ближе и побеспокоить его сон.
- Руками не трогать, - тут же заявил Максимилиан, ревниво смотря на друга.
- Ой, ну что ты придумываешь? - сказала Лина и недовольно посмотрела на мужа. - Тигр, если хочешь, можешь подержать его.
- Нет, лучше не надо, - испуганно произнёс он, отходя от кровати. - А что это тут у вас? И одеты вы странно...
- Сейчас переоденемся, а что в этих сумках я тебе потом покажу, иди к Максимилиану, он уже весь извёлся от бездействия.
