Тем не менее, сходство невозможно было отрицать. Перед ней стоял двойник отца.
— Кто ты? — спросили они одновременно.
Медея колебалась, когда он не ответил сразу. Почему он осторожничал, если очевидно, что он — родственник, которого она никогда не встречала? Возможно кузен, о котором не знает даже ее отец?
Любопытство одержало верх, поэтому она ответила первой:
— Медея.
— Медея… — похоже, он был сбит с толку ее именем. — Уриан.
Уриан.
Она ахнула, узнав имя таинственного сводного брата, о котором слышала, но никак не ожидала встретить. Теперь он был слугой Ашерона. Их врагом, после того, как предал ее отца.
— Грязный предатель! — выплюнула она.
Не очень хорошо восприняв ее слова, он схватил ее за руку и дернул на себя.
— Кто ты?
Она хотела увидеть шок на его лице, когда поведала ему правду:
— Твоя сестра.
Уриан дважды моргнул, прежде чем осознать сказанное. У него была лишь одна сестра. Он знал бы о существовании другой.
— Как?
— Страйкер женился на моей матери, а затем развелся, чтобы жениться на твоей. В то время она была беременна мной, а он этого не знал.
У него отвисла челюсть. Почему Дэвин не говорил об этом? Он рассказал, что вернулась первая жена Страйкера, но сестра…
Живая, настоящая сестра. Зачем Дэвину хранить это в секрете? Внезапно он вспомнил, как Ашерон говорил ему… Дерьмо! Ублюдок стер это воспоминание. Но зачем?
И с этой мыслью возникло очень дурное предчувствие.
— Что ты здесь делаешь?
— Осматриваю достопримечательности.
Так он и поверил, особенно потомку своего отца.
— Ты шпионишь для Страйкера.
Она выдернула руку из его хватки.
— Не смей разговаривать со мной таким тоном, мальчишка. Ты тоже служил ему, и делал это много веков дольше меня.
Его скрутило от этой мысли.
— И я заплатил очень высокую цену за свою слепую глупость. Поверь мне.
— Не знаю. — Она осмотрела его тело. — Как по мне, ты выглядишь очень даже здоровым и счастливым.
— Ага, верно. Позволь тебе кое-что сказать, девочка. Я был его любимцем. Его гордостью и отрадой. Тысячи лет я служил на его стороне, делал все, что он попросит. Все. Без вопросов и сомнений. И поскольку я посмел жениться без его позволения, он в мгновение ока перерезал мне горло. Буквально.
— Он сделал это, потому что ты женился на его враге.
Ну конечно. Женщина, на которой он женился, не имела к этому никакого отношения, чего нельзя сказать об эго его отца. Страйкер не мог допустить даже мысли о том, что кто-то поставит под сомнение его авторитет.
Даже собственный сын.
— Я женился на доброй, нежной женщине, которая за всю свою жизнь ни единой душе не причинила вреда. Она была не воином, а невинным очевидцем, единственной ошибкой которого стало то, что она влюбилась в монстра. — И сделала из него человека. Заставила его заботиться о ком-то кроме себя, и он бы душу продал за еще одно мгновение с ней. — Ни на минуту не обманывай себя. Страйкер отвернется от тебя так же, как отвернулся от меня.
— Ты ошибаешься на этот счет.
— Ради твоего же блага, сестра. Молю богов, чтобы так и было. — Но проблема в том, что он знал лучше. Лишь вопрос времени, когда их отец примется и за нее.
В доме Ника Сэм чувствовала себя потерянной. Это ощущение просто переполняло ее. Но, к счастью, все окна были закрыты, хотя она знала, что он по какой-то причине мог выходить на улицу днем. Никто точно не знал, почему, а Эш отказывался это комментировать.
Они выдвигали совершенно разные догадки, начиная с того, что на самом деле Ник — демон, который должен обвести даймонов вокруг пальца. И заканчивая тем, что он спал с Артемидой. Сплетни Темных Охотников могли быть оригинальными и забавными в равной степени.
Лично она считала, все из-за того, что он не был убит как все остальные.
Ник покончил жизнь самоубийством ради мести. Сэм думала, что это каким-то образом повлияло на его способности и сделало чем-то большим, чем другие Темные Охотники. Она подозревала, что Ашерон знал правду и боялся рассказать ее остальным.
Возможно, люди, которые охотятся на него и от которых она должна была его защищать, являлись следствием его неестественного перерождения. Какова бы ни была правда, и Эш, и Ник держали язык за зубами.
Сэм вздохнула, гоня прочь эти мысли. Сколько бы она ни размышляла об этом, ответа все равно не получит. А прямо сейчас ей нужно поспать. Но она не могла заснуть. Душа слишком болела и кровоточила.
Она хотела Дева, и это единственное, что она не могла иметь.
Не думая, Сэм прикоснулась к одной из фотографий на стене, где Дев и Ник играли в пул. В то же мгновение нахлынули ее способности, и она с кристальной ясностью увидела происходивший момент.
— Иди сюда, маленький жулик. — Дев засмеялся, обводя Ника вокруг стола, чтобы тот сделал удар. — Забиваешь их, и я плачу тебе сто долларов.
Ник изумленно посмотрел на него:
— Чувак! Да легко… хм, а мне придется платить тебе, если я проиграю?
Ухмыляясь, Дев покачал головой и потрепал короткие волосы Ника.
— Неа, но ты неделю будешь мыть посуду.
— Отстой.
— Струсил? — цокнул Дев.
— Не дождешься, Медведь. Открывай чековую книжку. Папочка покажет тебе, как это делается. — Ник прицелился.
Дев протанцевал вокруг стола, пытаясь его отвлечь.
— Твоя мать была хомячихой, и от нее несло бузиной.
Ник усмехнулся над ссылкой на Монти Пайтон[61].
— Понятия не имею, о чем ты, Гризли Адамс. Это твоя мама покрыта мехом. Моя же носит только блестки. — Он сделал удар кием, и шары разлетелись по столу. Невероятно, удар в верхнюю левую лузу он осуществил как профессионал.
— Ха! — торжествующе воскликнул Ник.
— Повезло, — фыркнул Дев. Но удача была не причем. Дев применил свои силы, чтобы послать шар в правильную лузу. Ник об этом и не догадывался.
Дев с деланным недовольством достал деньги и вручил их Нику.
— В следующий раз, парень, либо ты тоже делаешь ставку, либо мы не играем вовсе.
— Ага, конечно. В следующий раз я не буду рисковать, что промахнусь.
— Что ты собираешься делать с ними? — спросил Дев, кивнув на деньги в руке Ника.
Парень сложил их и сунул в карман.
— Свожу маму в «Бреннан»[62] на День Матери. Она никогда прежде там не была, но всегда хотела.
Дев похлопал его по спине.
— Ладно, акула бильярда. Всего хорошего. Я лучше вернусь к работе, пока ты меня не обчистил.
