— Мне не в чем вам признаться, князь…
— Ложь, — промурлыкал Баринский, заключая мою талию в кольцо своих крепких и властных рук. — Мы это оба знаем…
Я судорожно не то сглотнула, не то всхлипнула, чувствуя, как жар от его рук, разливается по моему телу горячей и непреодолимой волной. Чувство тревоги за князя постепенно вытеснялось напором других более сильных и приятных чувств. Остатки здравых мыслей медленно умирали в долгой агонии на донышке моей души. Я уже медленно и верно таяла в страстных объятиях Дэниэля. Лишь только прочно засевшая мысль в моем мозгу о том, что в мох силах спасти жизнь Баринскому, окончательно вернула меня с неба на землю.
Пришлось собрать свою выдержку в кулак, быстро скинуть цепкие руки князя со своей талии и, отойдя на добрый метр, умоляюще прошептать:
— Пожалуйста, поверьте мне, Дэниэль! Вас подстерегает опасность. Я же вижу, что Нильсе очень опасен и доведен до отчаяния!
Я увидела, как лицо Баринского смягчилось, и он обворожительно улыбнулся, словно произнесенное мною, его имя было самой восхитительной музыкой на свете.
— Я верю вам, Габриэль. Вам не стоит волноваться, милая. Нильсе помогает мне в делах. Ему нет смысла вредить мне, — мягким успокаивающим тоном проворковал Дэниэль.
— Тем более, если еще тут замешаны дела и деньги, то…, - начала, было, я свой монолог, пытаясь достучаться до князя.
Он вновь шагнул ко мне, и я не в силах была отойти, а все слова застряли в моем горле. Лишь только заворожено следила за князем, когда он обнял меня за талию.
— Габриэль, — это Дэниэль жарко прошептал мне на ухо. — Спасибо…
— За что?! — беспомощно пробормотала я, едва сдерживая слезы отчаяния и разочарования.
Еще чуточку, и я разрыдаюсь на его плече как в тех пресловутых женских романах. Затем он меня страстно поцелует, затем я его, а уж потом… Слезы закипали в уголках мох глаз и осознание того, что мы никогда не будем парой, убивало меня с каждой секундой. Чувство обреченности и чего-то неизбежного вновь накатило на меня с прежней силой.
— За ваше беспокойство, — тихо ответил Дэниэль, обнимая меня еще крепче.
Я лишь горько усмехнулась и замерла в ожидании поцелуя. Тяжелые думы не давали мне окончательно расслабиться в столь желанных для меня объятиях. Усталость после насыщенного событиями дня в одну секунду буквально обрушилась на меня. Слишком много противоречивых мыслей роилось в моей голове, и они сильно мешали наслаждаться таким романтичным моментом по полной программе.
— Я, пожалуй, велю отвести вас домой, Габриэль, — тихо сказал князь, он как истинный джентльмен сразу же заметил мое состояние. — Вы переволновались сегодня. Вам надобно отдохнуть.
Мне лишь оставалось благодарно кивнуть головой, полностью соглашаясь с князем.
Несмотря на огромную усталость, мне все никак не удавалось уснуть из-за того, что в голову лезли самые разнообразные мысли. Уже битый час я пролежала в своей постели, ворочаясь с боку на бок. Вокруг меня, словно живая, сгущалась тьма, до предела пугая и настораживая. Окна в комнате были настежь отворены, пропуская долгожданный ночной бриз, и большую спальню заполнял запах моря, соли и свежести. Как только я закрывала глаза, то перед моим внутренним взором проносились хаотичные обрывки событий слишком насыщенного прошедшего дня: всплывало испуганное лицо Баринского, когда меня понесла лошадь, Часы Времени в чужой мозолистой руке, злобный ненавидящий взгляд черных глаз. Эти воспоминания были слишком болезненны для меня. Я вздохнула в очередной раз и, по-старушечьи кряхтя, перевернулась на шелковых простынях, проклиная в душе ужасную жару и полное отсутствие кондиционера в этом веке.
Была еще одна веская причина, которую я бы не хотела даже озвучить самой себе. Это был страх. Да, самый настоящий животный страх, пробирающий до самого мозга костей. Именно страх вновь повстречать в своем сне Время, которое будет снова ругать меня, допытываться, почему не справилась с заданием и смогла позволить Часам Времени вновь ускользнуть из моих рук. С тоской я даже подумала, что удовольствием не спала бы вовсе, лишь бы никогда больше не увидеть призрачную фигуру Времени, сотканную из предрассветного тумана.
Уже было далеко за полночь, а я все продолжала лежать без сна, терпеливо ожидая рассвет. Судя по тикающим часам время, шло медленно, а иной раз казалось, и вовсе останавливало свой неутомимый бег. В моей душе даже зародилась слабая надежда на то, что если я и усну, то Время не придет ко мне в параллельном мире, где отдыхает во время сна человеческая душа. Глаза уже начали неумолимо слипаться, напоминая мне о том, что моему организму все-таки необходимы свежие силы и крепкий здоровый сон. Гнетущие мысли постепенно отступали и Морфей наконец-то почтил меня своим присутствием. Я расслабилась и через мгновение неторопливо и плавно уплыла на невидимых волнах спокойного сна…
… Вокруг был липкий и густой туман, тяжелый влажный воздух давил на грудь, мешая нормально дышать. Я бродила одна, снова и снова разыскивая выход из лабиринта, сотканного из плотной непроницаемой дымки. Отчаяние и страх ледяным ветром дышали мне в спину, подгоняя вперед и заставляя двигаться быстрее и быстрее. Впереди забрезжил просвет, и я с удвоенной силой рванулась вперед, не обращая ровно никакого внимания на то, что мои ноги увязали по лодыжку в какой-то серой вязкой массе. Я отчего-то была босая, наряженная в пышное небесно-голубое платье до колен, а мои волосы, какого-то странного жемчужно-серого цвета, спускались ниже талии. Длинные плети волос развевались на невидимом ветру, вызывая у меня чувство мистического страха, будто я и Время поменялись местами. До белого просвета оставались какие-то полтора метра, как он вдруг затянулся, а перед моими глазами уже была серая безликая стена без малейшего намека на существовавший здесь проход. Я тут же затормозила и обреченно огляделась в поисках другого прохода. Появление нового не заставило меня долго ждать. Я уже задыхалась от волнения и быстрого бега, в левом боку кололо, а мои ноги все никак не желали останавливаться, вынуждая метаться в липких космах тумана.
Это было как какая-то неведомая мне игра — ловить ускользающее нечто даже во сне. Видимо Время устало урезонивать меня во сне и поэтому устроило мне такое шоу, что наподобие веселых стартов. В этот же момент я дала себе зарок, что как только увижу эту сущность снова, то непременно скажу ей огромное спасибо и парочку непечатных фраз. Вроде бы мне не хватает в реальности бесплодной погони за часами, которые вечно ускользают буквально из моих рук. Я лениво хмыкнула, неопределенно пожала плечами и уселась в хлюпающую сероватую жижу, не обращая никакого внимания на красивое испачканное платье. Меня охватило такое сильное равнодушие ко всему, что не было ни малейшего желания даже двигаться. Серая вязкая масса с аппетитным чавканьем принялась медленно затягивать меня в свои липкие объятия. Ужас охватил мою измученную душу с новой и невероятной силой, но тело было слишком непослушным и не двигалось вовсе, словно за один миг одеревенело.
